реакция. Едва Боря задёрнул руку с ракетницей за укрытие, как по бетонному блоку ударила автоматная очередь. Рамзан бросил на берег гранату, в это же время кто-то из нападавших короткой очередью разнёс медленно снижающуюся ракету. Но Милютин успел заметить на воде, метрах в десяти от берега, ещё одну лодку, с которой прыгали в воду люди в чёрном. С момента выстрела из ракетницы прошло буквально несколько секунд и берег озарился яркими вспышками выстрелов. Грохот пальбы, визг рикошетов от бетона, железа, шумные всплески воды, взрывы гранат. Тут взлетели ещё две ракеты, потом ещё сразу штук пять. Прибрежную полосу осветило, как днём, ярким химическим огнём, заплясали, задергались на песке и гальке чьи-то тени. Стрельба стихла. Ударил свет двух прожекторов, установленных вдоль берега. Милютин осторожно высунулся из-под навеса. На воде покачивались три лодки, недалеко лежали несколько тел.
— Грэй, смотри! — скомандовал Боря. Появившийся неизвестно откуда пёс подскочил к лежащим и обнюхал их. На двоих он рыкнул и отскочил. Рамзан выскочил и схватив одного из них за ногу, оттащил в сторону. Быстро связал руки, потом также поступил с другим.
В свете прожекторов караульные собрали покойников, вытащили на берег лодки. Окончив работу, разошлись по своим местам. Боря глянул на часы — половина третьего. И тут с Байкала донёсся нарастающий шелест. Миг, и пограничник кинулся на землю, по пути сбив с ног Рамзана. Метрах в ста от берега поднялся фонтан выброшенной разрывом снаряда воды. Сразу погасли прожектора. Со стороны озера прилетело ещё несколько снарядов, не причинивших вреда никому, и обстрел закончился. Когда рассвело, водная поверхность была пуста.
Итогом ночного боя стали три раненых пленника. Двое были без сознания, один, со слепым пулевым ранением в шею, только морщился от боли. Глаза у него закатывались, идти он не мог, всё время валился набок. Контрразведчики унесли их сами. Трупы ночных диверсантов разложили на грузовом пандусе станции.
Где Гилёв?
На зорьке два вертолёта ушли в Улан-Удэ. Вернувшийся с Братска «Юнкерс» и срочно отремонтированный «Горыныч» шли на максимальной высоте, пилоты сторожко наблюдали за небом. Задача была — во что бы то ни стало прорваться к Гилёву и вернуться обратно.
Выставленные возле Выдрино заставы уже вступили в огневые контакты с викингами. Ершов не атаковал, а пытался выведать силы противника. Его бойцы сняли с разрушенного «Ястреба» пулемёты и другое вооружение. Восстанавливать же пути под огнём возможности не было. Набокова тревожило и то, что со стороны Улан-Удэ никто не подходил. Комендант предполагал, что группа Гилёва уже разгромлена, захвачена врасплох. Командиры конвоя сомневались в этом. Пехотный начальник был старый, опытнейший боец, и всегда настороже.
— Тогда почему он не послал лёгкий бронепоезд или любой паровоз к нам? — хмуро спросил Набоков на утреннем совете. — Ведь должен он предполагать, что беда какая-то произошла. Мы вовремя не пришли, вертолёт к нему не вернулся. Вполне достаточно оснований для беспокойства. Сутки ни слуху, ни духу. Ладно, узнаем скоро всё. Что пленные говорят? — он обратился к Львовой.
Начальник контрразведки встала, держа в руках несколько исписанных мелким аккуратным почерком листов бумаги.
— Викинги здесь уже четыре года, — Татьяна Сергеевна посмотрела на командиров, опустила взгляд на листы и продолжила доклад. — Их экспедиция имеет цель пройти на Тибет, где в ожидании друзей и соратников спит великий Конан-Амра, отец викингов. Флотилия пришла по Енисею из северных морей. Взорвали все гидроэлектростанции на Ангаре, прошли в Байкал. Предварительно высаживали десант, уничтожали на берегах местное население.
— Так вот почему в Иркутске пусто! — пристукнул кулаком по столу Скоробогач. — Они вырезали всех!
Львова кивнула, подтверждая, и продолжила.
— Основные силы они высадили здесь, в Слюдянке, — контрразведчица водила взглядом по строчкам. — В пешем порядке и на привезённых автомобилях ушли по тракту на озеро Хубсугул. Флотилия выбрала стоянкой Усть-Баргузин. Одно из требований их командования не поднимать большого шума до обнаружения Конана. Поэтому они не занимались набегами, а несли исключительно сторожевую службу. На Тибет экспедиция ушла только в прошлом году, до этого возили кораблями припасы. Ну, и заодно резали всех, кто попадался на глаза. Основная база у них на Хубсугуле. Также припасы есть в Усть-Баргузине. Нас они засекли, как только мы показались возле Иркутска. Рассудив, что поезда пойдут дальше, устроили засаду на берегу и ждали. Сейчас принято решение уничтожить нас здесь, в Слюдянке и группу Гилёва в Улан-Удэ.
— Почему они Гилёва не расхлопали на переходе? — просипел Адам Зейдлиц.
— Решили, что тот никуда не денется, а гораздо заманчивей разбить основной конвой, — Львова подняла голову и посмотрела на комброна. Его всё ещё трясло, контузия никак не отпускала. Татьяна Сергеевна перевела взгляд на смотревшего мимо всех, в открытое окно Набокова, с закушенной нижней губой и стала читать дальше: — Сейчас в Усть-Баргузине четырнадцать кораблей. Четыре военных, «Вулверин» какой-то большой и ещё три, поменьше, остальные транспортно-пассажирские. Ночной набег имел целью вывести из строя все поезда. Также на сегодня у них запланировано уничтожение группы Гилёва. Доклад закончила.
— Так что же мужики из Красноярска не знали, что ли, что четыре года здесь чёрные болтаются? — вскипел Скоробогач. — Тут же рядом всё! И нам ничего не сказали!
— Что шумишь напрасно? Успокойся. Виноватых ищут бюрократы, а нам надо решать и действовать, — Набоков сморщившись, махнул рукой на горячего командира «Бочки». — К тому же от Красноярска до того же Братска тысяча километров. Кто туда поедет? И сам вспомни, когда обживаться сами начали, много мы соседями интересовались? Люди всегда живут своими внутренними проблемами и заботами, а что за забором творится, их не интересует. Если бы нас работорговцы, а потом чёрные не потревожили, тоже бы сидели на месте, не таскались бы по России и Сибири. Да и не важно это сейчас.
Набоков встал и начал медленно прохаживаться по салону, заложив руки за спину и покачивая корпусом. Залетевшая в окно оса прожужжала рядом, он не обратил внимания.
— Мнения какие есть? — спросил он, развернувшись к коллегам.
— Ардальона надо выручать, — откашлявшись, произнёс Заббаров. Он крепко сдружился с Гилёвым во время похода. — Прорываться через
