Я устало осматриваюсь. Длинные коридоры. Картины на стенах. Плотный ковер. У них дизайнер вдохновлялся нашими картинками средневековья что ли.
Магда тем временем молча указала головой направление. В конце мы остановились перед маленькой не примечательной дверью. Девушка убежала, а я подошла к двери и открыла ее.
Солнечный свет дня ослепил меня. Он дарил счастье своими лучами. Приятно грел. И казалось, что здесь мне всегда будет хорошо.
Из-за дерева показалась темная макушка императора. Он шел задумчиво осматривая деревья и зеленую траву. И тут он наткнулся на меня.
Замер.
И я вместе с ним.
Я шаг к нему. И он тоже.
Он шаг. И я тоже.
– В этом саду больше ста лет не было зеленой листвы, – начал он.
Для меня это стало неожиданностью. Что мы начинаем наш разговор о саде. А не сразу о нас.
– Они поэтому так и называются. Эти города. Потому что там плодородная земля. И там растет трава. Деревья вечнозеленые. И только Монсурбен покрыт вечным снегом, а Игнесурбен – песком.
Оглядываюсь. И замечаю как рядом стоящее со мной дерево выращивает бутон. И словно в ускоренной съемке на моих глазах расцвел дивной красоты цветок, который отпал и опустился на мои руки.
– Вам подарок, от Калицея, – прошептал император.
– Спасибо, – с улыбкой отвечаю я дереву.
Дитрих откашлялся привлекая внимание. И с легким поклоном начал.
– Наше знакомство началось ужасно. Поэтому спрашиваю. Могу ли я представиться. Как должен был сделать, – киваю. – Я Дитрих. Одиннадцатый император Филалиума. Я управляю четырьмя городами, которые находятся под силами четырех стихий. И от всего этого мира я хочу поприветствовать иномирскую спасительницу нашего мира.
– А я просто Владислава Чернова. Но зови меня лучше Владой. Мне так больше нравится.
– Вла-да? – снова разбил на слоги мое имя император и добавил. – Мне тоже так больше нравится.
Глава 44– Могу ли я показать вам сад, – предложил император. Когда я последовала за ним, он продолжил. – Не представляю, как должен извиниться перед вами Влада. Я был… Не знал, что предсказание разделено. Что вы не погибель. А спаситель. Даже предполагаю, что вы никогда не простите. Ни меня, ни наш мир. За наше заблуждение. И…
– Постойте, ваше драконье благородие…
– Дитрих, – перебил меня дракон и остановился напротив меня.
Я не заметила как он оказался так близко ко мне. До меня донесся его аромат. И да, Эванджелос был прав. Он не туманил мой разум, как прежде. Но мне он казался таким притягательным. И единственное, что я сейчас могу замечать. Это его руки, губы, глаза.
Но разве это правильно, что магическая метка истинности будет управлять нами. Мне кажется это несправедливым.
– Дитрих, нами управляет метка, – прошептала я и подняла руку.
Рукав немного спустился и тем самым обнажил мое запястье.
Дракон моргнул и сделал два шага назад. И даже наклонил голову в признании моей правоты.
Не одна я теряюсь во влиянии знака на разум. И хоть я могла отвернуться от него. Но притяжение между нами сильное. Совладать с ним оказалось сложнее, чем я надеялась.
– Я не держу на вас зла, – начала я. Но Дитрих нахмурился. Что-то его насторожило и он не смог сдержать свои эмоции. Он заметил мою заинтересованность в его мимике, поэтому он через минуту спрятал всё, что чувствовал за маской отстраненности. – Я правда не держу зла. Мне объяснили зачем нужны были эти три предсказания. В чем смысл моего прихода. Но я… хочу вернуться домой.
– Влада, я как раз хотел предложить вам. Этот мир в качестве вашего дома. В вас есть магия, которая пропадет, когда вы вернетесь туда, – на секунду его слова закончились. – Где родились. Я лично помогу вам тут обустроиться. Буду стараться дать вам все привычное, что раньше имели в своем мире.
– Вы это все предлагаете из-за чувства вины? – тихо спросила я.
– Нет, – быстро ответил император и отвернулся.
– Тогда может потому что у нас есть это?
Я снова подтягиваю рукав своего наряда. На запястье черным контуром переливалась метка чаши. От нее исходила золотистая магии, и от этого она блестела на моей руке в лучах солнца.
В этот раз Дитрих повторил мое движение. И я смогла воочию увидеть дубликат рисунка на его руке. Красиво, но напоминает скрещивание лучших представителей вида. В надежде получить более совершенное существо.
– Вы из-за этого упорствуете, – повторила я свой вопрос.
– Влада, я совру если скажу, что это, – он потряс рукой, а потом спрятал метку. – На меня никак не влияет. Но даже если бы ее не было, я бы предпочел, чтобы вы остались.
– Почему?
В сад залетел ветер. Сначала он, а потом его хозяин, который отправил его для предупреждения.
– Ваше драконье благородие, – Жермен ворвался в наше уединения также нагло как до этого сделал его ветерок. – Иномирянка.
Сделал мне легкий кивок и улыбнулся. Такому разгильдяю не улыбнуться в ответ – сложно. Мои губы осторожно растянулись. И кажется одного дракона это обрадовало, а другого разозлило.
– Зачем ты пришел, Жермен, – прервал любезность император.
– Из-за вашего брата и драконьего совета. Все собрались, чтобы принять решение.
Брат. Драконий совет. А если старейшины подумают, что Дитрих не смог доказать свои лидерские качества и устроят импичмент.
Или как это звучит в их версии языка. Свержение. Отречение от престола.
Устроят ему вотум недоверия и конец правлению Дитриха.
– Надеюсь вас не свергнуть, – ужаснулась я.
Ведь могут. В какой-то степени его действия могли привести к гибели всего мира.
– А вас это беспокоит? – улыбнулся Дитрих.
– Да. Нет. Не совсем так, – замешкалась я. А оба дракона понимающе усмехнулись. – Нет, вы не поняли. Эванджелос, пророк, который предсказал мой приход. Он объяснил, что так нужно было.
– Эванджелос, – удивился Дитрих и с сомнением уточнил. – Вы его видели?
– Да, пока была в беспамятстве. Он объяснил, общая охота на иномирянина нужна была для проверки. Калицею нужно было убедиться, что люди достойны преображению мира.
– Тогда это многое объясняет, – кивнул Жермен. – Они не могут свергнуть тебя. Так должно было произойти. Чтобы проверить население на их преданность и честность, нужна была общая паника. А такую мог создать только император.
О да, согласилась про себя я. И думаю знать Жермену не нужно. Что его поступок тоже повлиял на это. Он ведь мог убить меня сразу, когда стал догадываться кто я. Но не сделал этого. И даже не сказал императору о предположении, что понравившаяся ему блондинка – иномирянка, которая сменила внешность.
