которого сосредоточены в пузырьке с таблетками. Один бог знает, сколько я их принял. Получается, что я годами напролет закидывался этой дрянью.
Элис упоминала о том, что он уже бывал в ее доме.
Судя по всему, решил Джейсон, так оно и есть. Бывал. Приходил за очередной дозой.
Может, я один из многих, кто живет синтетической жизнью и наслаждается популярностью, деньгами, славой при помощи капсулы? В то время как реальная жизнь проходит в кишащем клопами крысятнике. Ничтожества, неудачники. Но мечтают…
— Вы так глубоко задумались, — прервала его мысли Мэри-Эн. Она закончила свой земляничный пирог и улыбалась довольной и счастливой улыбкой.
— Послушайте, — хрипло выдохнул Джейсон. — Там, в музыкальном ящике, действительно моя пластинка?
От изумления у нее округлились глаза.
— Что вы имеете в виду? Мы же ее только что слышали. И в списке она есть. Музыкальные ящики никогда не ошибаются.
Джейсон вытащил из кармана монету.
— Поставьте ее еще раз. Зарядите сразу на три проигрыша.
Девушка послушно встала из-за стола и направилась к музыкальному ящику. Ее чудесные волосы подпрыгивали на пухлых плечах. Вновь зазвучал его хит. Посетители кафе кивали и улыбались Джейсону, они знали, что это его песня. Они приветствовали его. Это была его аудитория.
Когда песня закончилась, публика разразилась аплодисментами. Джейсон отвечал натренированной профессиональной улыбкой.
— Вот оно! — прошептал он, когда песня заиграла во второй раз. — Вот оно, черт меня побери! — крикнул он и изо всех сил ударил кулаком по пластиковому столику, разделяющему его и Мэри-Эн.
— Я здесь, — ответила она нежным заботливым голосом. Инстинктивно, как свойственно настоящей женщине, она была готова прийти к нему на помощь.
— Я не в паршивой гостинице! Я не сплю на дешевой кровати! — хрипло выкрикнул Джейсон.
— Ну конечно, нет, — нежно и мягко успокоила его Мэри-Эн. Его возбуждение встревожило девушку.
— Я снова настоящий. Но если это случилось один раз и длилось два дня… — Неужели теперь оно будет приходить и уходить, в ужасе подумал Джейсон.
— Наверное, нам пора, — нерешительно произнесла Мэри-Эн.
Слова девушки его отрезвили.
— Простите, — пробормотал Джейсон.
— Просто люди прислушиваются…
— Ничего. Пусть знают, что даже всемирно известные звезды могут страдать. — Он поднялся на ноги. — Куда вы хотите поехать? К вам? — Все могло пойти по кругу, но Джейсон уже поверил в успех.
— Ко мне? — растерялась девушка.
— Боитесь, что я вас обижу? Какое-то время она нервно молчала.
— Н-не боюсь.
— У вас есть проигрыватель? — спросил Джейсон. — Там, где вы живете?
— Да, только не очень хороший. Просто стерео. Но он работает.
— Отлично, — сказал Джейсон и, взяв девушку под руку, повел к кассе.
Глава 23
Мэри-Эн Доминик сама разукрасила стены своей квартиры. Красивые, сильные, насыщенные цвета. На Джейсона это произвело большое впечатление. Керамические изделия в гостиной были просто прекрасны. Особенно ваза с голубой глазурью. Джейсон взял ее в руки.
— Моя работа, — сказала Мэри-Эн.
— Эту вазу, — произнес Джейсон, — я хочу показать в своем шоу.
Мэри-Эн опешила.
— Причем очень скоро. По сути… — Он уже представлял, как все сделает. — Я появляюсь из вазы, словно волшебник. — Джейсон подкинул вазу под потолок и поймал ее одной рукой. — «Нигде ничего не случилось», — пропел он. — И ваша карьера началась.
— Может, вы-будете держать ее двумя руками, — неуверенно попросила она.
— «Нигде ничего не случилось», эта песня принесла нам известность…
Ваза выскользнула из его пальцев и грохнулась об пол. Мэри-Эн бросилась вперед, но было уже поздно. Ваза разлетелась на три части. Неровные, с белесыми неглазированными краями осколки лежали возле ног Джейсона. Ничего артистического в них уже не было.
— Думаю, я смогу ее склеить, — произнесла Мэри-Эн. Джейсон не нашелся, что сказать.
— Самая большая неловкость, которая со мной произошла, связана с моей мамой, — заговорила Мэри-Эн. — У нее было прогрессирующее заболевание почек — болезнь Брайта. Когда я была маленькой, она постоянно ложилась по этому поводу в больницу и очень любила повторять, что она умрет и мне будет ее жалко… как будто я была виновата в том, что у нее больные почки. Я в самом деле верила, что она может от этого умереть. Но потом я выросла, ушла из дома, а она так и не умерла. И я вроде как забыла о ней, у меня была своя жизнь, свои заботы. Естественно, я и не вспоминала про ее дурацкую почечную болезнь. А мама меня однажды навестила, не здесь, а на другой квартире, где я жила раньше. Приперлась и стала доставать меня жалобами, где у нее что болит. Пока я не выдержала и не сказала, что мне надо в магазин за покупками. Тогда она потащилась за мной. И по дороге продолжала рассказывать, как у нее совсем плохо с почками, теперь их надо удалять, врачи настаивают на искусственной почке, а она не уверена, что почка приживется… ну и так далее, до бесконечности. Разумеется, она твердила, что теперь-то уж точно умрет от своих почек, она всегда мне это говорила… И вдруг я сообразила, что мы уже в супермаркете, в мясном отделе, ко мне подходит молодой продавец — он мне тогда очень нравился — и спрашивает: «Что бы вы хотели купить, мисс?» А я ему говорю: «Хочу испечь на обед пирог с почками». Вот это была неловкость! «Большой вкусный пирог с почками, — повторяю я, — чтобы кусочки были нежными, мягкими, чтобы от них шел пар и чтобы соку побольше». «На сколько человек?» — спрашивает он. Мать оцепенела и смотрит на меня таким страшным взглядом. А я начала и не знаю, как закончить. В результате я действительно купила почки для пирога, только для этого пришлось пройти в другой отдел, почки были законсервированы, из Англии. По-моему, банка обошлась мне в четыре доллара. Очень было вкусно.
— Я заплачу вам за вазу, — сказал Джейсон. — Сколько вы за нее хотите?
Девушка задумалась.
— Видите ли, я могла бы продать ее по оптовой цене, как в магазин. Но с другой стороны, вы же не оптовый покупатель…
— Я беру вазу по розничной цене, — объявил Джейсон и вытащил деньги.
— Двадцать долларов.
— Я могу помочь вам
