– Что тут сказать?.. Спасибо… Спокойной ночи. – Он сжал руку Кристи, тронул Митча за плечо и пошёл к выходу. – Боже мой! – сказал он вслух. Он сел на водительское место, но не мог решиться включить зажигание.
Дома он рухнул в своё кресло и погрузился в размышления столь глубокие, что не заметил, как к дому подъехала машина. Стук дверной колотушки привёл его в чувство. Он вскочил и открыл дверь.
– Митч! Вы что-нибудь забыли?
– Просто хотел минутку с вами поговорить – без Кристи.
– Проходите на кухню и снимите мокрую куртку. Хотите чашечку кофе, прежде чем поехать домой?
– Было бы славно.
– Подкиньте в камин полено, я пойду сварю кофе.
– Извините, что я в такой поздний час.
– Ерунда! О чем вы хотели поговорить? Митч испытующе посмотрел ему в лицо:
– Скажите мне честно, Квилл. Вы видели Эммелину?
– А вы? – спросил Квиллер, не отводя глаз под его пристальным взглядом.
– Я – никогда, – признался молодой человек.
– По правде говоря, – сказал Квилл, – видеть её я тоже не видел, но холодок почувствовал и ощутил чьё-то невидимое присутствие. Возможно, мне передавалось волнение Кристи. Так или иначе, впечатление было сильным.
Несколько минут они молча пили кофе. Потом Квиллер сказал:
– Возьмите пончик. – Он подтолкнул тарелку к Митчу.
– Спасибо. Вкусные пончики.
– Интересная женщина Кристи, – сказал Квиллер. – Я беспокоюсь за неё – пока Брент всё ещё на свободе.
– Он опасен?
– Хуже того, он глуп! Было ещё ничего, пока они не поселились в Центре и пока он не занялся наркотиками. Он просто голову потерял. А ведь раньше был хорошим парнем. По крайней мере мне кажется, Кристи так считала.
Если он зашёл так далеко, – глубокомысленно сказал Квиллер, – полиции не придётся долго его выслеживать. Чтобы скрываться, необходимо иметь чуточку ума и природных инстинктов.
– Вы правы. – Митч подвинул тарелку обратно. – Пончик?
– Да. Пончики неплохие.
– Квилл, давайте откровенно, как вы думаете, у меня есть шанс получить работу в музее?
– Я на вашей стороне, Митч, но на всё воля совета музея.
– Я коё с кем из них потихоньку переговорил, и большинство из них обещали мне свою поддержку, но Ларри и Сьюзан почему-то тянут – так мне показалось.
– Я подумаю, что я смогу для вас сделать.
– Буду очень вам благодарен. – Митч посмотрел к себе в чашку и неловко поёжился.
– Ещё пончик, Митч? – Тарелка снова передвинулась к противоположному краю стола.
– Спасибо.
Квиллер понимал скрытый смысл движений и жестов.
– Вы что-то ещё хотели мне сказать?
– Да… Когда вы говорили нам о том, что Айрис слышала звуки, я подумал, надо вам рассказать историю, которую я недавно слышал от одного из наших старожилов. Он узнал её от старого кузнеца, который раньше подковывал лошадей у Гудвинтера… Вы знаете, что Эфраиму устроили пышные похороны?
– Конечно знаю! Тридцать семь карет, пятьдесят две двуколки – или наоборот?
– Кузнец сказал этому старику, что Эфраима в гробу не было!
– Откуда он это знает?
– Семья старого скряги боялась, что его выкопают -врагов ведь у него хватало, – поэтому его якобы с почестями похоронили на кладбище, а на самом деле тайно закопали здесь, на ферме.
– И вы знаете где?
– Под домом!
– Теперь понятно. Вы верите в эту историю, Митч?
– Я рассказываю вам только то, что слышал. Может быть, это как-то связано с тем, что вы говорили об Айрис и о поведении вашего кота.
– Хм, – проговорил Квиллер. поглаживая усы. – Ещё кофе?
– Спасибо, мне пора. На этой неделе я работаю в дневную смену.
Квиллер и Коко проводили гостя до двери и посмотрели вслед удаляющемуся синему пикапу. Дождь перестал, но с деревьев ещё падали капли, и ночь была тёмная. Коко стал принюхиваться и всматриваться в темноту, но Квиллер стремительным броском перехватил кота, чтобы тот не рванулся через порог и не исчез в ночной тьме.
ПЯТНАДЦАТЬ
В полночь Квиллер улёгся на кровать генерала Гранта с романом, который Коко уже дважды скидывал с полки, – «Полёт над гнездом кукушки». Несколько лет назад Квиллер уже читал его, видел и фильм, но сейчас ему захотелось перечитать книгу снова. Однако глаза машинально скользили по строчкам, а мысли снова И снова перебирали события вечера: Кристи, Митч, Эммелина… И особенно слух о том, что Эфраим похоронен под домом. Митч явно верил этой истории, но старик, который поведал её, вполне мог всё выдумать, или кузнец, который пересказал её, пропустив рюмочку после тяжелого трудового дня у наковальни. Но сама история Квиллеру понравилась.
Сиамцы свернулись клубочком у него в ногах. В Пикаксе у них была собственная комната со всеми удобствами, но в музее они захотели спать на кровати у Квиллера – странная причуда, которая заставляла задуматься о психологическом воздействии этого дома. Всё было тихо, лишь иногда подергивалась лапа да время от времени раздавался чуть слышный всхрап. Только он выключил лампу и повернулся на бок, как почувствовал, что сиамцы тотчас же проснулись. Коко заворчал. Квиллер включил лампу и увидел, что они навострили уши, вытянули шеи и крутят головами, как перископами, силясь разглядеть что-то в соседней комнате. Затем, как по команде, оба грациозным текучим движением спрыгнули с кровати и понеслись на кухню. Что-то им послышалось.
Квиллер тоже что-то услышал, но решил, что это включился холодильник или что электрический насос гонит воду, – он иногда включался посреди ночи по каким-то ему одному ведомым причинам. И всё же Квиллер сунул ноги в шлепанцы и ощупью пошёл на кухню. Один из котов тихонько лакал воду. Это была Юм-Юм. Коко сидел на подоконнике и щёлкал зубами. Так он обычаю следил за белками. Но на кого ему охотиться ночью?
Квиллер посмотрел в окно и ничего не увидел, но счёл благоразумным проверить музей. Не зажигая свет, лишь подсвечивая себе фонариком, он обошёл выставочные залы и кабинет. Забавно было бы сыграть шутку с таким скептиком, как я, подумал он, – что, если сейчас из стены выйдет Эфраим Гудвинтер! Ах какая статья бы получилась для «Пера Квилла»! Он с надеждой уселся в кабинете. Один раз ему показалось, что уголком глаза он уловил еле заметное движение. Он быстро повернулся – никого. Если бы не его рационализм, у него бы, наверное, оказалось побольше терпения, а так его хватило лишь минут на пять.
Вернувшись к себе, он запер дверь в музей, снова лёг в постель, включил радио и услышал, как радиостанция Мускаунти заканчивает свою работу в эфире. Юм-Юм опять угнездилась у него в ногах, а её дружок не возвращался. Квиллер взял книгу и попытался почитать ещё. но отсутствие Коко его беспокоило. Он ещё раз потащился на кухню и позвал его, но ответа не услышал. Во всей квартире было тихо, но это была не живая, не дышащая тишина, какая бывает, когда маленькое пушистое существо затаилось и слушает, – это была мертвая тишина, которая наступает, когда это существо уходит, когда его здесь нет.
