себя по лбу и потрясённо воскликнула:
– Пару дней назад тут отиралась одна молодая женщина, интересная такая раскосая брюнетка, судя по всему – моя ровесница. Представилась журналисткой из Москвы, сказала, что приехала в гости к Эльвире, но дома её не застала. О произошедшей трагедии узнала от соседей Карелиной. Она утверждала, что хочет во всём разобраться, и обещала побеседовать со мной. Но меня как раз вызвали на процедуры, и она осталась ждать моего возвращения в палате. Когда я пришла, её уже и след простыл. Только записка осталась: «Извини и спасибо». Теперь-то я понимаю, за что она извинялась и благодарила. Эта московская тварь скачала файл из моего ноутбука: там нет пароля…
– И ты в этом файле несла такую ахинею? – изумилась Марина.
– Ахинею она нанесла сама, опросив здешний медперсонал. Тут не очень-то жалуют нашу подругу Карелину, считая её во всём виноватой: слишком откровенно демонстрирует связь с Савельевым. – Татьяне в который раз пришлось объясняться, и это ей уже откровенно надоело. – Шла бы ты, Марина, к Элке. Ей ты нужна гораздо больше, чем мне, уж поверь!
– В это-то я верю. А вот тебе – не очень. По-моему, или ты выдумала москвичку, или вы с ней попросту сговорились. Она тебе пообещала большой гонорар, да? – усмехнулась Данько. – Ну ладно, чао, подруга! А ты далеко пойдёшь, так начиная!
Элку Марина нашла плачущей в туалете. На подоконнике перед ней лежала злополучная газета, усыпанная пеплом: Карелина курила жадно, не скрываясь, хотя обычно она такого себе не позволяла.
Данько обняла подругу и попыталась унять льющиеся в три ручья слёзы, но все её попытки ничем не увенчались. Эльвира замолкала на секунду, а потом новые рыдания сотрясали её тело.
– За что она меня так, Марин? – шёпотом спросила Элка, когда губы начали слушаться её хотя бы немного.
– Эл, она утверждает, что эта статья не её рук дело, а какой-то заезжей звезды. Мол, в больнице недавно тёрлась москвичка, чернявая такая, раскосая. Тебе этот портрет ни о чём не говорит? – Марина сразу решила всё выяснить, заодно заставив Карелину мобилизоваться и отвлечься от жалости к себе.
Эльвира изменилась в лице. Судя по всему, слова Марины вызвали у неё настоящий шок. Элка явно знала описанную даму!
– Это же Динка! – выдохнула она.
– А вот отсюда попрошу подробнее, – нахмурилась Данько. Ей не понравилось, что в истории Карелиной есть не известные ей самой подводные камни.
– В командировке нас разместили в недостроенном общежитии, и моей соседкой по комнате оказалась журналистка из московской газеты Диана Резник. Это её ты сейчас описала: красивая брюнетка с раскосыми глазами. Но когда она успела побывать здесь? Я её не видела! – Голос Эльвиры дрожал, но плакать женщина больше не собиралась, слёзы высохли мгновенно.
– Ты оставляла ей свои координаты? – продолжала допрос Марина.
– Да. Она сама меня об этом попросила. У меня, кстати, тоже есть её телефоны, – кивнула Карелина, и её рука невольно метнулась к несуществующему карману на сиреневом атласном халатике.
– Зачем ты ей нужна, дурочка? Она сделала своё дело и сбежала. Не ты ей нужна, а материалы для скандальной статейки. А тут ей как раз ещё одна дура попалась на глаза, наша Таня, чтоб ей удачно выйти замуж и поменять фамилию! После этой статьи я бы лично ей руки не подала, хотя я и сама не безгрешна! В общем, Таня говорит, что эта твоя Динка скачала у неё из ноутбука её интимный дневник, который и использовала в своей статейке. Здорово, правда? Какая богатая фактура! Наша корректорша, оказывается, спит и видит себя в роли настоящей акулы пера! – Марина опять разозлилась, глаза её блистали.
Если бы ей на глаза в этот момент попала Динка, она наверняка лишилась бы своих роскошных волос и раскосых глазищ!
– Я думаю, на эту Резник нужно подать в суд. Пусть выплачивает моральный ущерб! – вынесла приговор Марина. Карелина задумчиво посмотрела на подругу и отрицательно помотала головой:
– Нет, Мариш! Ей подобный скандал пойдёт только на пользу. Похоже, она действительно стремится к скандальной известности. Таньку, конечно, жалко: имя своё она испачкала. Вот пусть Исаенко в суд и подаёт на восстановление доброго имени. А я больше ничего не хочу. Я сыта по горло этой проклятой профессией. Однажды я ехала в трамвае и услышала разговор двух мужичков. Один из них сказал, что журналисты напоминают пиявок: копаются в душах людей грязными руками и питаются чужими страданиями, как пиявки кровью…
– Но ведь не все журналисты такие! Есть ведь ты, есть Чарский, наконец! – воскликнула Марина. Элка вскинула на неё глаза и невольно усмехнулась:
– Чарский? Он-то здесь причём? Нашла честного журналюгу! Димка просто старый развратник и сплетник!
– Молчи, Карелина! – с шутливым пафосом продолжала Марина. – Если бы ты видела, как он бросился на твою защиту, когда мой козёл решил тебя уволить! Димуля сражался за твою поруганную честь, аки лев!
– Чарский?! Он ведь сам грозился уволить меня к чёртовой матери! – удивилась Элка, но вдруг прикусила язык, торопливо глянув на подругу с виноватым выражением.
– Это за что? – поинтересовалась Марина. Эльвира поняла, что скрывать правду нет смысла, и поведала Данько историю, произошедшую в ночь накануне её пресловутой командировки, когда Димка жрал коньяк, жаловался на то, что Татьяна его бросила, и отчего-то жаждал близости с Карелиной.
– Не думай, что ты меня чем-то поразила или, не дай бог, огорчила. Мы с Чарским – это уже полузабытое прошлое. Данько насмотрелся по видео наших фортелей с Димкой и запретил мне так откровенно ходить налево, представляешь? Похоже, в нашем городе скоро начнётся эра честных, чистых отношений! – Голос Марины звучал так насмешливо, что Элка невольно развеселилась и даже заулыбалась, представляя себе описанную подругой картину.
Жизнь без измен. Карелина смолоду прекрасно знала, что это такое. Она жила именно так, не обращая внимания на доброжелателей, пытавшихся открыть ей глаза на похождения бывшего мужа. Жила и верила, что он придерживается таких же взглядов. Увы, судьба доказала Элке, как жестоко она ошибалась. Потом Эльвира пару раз встречалась с одинокими мужчинами, не требуя от них ничего и не спеша отдать взамен всю полноту своих однажды отвергнутых чувств. А теперь Карелина встретила наконец
