полмесяца назад акт вандализма над пронзателем побежденного орка развязывает погонщикам руки, оставляя за ними узаконенное Игрой право на возмездие…
— Но я же…
— Что ты накосячил по незнанию, не освобождает тебя от ответственности… В общем, мне удалось разузнать, что погонщики организовали ловушку вокруг последнего освобожденного тобой алтаря. И утром, на выходе из хранилища, тебя, Денис, тут же атакуют чудовища Изнанки, совокупной мощью в разы превосходящие ваши текущие с питом возможности.
— Вот, ведь, гадство! — не сдержавшись, я в сердцах шарахнул кулаками по столешнице. — Прям, как чувствовал! Хотел же сразу, без перерыва, за остаток ночи все алтари освободить, чтоб квест полностью закрыть!
— Ну это вряд ли бы тебе позволили, — хмыкнул граф. — Просто орда, которую погонщики приберегли специально по твою душу, ударила б не из ловушки, как задумано сейчас, а из засады, устроенной возле какого-то из последних алтарей. И тогда бы у тебя не было ни малейшего шанса подготовиться к этому финальному бою. В котором (если чисто гипотетически предположишь, что он таки случился) я не поставил бы на вас с питом, уж извини, и ломаного медяка.
— А сейчас, значит, благодаря твоему предупреждению, у меня появился шанс подготовиться к бою?
— Именно. Как говорится: предупрежден, значит вооружен.
— Может, кроме крылатых фраз, что-то более дельное подскажешь?
— Извини, Денис. Я и так тебе сильно помог, предупредив о готовящейся ловушке. Подготовка же тебя к финальному бою — даже на уровне полезных советов — системой однозначно будет истолкована, как мое прямое вмешательство в чужую игру. Что, в итоге, может привести к крайне паршивым последствиям для нас обоих. На фоне которых, уж поверь моему опыту, обнуление почти закрытого тобой квеста, даже со всеми вытекающими дебафами, покажется сущим пустяком.
— То есть, как отбиться от априори более сильного врага, предлагаешь соображать мне самому?
— Извини, союзник, но так-то это твой квест, — развел руками граф.
— Попахивает подставой, — нахмурился я.
— Это серьезное обвинение, — покачал головой граф. — Объяснись?
— Что там тебе полагается по СОС, в случае моей трагической гибели?
— Ах, вот ты о чем, — осклабился союзник. — Тогда зачем, скажи на милость, мне было затевать среди ночи эту встречу? Мог бы спокойно подождать еще три часа до рассвета, когда ты, ни о чем не подозревая, покинул бы хранилище, угодил в ловушку погонщиков, и сгинул бы в неравном бою. Согласись, так было б гораздо проще?
— Млять!
— Сойдет за извинение, союзник.
— Илья, ну ты ж опытный игрок, хоть что-то мне подскажи! Нельзя напрямую — так намекни!
— Хорошо. Намекаю: у тебя все есть для самостоятельного разрешения возникшей проблемы.
— Ха! Да все ж просто, блин, — развеселился я, озаренный внезапной догадкой. — Я просто не стану выходить из хранилища, где монстры погонщиков до меня не дотянутся. Дождусь прихода князя с дружиной, и…
— Сольешь к хренам почти закрытый квест, — обломал мою замечательную придумку граф. — Думаешь, система позволит тебе безнаказанно отсиживаться в хранилище?.. Ты в течении месяца ежедневно на рассвете отправлялся освобождать алтари, а теперь, когда осталось добить сущую малость, решил вдруг с какого-то перепуга затаиться — и эта очевидная перестраховка, надеешься, сойдет тебе с рук? Серьезно?.. А знаешь, что случится, когда в положенный час на рассвете ты не выйдешь из хранилища?.. Тебе, Денис, поступит от системы ультимативное требование немедленно возобновить квест, с угрозой, в случае твоего отказа, обнуления текущих результатов квеста. Уж поверь мне, именно так все и будет. Тебе придется: либо тут же выйти, либо в одночасье лишиться: как самой возможности экспресс-развития, так и всего набранного за квест объема живы, с сопутствующими дебафами: потери уровней развития и основательного сокращения всех показателей. Вот такая беда тебя ожидает, Денис, если попытаешься увильнуть от финального боя.
— Да это просто подстава подстав!
— Так, похоже мы пошли по кругу… Чую, мое присутствие мешает тебе сосредоточиться на проблеме. Все, что необходимо было передать, я тебе передал, и моя совесть союзника чиста перед тобой. Засим, спешу откланяться. От всей души желаю победы тебе в финальном бою, Денис.
Фигура графа сгинула из-за стола так же мгновенно, как и появилась. Сполохи зеленого пламени на его части столешницы затухали куда как медленнее.
Снова оставшись за огромным столом переговорной в одиночестве, я пожелал вернуться обратно в хранилище и, подхваченный воронкой портала, через мгновенье оказался затянут обратно в заразин загон.
Глава 38
Глава 38
— Значит, времени на подготовку у нас осталось аккурат до рассвета, — подытожил Псих мой краткий пересказ разговора с союзником.
— Угу, я в полной жопе, — промычал я, выворачивая челюсть в очередном широченном зевке.
— Муууу!.. — вторил мне Зараза.
— Слышь, рогатый, отвали, а. И без тебя тошно, — отпихнул я придвинувшуюся широченную морду.
— Не нравится мне, Дениска, твой настрой, — покачал головой наставник. — Че ты заранее себя хоронишь? Граф же обнадежил: что шансы на победу в финальной схватке у тебя есть, нужно лишь грамотно использовать последние часы и правильно подготовиться.
— Ну да. Только этот говнюк запарил уточнить: как это правильно? — фыркнул я. — Вот сука! Как ловко подставил меня под занавес нашего совместного предприятия. И золотишком, считай, нехило так за три с половиной недели на моем горбу разжился, а теперь еще топор мой, считай, заполучит. И, главное, не докопаешься до союзничка долбанного, ведь ушлый тип всю дорогу действовал исключительно в моих интересах. Благодетель, млять!
— Денис, прекращай фигней страдать! — зло рявкнул на меня Псих. — У нас нет времени на эти сопли!
— Муууу!.. — трубным ревом поддержал наставника пит.
— Раз такие умные все, давайте, накидывайте варики правильной подготовки, — прогундосил я, снова широко зевая. — А у меня, уж простите, башка че-т не варит уже совсем. Загнал ты меня Псих, походу, совсем тренировками своими. Глаза слипаются, просто спасу нет — ей богу, хоть спички вставляй…
— Ладно, как скажешь, — вдруг резко дал заднюю наставник.
Я успел заметить лишь смазанное движение его огненной ладони, и тут же ощутил ее мягкий хлопок по лбу, после которого одолевающие меня усталость и сонливость снежной лавиной рухнули на голову. И, провалившись, как в омут, в царство Морфея, краем стремительного затухающего сознания я услышал лишь отчаянный рев грома-быка:
— Муууу!..
Мне снился какой-то до жути реалистичный сон, будто я полуголый, в остатках изодранной в лоскуты одежды, верхом на бескрылом еще глыба-быке ехал по бескрайней унылой пустоши Изнанки под бесконечным проливным дождем.
— Муууу!.. — требовательно взревел вдруг сквозь ливень пит.
— Да забей, с хрена ли они должны это лайкать, — фыркнул я в ответ. И вместе со словами из моего рта вырывались клубы пара. Однако, окружающего холода, несмотря на полуголый вид, я совершенно не ощущал. Стекающие по коже прохладные ручейки дождя лишь приятно ее освежали.
— Муууу!..
— Мало ли че ты там себе навыдумывал…
— Муууу!..
— Успокойся, истеричка. История еще только начинается. Будут тебе еще и лайки, и не только…
— Муууу?..
— Слышь, рогатый, хорош буреть… Вот нахрена, скажи на милость, тебе сдались эти долбанные печеньки?
— Муууу!..
— Кем положено?
— Муууу?..
— А раз в душе не это самое, то и нефиг тут права качать!
— Муууу!..
— Да понял я, че ты там на самом деле сказал. Матерщинник, блин!
— Муууу!..
— А не боишься, что тебе навтыкают в этих отзывах по самые помидоры?
— Муууу!..
— Ну да, ты ж у нас чудило на всю бестолковку отмороженный.
— Муууу!..
— Да я ж любя.
— Муууу!..
— Слышь, рожа рогатая, ты за базаром следи. Так-то я твой хозяин, вообще-то.
— Муууу!..
— Угомонись, а!.. Куда ты там народ зазываешь? В третьей части нашей истории еще ни строчки, ведь, не написано.
— Муууу!..
— Спасибо, благодетель, надоумил. Вот без тебя бы никак не догадался…
— Муууу!..
— Зараза, губу закатай…
Эта дружеская наша перепалка могла длиться еще бесконечно долго, но вдруг сквозь серую пелену дождя впереди обозначилась закутанная в зеленый плащ фигура. Она быстро двигалась нам навстречу, и вскоре я смог различить скрытую мокрым плащом даму.
Из-за низко опущенного капюшона, я смог увидеть лишь острый подбородок и накрашенные ярко-алой помадой губы.
В своей привычной манере, пит выстрелил навстречу незнакомке своим длинным языком. Но явно не простая дама легко ушла от его захвата, мгновенно развеявшись дымкой под петлей языка, и тут же материализовавшись
