Больше мне здесь нечего делать!» — решила она.
Часть 83
— А вы, собственно, кто? — Толю буравила взглядом молодая женщина, внешне очень похожая на Лену, только волосы её были темнее и короче, а глаза более светлые, будто выцветшее на солнце платье, что когда-то радовало свою хозяйку сочным цветом, а теперь поблёкло от многочисленных стирок и солнечного света. И не понятно чего оно видело больше солнца или грязи.
— Это хахаль тёти Лены, — пояснил матери мальчик и как ни в чём не бывало отправился в свою комнату.
На лице женщины отобразилась странная смесь чувств от неверия до удивления.
— Школьный приятель Лены, — решил представиться мужчина.
— Школьный? — выгнула бровь женщина, перебив его. — На школьника вы совсем не тянете.
— Анатолий.
— Тот самый? — ахнула она.
— Неужели я настолько популярен в вашей семье? — ухмыльнулся мужчина.
— Ещё как, — поморщилась женщина. — Я, кстати, Люба, сестра Ленки. Мы к сожалению не встречались. Я детство у бабушки провела.
«А у Ленки-то губа не дура, — размышляла про себя она. — Такой экземпляр себе отхватила. Самец. А пахнет. Ммм. Туалетная водичка не из дешёвых, да и одежда фирменная. Часы. Такие ого-го сколько стоят. Не понятно только одно, почему его мама всё время толстяком обзывает. Он весьма неплохо сложен. Посмотреть бы на него без одежды. Люблю мужчин у которых аппетитная пятая точка. А у этого с этим, видимо, всё в прядке».
Анатолий не успел ничего ответить, как в коридоре появилась Елена. К удивлению Любы, да и Толи тоже, женщины подошла к мужчине и прижалась к нему. Анатолий обнял её в ответ. Он чувствовал, что его любимая расстроена и чем-то сильно встревожена.
— Теперь я понимаю, почему до тебя невозможно дозвониться, — ехидно произнесла сестра. — Как знала, что Оксанка покрывает твои «праздники жизни». Что и Павла не боишься?
— Я развожусь с Павлом, — тихо ответила Елена, глядя в глаза сестре.
— Не может быть! — выронила та пакет с лекарствами из рук.
— Может. Всё может.
Люба выглядела ошеломлённой. Она задыхалась. Хватала воздух ртом.
— Только не говори, что теперь придётся вернуть деньги, которые Павел матери заплатил, — запричитала женщина.
— Деньги? — удивилась Лена. — Какие деньги?
— Неужели ты думаешь, что мама, действительно, могла сломать ногу и отказаться от лечения. Не будь наивной, Ленок.
— Как, — прижала руку к губам Елена, оглядываясь на спальню матери. — Это всё…
— Но ты тоже неправа. Измена это, — запнулась, — но я не осуждаю тебя. С таким, — указала на Толю, — грех не согрешить.
— Это всё фарс? — наконец смогла выговорить Елена. Её сильно затрясло. Ей было холодно. Она жалась к Толе, но не могла согреться. Ноги подогнулись в коленях.
— Я, знаешь ли, разведёнка с двумя детьми. Так что деньги мне очень нужны. Да и мама хочет кухонный уголок обновить, — тараторила Люба.
Руки мужчины сильнее сжали тело любимой женщины, не давая ей упасть.
— Моя жизнь в обмен на кухонный уголок, — не спрашивала, утверждала Лена. Она выпуталась из объятий Толика, больным взглядом посмотрела на сестру и направилась в комнату к матери.
— Лена! — воскликнула женщина, которая слышала разговор, что произошёл в коридоре через открытую дверь, вскакивая с кровати. — Только без глупостей! Я всё-таки твоя мать!
Елена смотрела на неё и ничего не чувствовала. Она вдруг рассмеялась, глядя на побледневшую мать, жмущуюся у шкафа, прикрывающуюся книгой.
— Лена, — вбежал за любимой в комнату Толя. — Леночка, — обнял вздрагивающую то ли от смеха, то ли от рыданий женщину. — Давай, уйдём отсюда. Больше тебе здесь делать нечего.
— Да, — вцепилась в него она, пряча лицо на его груди, — мне здесь больше делать нечего. Ты представляешь? Кухонный уголок… Так вот, слышишь, — она посмотрела на хмурящуюся мать, — я не вернусь к Павлу! Я с ним развожусь!
— Как бы ни так! — парировала та. — Я написала Павлу сообщение, как только ты пересекла порог моей квартиры. Он скоро будет. Посмотрим, что ты тогда запоёшь.
— Тогда мы тем более не станем задерживаться, — Лена отстранилась от Толи, взяла его за руку и потащила к выходу. — Нам надо поскорее уехать. Уехать.
Ей было страшно. Страшно встретить его… Человека, который был её личным адом…
Она быстро обулась и открыла дверь.
На лестничной площадке стоял он… Павел…
— Ну, здравствуй, жена, — он втолкнул её в квартиру и вошёл внутрь сам. — И любовничек здесь, — хмыкнул оценивая Толю, — очень хорошо.
Часть 84
Лена как вкопанная застыла на месте. Вот он её персональный ад. Скалится. И пышет огнём, как огнедышащий дракон.
«Вот сейчас… Сейчас… Сейчас он схватит меня своими уродливыми лапами и потащит в свою пещеру», — зажмурилась она.
— Лена, — Толя взял за плечи женщину и задвинул себе за спину, — всё будет хорошо.
— Хорошо? — засмеялся Павел. — Сомневаюсь.
— Кто там? — раздался голос матери Лены.
— Ваш любимый зять, — прокричал ей Павел.
— Слава богу, — нарочито громко ответила женщина.
Лена вцепилась руками в футболку Толика. Она тяжело дышала. Она боялась. Но это был совсем другой страх. Она боялась не за себя, а за мужчину, которого любила. Женщина вздрогнула: «Я люблю его! Я, действительно, люблю Толю! — Она прижалась лбом к его спине. — Я должна быть сильной. Должна. Что там говорил адвокат? Что муж не имеет права издеваться надо мной: ни морально, ни физически. Так, Ленка, давай, соберись. Обратного пути нет. Скоро он даже мужем моим не будет. Чужой человек, не имеющий на меня никаких прав! Толя не даст меня в обиду. Он такой… замечательный…»
— Что, Леночка, не хочешь поздороваться со своим мужем, — усмехнулся Павел, когда Люба ретировалась в свою комнату, словно за ней гнались черти из преисподней.
— Да ты даже дышать не имеешь права рядом с Еленой, — проскрипел зубами Толя, — не то, что разговаривать.
— Понравилось пользоваться моей женой? — сделал шаг вперёд Павел. — Это я её всему обучил, — хмыкнул мужчина. — Может быть пора открыть бизнес и брать деньги с любовников моей жёнушки.
Толя замахнулся и ударил Павла. Тот отлетел к двери. Его глаза лихорадочно заблестели от злости. Губа лопнула от удара, и по подбородку потекла тонкая струйка крови.
— Ты за это заплатишь! — воскликнул Павел.
— Мерзавец! — кинулся на него Анатолий. — Ни один нормальный мужчина не станет издеваться и оскорблять женщину. И тем более получать от этого удовольствие.
— Нет, — закричала Лена. Она повисла на руке Толи, — не надо. Он же специально провоцирует тебя.
— Умная стала, — прокомментировала Павел, тяжело дыша.
— Умная, — прижалась к Толе женщина. — Как ушла от тебя, сразу поумнела.
— Конечно, теперь ты прячешься за
