Всё, что вы делаете в постели, — прекрасно и абсолютно правильно.
Лишь бы это нравилось обоим.
Если есть эта гармония — то вы и только вы правы, а все осуждающие вас — извращенцы.
Зигмунд Фрейд Немногим позднее. Лунбург.
Саре не предоставили даже медицинской помощи, лицо медленно зарастало и болело. Это наказание казалось ей издевательством. Лучше бы сразу казнили, думала она с грузом на сердце от туманного будущего.
Арестованная не ожидала так скоро увидеть землянина. Находясь у себя в коморке, где в синтезатор было добавлено много новых функций, в том числе и создание алкоголя, он запил и опечалился.
Мысли были только о Саре. Когда землянин загорланил душевные песни в оранжерее, на него обратили внимание. Полицейские хотели заткнуть, но вмешалась глава Лунбурга, что стала грешить частым наблюдением за своим новым кумиром. Глава города была так растрогана, что вняла просьбе землянина навестить Сто третью, вопреки возгласам главы полиции.
И вот Макс пришёл. В своём новеньком комбинезоне, сытый, свежий и постриженный. Камера оказалась классического вида, но вместо обычных решеток — силовые или энергетические, через которые было видно, насколько жалкий вид сейчас у заключённой. Её раздели до нижнего белья и, судя по всему, даже не стали лечить, на лице всё зарастало само. А на белой ткани лифа так и остались почерневшие пятна крови.
Сара взглянула на него украдкой и продолжила жаться в углу с опущенными потускневшими глазами. Сидячая поза с подобранными коленями и обхватившими тело руками говорила о многом. Девушка была сломлена и не чувствовала себя в безопасности.
— Извините ребята, вы не могли бы постоять в коридоре? — Авторитетно попросил Рябой сопровождающих.
Среди них было трое полицейских и два андройда — девушки с фиолетовыми глазами, что являлось новейшей разработкой Радуги, которая создавалась, дабы облегчить жизнь жителям. Целую толпу таких «кукол» бабуля Тринадцатая привезла с собой и оставила в помощь медицинскому блоку по всем нуждам, потому как они были универсальны и одновременно неприхотливы.
Полицейские отнеслись с понимаем и вышли. А андройды остались. Макс знал, что это бездушные куклы, поэтому посчитал, что просьба его максимально удовлетворена.
— Сара? Ты как? — Раздался нелепый вопрос Рябого, на который девушка даже не отреагировала.
Майор хотел было уже взяться за решётки и яростно потрясти, протестуя против гнусной бабской системы, но от искрящих прутьев повеяло чем — то жгучим.
— Прости меня, пожалуйста, — продолжил расшатывать психику инопланетянки землянин. — Я потерял контроль я… я никогда прежде не поднимал руку на девушку, и мне очень — очень стыдно за своё неджентльменское поведение. Но и ты хороша, напала ни за что ни про что.
И тут Сара не выдержала и рванулась к нему. Если бы не силовые прутья, руки легко бы прошли и ухватили за горло. На лице оскал, на глазах слёзы наворачиваются.
— Следовало бы прикончить тебя ещё в нашу первую встречу, — прошипела девушка.
— Да хрен бы у тебя получилось, — фыркнул майор в ответ и тут же осёкся. — Извини.
— Может быть, — осунулась сразу та. Уже ни в чём не уверенная отступила в свой угол. — Что пришёл? Насладиться своей победой? Унизить меня ещё больше? Смотри, больше нет воительницы второго круга. Мой позор разлетится по всей Радуге. Смотри, Максим, смотри на жалкую и никчёмную.
Сара замолчала, закусила губу, ибо хотелось рыдать.
Взгляд зеленых глаз исподлобья окончательно добил Рябого.
— Почему, Сара? Почему ты так со мной?
— Не спрашивай, ответа не будет.
— За что ты меня так ненавидишь? — Не унимался майор.
— Уже не ненавижу, — ответила девушка искренне и увела взгляд. — Больше никого. Я потеряла всё, и жду своей участи.
— А что тебе грозит? Прости, я ваших нравов и законов не знаю.
Сара горько усмехнулась, проглотив сопельки. Девушка никогда не ревела в открытую, никогда не показывала слабости окружающим, а тем более врагам. А сейчас при этом необычном землянине почему — то хотелось быть слабой.
— Смерть или заточение с позором, но я бы предпочла смерть, — ответила всё же.
— Ты сильная, — произнёс Макс, ощущая, как легко она это сказала.
— Уже нет, — призналась девушка.
— Я не хочу, чтобы с тобой случилось что — то плохое, — произнёс Рябой, ощущая, как задавило в груди. — Ты не заслужила всего этого. Ты ведь никого не убила из ваших?
— Нет, надеюсь, что нет.
— Я не хочу, — повторил Макс шёпотом, чувствуя, как у него самого слёзы наворачиваются и какая — то злость из нутра рвётся.
— Почему? — Спросила девушка шёпотом.
— Потому что ты мне очень нравишься. И я жалею о том, что не дал тебе меня прикончить, — выпалил Макс. Конечно он утрировал, но что — то подобное и хотелось сейчас сказать. Чувствуя её нрав, он понимал, что только так может донести до воительницы свои чувства.
