Мелькающие от стробоскопов лучи придавали перламутровой коже девушки загадочное свечение. Нереальное. Мистическое.
Внезапно, что-то такое всколыхнулось в груди, не сказать, что неизведанное, просто… давно забытое. Не впервой. Было уже так. И когда обнимала его у себя в комнате. И когда он прижимал её к себе в машине. И вот… снова, полыхнуло.
И уже не так раздраженно прошелся по ней пристальным взглядом. Обласкал густые волосы, пышными волнами струившиеся по спине и даже мысленно зарылся в них пальцами, до пробирающей до костей реальности ощутив прикосновение шелковых локонов к шершавым ладоням.
Чё-ё-ёрт, сжатые в карманах кулаки ощутимо дрогнули, а сердце… гулко забилось в груди, разгонная кровь до запредельной скорости. Странно…
Неожиданно Владу повело, и она, что бы не упасть, ухватилась за Сеню. Тот прижал её к себе, поддерживая, и сказал что-то такое, отчего девушка рассмеялась.
Лёшка вздрогнул, выйдя из ступора и отыскав глазами Юрку, указал на выход. Всё, пора. Ясно, что сейчас с Некрасовой бессмысленно вести воспитательные работы, но положить конец развернувшейся попойке можно.
— …Сень, ну ты как скажешь! — продолжала посмеиваться девушка, и не думая отлипать от одногруппника. — Любой девушке нравятся цветы. Лю-бой… — скривилась, проглатывая дольку лайма. — Подари фургон роз и увидишь, что будет…
— И что-о-о бу-у-удет? — по-глупому протянул Мироненко, и вся компашка по-идиотски заржала, что натолкнуло на мысль о всё-таки выкуренной травке.
— Секс! — заорала Чистюхина, запрыгнув на него сзади.
Влада выскользнула из-под его руки и, пошатнувшись, ухватилась за стоявшего позади мужчину. Он ловко подхватил её, и достаточно грубо прижал к себе.
— Ой, — глупый смешок, — ик… извините… — недоуменно изогнула брови, обнаружив, как переплетенная крупными венами рука обвилась вокруг её талии и хотела уже всыпать обнаглевшей морде по первое число, как неожиданно обмерла, разглядев в ней любимые черты. — Лёшка?!..
Это глюк или вправду он? Обещала ведь напиться до белочки, дабы упасть в полубредовое состояние, но не настолько же быстро.
В драбадан пьяная, колышущаяся от малейшего качка воздуха, плюнула на всё, повиснув на крепкой шее.
— Лёшка-а-а… — протянула счастливо. Думать будет потом. Главное, бог услышал её молитвы и обрушил на неё Гончарова. От этой мысли рассмеялась. Да так, что, если бы не удерживающие руки, согнулась пополам. — Лёшка, ты… ахаа-ха-ха… ты… ой… не могу… ну-у-у, не будь бякой… расслабься… здесь все свои, правда, ребят?
Все оторопело наблюдали за её реакцией, не понимая, кто такой Лёшка и откуда он взялся. Тася осушила залпом свою текилу, и пока Ника смотрела во все глаза на незнакомца, скомуниздила и её порцию. Блонда ведь не в курсе, кто заявился к ним на огонёк, а Таська знала и искреннее переживала за исход. Если сейчас Владка не угомонится — вряд ли Гончаров воспылает к ней страстью. По окаменевшему лицу было видно — лучше ей захлопнуть варежку, и смирено отчалить домой.
— Пошли домой! — рявкнул, чувствуя, как тусившаяся возле барной стойки молодёжь принялась с любопытством наблюдать за разыгравшимся представлением. — Быстро!
— Ууу, какие мы злые… А не хочу я… — насмешливо высунула язык, продолжая угорать. — О, давай потанцуем? — повисла на шее, принявшись зажигательно вилять бедрами. — Я тебя нашел, нашел, я так тебя искал, — начала подпевать зазвучавшему треку. — Я тебя нашел, нашел среди пустых зеркал….
Я тебя нашел, нашел, я так тебя искал Знаю, что ты хочешь, чтоб тебя не отпускал… [1]
Поддавшись сиюминутному порыву, прошлась ладошкой по небритым щекам, упиваясь колкими ощущениями на коже, впервые очертила упрямый подбородок, обласкала высокие скулы, слегка впалые щеки. Прижаться бы к ним носом, вобрать в себя только одному ему присущий аромат опасности и забыться… забыться в сильных руках, отдавшись во власть похотливого влечения.
Лёшка стоял, окаменев всеми группами мышц, и не сводил потемневших глаз с её пьяных, до наивности нелепых движений. Когда ты трезв, всё воспринимается совсем по-другому. Понимал, что Влада не отдает отчёта своим действиям, что мстит за проявленный им игнор, наказывая в первую очередь себя, но потакать её причудам не входило в его обязанности. Отвечать за жизнь — да, во всем остальном — извиняйте, не его обязанности. Ему, по-сути, должно быть равно. Есть Юрка, профессионал своего дела, вон, трется у выхода, недоумевая, какого хрена шеф приперся сюда посреди ночи, да ещё панькается с его подопечной.
Ну не может он иначе. Не может и всё. Видно, что девушка не в адеквате. Полнейшем. Глазенки мутные, взгляд рассеянный. Зрачки расширены от сверкающих прожекторов, не говоря уже о походке… тут вообще без слов, если бы не поддерживал — растеклась по полу бесформенной массой. Однозначно укурилась, паскуда эдакая.
Поэтому, обхватил её запястья и отодрал от своей шеи, начав терять терпение.
— На выход, быстро! — зажал в стальной хватке, и слегка приподняв над полом, потащил к поджидающему Юрке.
— Пусти, я не хочууу, — заартачилась, начав брыкаться.
— А тебя никто не спрашивает.
Перехватил руки и уже хотел перекинуть Владку через плечо, как на пути нарисовался патлатый чёрт.
— Ты кто, бл*дь, такой? Чё вообще за беспредел? — выпятил тощую грудь, перекрывая дорогу.
Лёшка даже не взглянул на него, переживая, что может не сдержаться и вырубить дегенерата прямо на месте, при чем, одним ударом. Чтобы не испытывать судьбу, схватил его за грудки свободной рукой и хорошенько стряхнув, зашвырнул в толпу.
— Ты совсем охренел? — вскрикнула Влада, вырываясь. — Сенька! Сенечка-а-а…
— Пошли домой! — прорычал ей в висок, прижимая к себе до хруста костей. — Не доводи до греха, повеселилась и хватит.
— Ты в своем уме?! Да кто ты такой, чтобы указывать мне?
Хороший вопрос. Он и сам не знал, какого хрена возится с ней.
Не смотря на в дупель пьяное состояние она всё-таки вырвалась, бросившись к недоуменному дружалику.
— Сень, ты как?
— Домой, я сказал, — болезненно рванули её за руку, возвращая назад.
