себя в безопасности и, на полянке усевшись под деревом, вывернули карманы. Добычу составили десяток косячков, зажигалка и три пакетика с таблетками.
– Офигеть! – сказал Кутер, считавший себя крутым парнем. – Щас засмолим пару-тройку цигарок.
Лукас робел и все еще озирался.
– Вдруг твой брат нас засек и сейчас как выскочит откуда-нибудь?
– Не-а. Перекинь-ка зажигалку.
Лукас бросил красную пластиковую зажигалку приятелю, но тот ее не поймал, и она упала в траву. Отыскивая ее, Кутер заметил нечто такое, от чего подскочил как ужаленный.
– Блин, рука! Там мертвец! Валим отсюда!
Мальчишки сломя голову кинулись прочь. Белее снега, они выбежали на дорогу и, задыхаясь от ужаса, замахали проезжавшей машине. Водитель остановился.
– Там труп, мистер! – вопили мальчишки. – Мы нашли мертвеца!
Водитель набрал 911.
* * *
В полдень лейтенант Джина Хорнбек вошла в комнату отдыха пожарного наряда, где двое ее коллег из отряда по чрезвычайным ситуациям покатывались со смеху.
– Что вас так развеселило, ребята?
– Ох, Джина, ты все пропустила! Нынче утром мы с Гарри поехали на вызов. Прибыли на место, а там два пацана во все горло орут, что нашли труп. Мол, кого-то убили и разрубили на части. Везде руки-ноги и море крови. Один парнишка с перепугу напрудил в штаны.
– Что, и впрямь труп?
– В том-то и хохма! Мы осмотрели место, но не нашли ничего, кроме старого протеза руки, который кто-то выкинул.
– Ха!
– Мы все там обшарили, и к находкам добавились брошенные мальчишками косяки и стеклянная банка с винтовой крышкой, в которой лежали какие-то бумаги.
– Где это место? – спросила Джина.
– На выезде из Гейт-Сити, неподалеку от железнодорожных путей. Наверное, кто-то выкинул протез из проходящего поезда. Иначе откуда ему там взяться?
– Вы не поверите, ребята, но я знаю одного человека, который пару лет назад потерял свой протез и, кажется, именно в тех краях.
– Да ладно! – удивились спасатели.
– Точно. Мой муж познакомился с ним в поезде. Потом мы даже навещали его в больнице. Где рука-то?
– Да вон лежит на столе. Случайно, имя того человека не помнишь?
– Помню. Бад Тредгуд из Атланты.
– Тредгуд? – Гарри посмотрел на товарища. – Кажется, такая же фамилия была в бумагах, что лежали в банке?
– Да, только имя не Бад, а женское – Ирен или что-то вроде этого.
– А что за бумаги? – заинтересовалась Джин.
– Какая-то земельная сделка тридцатых годов. Он таскал эту банку с собою, что ли?
– Она у вас?
– Нет. Шеф сказал, бумаги, похоже, официальные, и отправил их в судебный архив.
– Ладно. А я пока раздобуду телефон Бада и сообщу, что рука его нашлась. Прям не терпится рассказать мужу. Вот уж он удивится!
Джина вышла из комнаты.
– Да уж, надо быть крепко сдвинутым, чтобы посеять свой протез, а документы хранить в стеклянной банке, – сказал Гарри.
– Послужи с мое, еще не такого насмотришься. В прошлом году я снимал с дерева мужика, вообразившего себя орлом. Тут у нас полно чокнутых.
Хорошая новость
Номер, высветившийся на мобильнике Руфи, был бирмингемский, но звонила не Эвелин.
– Алло?
– Здравствуйте, миссис Колдуэлл, это Джим Кардер. Кажется, у меня для вас хорошая новость. Никак не могу дозвониться до миссис Коуч, но только что из окружного суда мне сообщили, что установлен законный владелец того треклятого участка. И это не Лиггет.
– Что?
– Имеется документ от 11 августа 1935 года о передаче владения иному лицу, а именно Иджи Тредгуд, ныне покойной. Если договоримся с наследниками о покупке земли или праве пользования участком, сможем вернуться к проекту. Ну как, отличная новость?
– Вы даже не представляете, насколько отличная, – еле выговорила ошеломленная Руфи.
– Теперь осталось только отыскать нынешнего владельца.
– Мистер Кардер, нынешнего владельца зовут Джеймс Тредгуд младший, который случайно доводится мне отцом и сейчас сидит напротив меня.
* * *
Чуть позже Джим прислал по факсу копию упомянутой сделки.
– Да, это точно подпись тети Иджи, – подтвердил Бад.
Датированный, заверенный нотариальной печатью и свидетелем документ был законным. Джим переслал в окружной архив предъявленное Бадом завещание Иджи, в котором тот значился единственным наследником. Через пару недель Джеймс Тредгуд младший стал официальным владельцем земельного участка, право пользования которым даровал компании с ограниченной ответственностью Эвелин Коуч. В тот счастливый день Бад, вручив бумаги Руфи, сказал:
– Получи, детка. И устрой себе праздник.
Еще неделей позже огнеборец Джина, супруга дорожного попутчика Бада, по телефону известила о найденных ее коллегами протезе и стеклянной банке с документом на фамилию Тредгуд.
– Ваша рука у меня, – сказала она, – а бумаги отправлены в окружную канцелярию.
– Да, я знаю, – ответил Бад. – Неделю назад меня оповестили. Скажите, а где нашли банку?
Оказалось, под тем же деревом, что и протез.
Бад понятия не имел, что тетя Иджи владеет тем участком, и терялся в догадках, с какой стати она хранила документ о сделке в стеклянной банке с винтовой крышкой. Однако хранила. И бумага нашлась именно в тот момент, когда была нужна позарез.
Вечером, готовясь ко сну, Бад не мог избавиться от навязчивого вопроса: почему он выбрал то дерево? Вокруг было черт-те сколько деревьев, но он сел под это и никакое другое. Его привела Иджи? И если б он не забыл свой протез, шанс обнаружить ту банку был бы один на миллион. Нет, даже один на миллиард. Случайностью тут и не пахнет. Наверняка это тетя Иджи постаралась. В реальной жизни не бывает таких сумасшедших чудес. Иджи любила Руфи и сделала так, чтобы она владела кафе.
Через столько лет тетя Иджи по-прежнему заботилась о них. Бад решил, что никому не скажет, как очутился под тем самым деревом. Это будет их маленьким секретом.
Старый знакомец
Ривер-клуб
11 августа 1935
Иджи не помнила, как в два часа ночи оказалась в дальней комнате Ривер-клуба. Эва Бейтс пыталась отговорить подругу от игры, но человек за карточным столом ее раззадорил. Кроме того, у них были старые счеты. Даже сейчас, годы спустя, на лице этого человека были заметны оспины от заряда дроби, который Иджи всадила в него за намерение убить ее кота. Арвел Лиггет долго ждал возможности с ней поквитаться.
Он был противен внешне и еще гаже нутром. Депрессия крепко шибанула по Алабаме. От тяжелой жизни народ, что называется, дошел до ручки. Арвел Лиггет ловко пользовался бедственным положением людей. В Пелл-Сити он держал сомнительную ростовщическую контору, и уйма народу была у него в долгу. Вдобавок он хорошо играл в карты. У многих горемык, кто
