своего «верного союзника и защитника».
Но и подставлять её не в моих интересах, ведь пользы от Мэнфи куда больше, чем вреда. Она ведёт свою игру.
Здесь каждый ведёт свою игру. Могучий Вавилон на деле оказывается клубком змей, в котором каждая норовит укусить другую за хвост.
Нет, мою союзницу надо отмазывать, и как можно убедительнее.
— Я сам это понял. Это было очевидно, — ухмыляюсь я.
— Очевидно? — саркастически поднимает бровь Меджнун, но я продолжаю.
— С самого начала природа этого катаклизма казалась мне подозрительной. Система ничего не делает просто так, без причины. Кто-то спровоцировал или вызвал этот феномен, но кто? — улыбаюсь я, глядя на замолкшего собеседника. — Интересно, что пострадали все, кто был связан с Вавилоном или находился близко к нему. Прочие фракции, находящиеся чуть дальше от города и не имеющие с ним контактов, практически не пострадали.
И да, это я о «Сладкой Жизни», если что.
— Всё равно этого недостаточно для таких выводов, — хмуро говорит Меджнун.
— До недавнего времени я и сам не мог сложить все факты в одну картину, — соглашаюсь. — Но всё изменилось, когда я прибыл в Вавилон. Здесь катаклизм ударил сильнее всего. Молнии с небес, почти торнадо внутри городских стен, да и наводнение, словно библейский Великий потоп. Слишком много подозрительных совпадений. Ковчег строить не пробовали? Бащня уже есть, почему бы не пойти по проторённому пути? Да ещё эта эпидемия?
— А что в ней удивительного, — возражает Меджнун, мои шутки он игнорирует. — Она бы и так охватила город из за размеров и плотности населения. В других поселениях, я слышал, люди тоже болеют.
— Согласен, болеют, — киваю я. — Но последствия болезни здесь намного серьезнее, чем, скажем, в Спарте.
И это факт. В моём полисе даже игроки с Лихорадкой быстро вставали на ноги после нескольких дней отдыха, травяных настоев и еды… В Вавилоне же ситуация оказалась совершенно иной.
Я последовательно излагаю свои выводы.
Долгое время даже граждане не могли вернуть прежнее здоровье! У последних было достаточно Е-баллов, чтобы вызвать лекаря и закупиться едой и настойками. Но всё это оказалось бесполезным. Словно Система презирала эти методы, не считая их достаточными для выздоровления. Это крайне подозрительно!
Что уж говорить о тех, кто лишился жилья? Здесь даже добавить нечего.
Почему в Спарте и других полисах, как я слышал, всё прошло относительно спокойно и без последствий, а в Вавилоне, целом городе, ситуация оказалась настолько нестабильной?
Стоит вспомнить о многочисленных бонусах, которые предоставляет Система Вавилону. По логике, Вавилон должен был преодолеть болезнь быстрее и легче, чем другие. Но произошло наоборот!
Город стал эпицентром эпидемии, и даже сам Лорд заболел Лихорадкой!
Я киваю на самого Меджнуна. Кто как ни он сам может быть самой явной иллюстрацией к происходящему. Лорд с высокой Выносливостью, наверняка его лечили всеми доступными средствами, а ему так досталось?
Разве это не явное признание того, что здесь что-то не так?
Лорд Меджнун задумчиво молчит. Ну и ладно. Я продолжаю перечислять факты.
— Всё указывает на то, что Вавилон стал центром этого катаклизма. И катаклизм этот многоступенчатый. Сначала в городе происходит потоп и пожары. Почти треть или половина простых игроков теряют свои дома, — перечисляю я, — Затем начинается социальный кризис на фоне эпидемии. А потом и бунты. Если бы не я, волнения могли бы обернуться нападением толпы на самого правителя.
Меджнун смотрит на меня пронзительным взглядом. Он явно понимает ситуацию лучше меня.
— Получается…
— Получается, я спас Вавилон от столкновения твоих же жителей со стражниками и от последующей резни, которая могла бы привести к провалу испытания и падению всего города, — делаю я вывод, откидываясь на спинку дивана.
— И всё же, если ты подозревал это почти с самого начала, зачем помогал с эпидемией? — хмуро отвечает Меджнун, — Зачем вмешивался во всё это? Ради славы, Е-баллов или чего-то ещё?
— Всё просто, — пожимаю я плечами. — Как бы то ни было, Спарте невыгодно, чтобы Вавилон превратился в руины, заселённые кочевниками, разбойниками или кем-то ещё. Мне выгодно иметь этот город как торгового партнёра и место для продажи своих товаров. Ведь чем больше рынок…
— Тем больше выгода, — задумчиво заканчивает Меджнун.
Про мои выводы он поверил, а вот мотивы его не убедили.
Даже сейчас, услышав мой ответ, он не полностью доверяет мне.
Это видно по его прищуренным глазам, напряжённой позе и сцепленным в замок ладоням. Навык «Политика» сейчас мне очень пригодился!
Я прикрываю веки и словно на расчерченной схеме вижу всю ситуацию.
Что у нас есть? Для Лорда Вавилона я скорее конкурент, чем друг или партнёр. Он не может допустить, что я мог хотеть ему помочь, ведь мы едва ли не враждуем.
Это не укладывается в его представление о мире. Он слишком осторожен и мнителен, всегда ищет скрытые подводные камни, даже если их нет.
Чтобы успокоить его беспокойство, мне нужно «выдать себя».
Показать, что моё решение имело двойное дно, что я искал собственной выгоды.
— Прости Лорд Меджнун, возможно, мои слова могут тебе не понравиться, — осторожно говорю я. — Поверь, у меня и в мыслях не было оскорбить правителя Вавилона своими мыслями или действиями, но…
— Но? — вижу, как напрягся Меджнун.
Его пальцы вцепились в подлокотник кресла, а взгляд метнулся в сторону стоящего у двери Базальта.
Интересно, каких же моих слов ты так опасаешься, что решил «валить» целого Лорда в собственном кабинете?
— Дело в прекрасной Леди Мэнфи, — вздыхаю я, — с тех пор, как я увидел её на приёме во дворце, все мои мысли только о ней. Естественно, когда она сообщила мне о бедственном положении Вавилона и попросила о помощи… Я не мог отказать…
— А я то думал, чего у неё сидр в покоях не переводится?! — ухмыляется Меджнун. — Оказывается, вот в чём дело!
Меджнун, услышав этот мотив, словно оживает.
Видно, как его взгляд становится увереннее, а поза — расслабленнее.
Он получил нужные ему ответы и, вероятно, уже выстроил свои догадки. Которые позволят ему выдохнуть.
Пусть он думает, что всё сделано ради Мэнфи.
Это ведь так естественно для напыщенного провинциального Лорда-Варвара.
Пусть он верит, что я очарован Мэнфи или, по крайней мере, искренне забочусь о ней, словно о самом ценном сокровище.
Разыграем эту карту и посмотрим, что будет дальше.
Этим ходом я несколько подставляю Мэнфи, ведь теперь ее брат будет внимательно за ней следить.
Но, с другой стороны, она и так подставилась дальше некуда договором со мной. Всё-таки интересно, откуда Меджнун о нём узнал?
Таким образом, теперь мы с Мэнфи действительно становимся союзниками, по крайней мере, в глазах Меджнуна и некоторых других игроков.
— Так или иначе, твоя помощь заслуживает вознаграждения, — решительно заявляет Лорд Вавилона.
— Что касается награды, — ухмыляюсь я, наклоняясь вперёд, — раз я не только помог решить проблему с эпидемией, но и спас Вавилон от последствий испытания, быть может, моя награда должна быть особенной?
— Чего ты хочешь? — прямо спрашивает Меджнун.
— Доступ к стеле Вавилона. Свободный выбор 10 позиций. Любых, — заявляю я.
Меджнун задумчиво сверлит меня взглядом.
— Я готов согласиться на такую награду, но при двух условиях, — говорит он.
— Я весь — внимание, — улыбаюсь я.
— Во-первых, очень узкий круг лиц знает, что все эти недавние события были испытанием. Простые жители об этом не подозревают, даже некоторые министры не осведомлены, — говорит Меджнун, — Я требую, чтобы ты сохранил эту тайну. Никому не нужно знать о причинах происходящего.
— Приемлемо, — задумчиво соглашаюсь я после короткого размышления.
Ведь действительно, я не смогу доказать, что катаклизм был испытанием. Даже если я объявлю об этом всему городу неизвестно, поверят ли мне игроки.
Однако, учитывая мою недавнюю помощь в спасении Вавилона от эпидемии, они вполне могут доверять мне.
Опять же, к чему это приведёт? Наверняка к бунту и полноценному восстанию.
Но мне это не нужно. Вавилон будет разрушен изнутри, и хотя в условиях войны подобные волнения могли бы быть выгодны, Спарта сейчас не обладает силой, чтобы победить город и его защитников.
Под командованием Меджнуна находится сотня «Чёрной стражи», с которыми я даже не знаю, как поступить. К тому же, в городе есть несколько сотен обычных стражников, способных дать отпор моим бойцам.
