— Я понял вас, леди. Завтра сразу после рассвета будьте готовы. Я сам доставлю вас на экзамен и верну до того, как проснутся остальные.
Грант покинул спальню… через окно, и его слишком прямая спина казалась мне задеревеневшей. Я сперва минут пять бессмысленно таращилась ему вслед, а затем упала на подушки и, потеряв остатки самообладания, разрыдалась. Как, ну как меня угораздило влюбиться в этого парня? Я ведь, черт возьми, взрослая женщина, а не юная девица с романтичными облаками в голове. А еще я каждый день вспоминаю Эгоиста, настраиваюсь, что мой долг — не дать ему умереть, а значит, выйти за него замуж.
Магический брак развода не предполагает, это выбор на всю оставшуюся жизнь, а выход из брака только один — вдовство. Я старалась не увлекаться и увлеклась.
И что мне теперь делать?
Я позволила себе выплакаться вволю, до потери сил. Слезы словно очистили сознание. Что делать… Расставить приоритеты. Прежде всего экзамен. Завтра, вопреки всему, я его сдам и поступлю. Дальше можно ехать на Коралловый остров и ждать очередную порцию гадостей от Гарльтонов. С точки зрения собственной безопасности правильнее со скандалом уйти к Вудстокам, их влияния и влияния Гранта хватит, чтобы помешать увезти меня. Пусть я и под опекой, но насильно вытащить меня из чужого дома за руки-ноги дядя не сможет. Но. О скандале немедленно сообщат родителям, и они, бросив все, сорвутся на острова.
Нельзя.
В этом и кроется причина моей покладистости и необходимости лавировать среди ловушек. Отец должен закончить подготовку к обороне. Только благодаря тому, что его войска выстоят во время последнего набега, генерал Тейл вернется на острова в самом расцвете силы и влияния. Это уже потом кое-чьими стараниями все его победы обратятся в прах. А пока…
Если сорвать отца сейчас, он бросит все и примчится. Не успеет в самый западный форт и не устроит там ревизию, во время которой вскроется предательство коменданта. Форт падет первым, а за ним по цепочке посыплется вся оборона.
И кого объявят виноватым? Правильно, командующего.
Поэтому отец должен оставаться там, где он есть. А я вынуждена крутиться, словно змея в вилах, чтобы и не попасть в ловушку, и не спровоцировать родню на открытое насилие.
А тут еще Грант и мои неуместные чувства к нему. И о том, кто же такой Эгоист, — ни единого намека. Неудивительно, что я сорвалась в истерику. Причем такую, что напугала Кэт, когда та попыталась сунуться ко мне, чтобы стеречь.
Грант… Мысли снова возвращались к нему.
Я дала ему ложную надежду? Чувства есть, и они взаимны. С этим нам придется жить.
В прошлой жизни герцог Ланчестерский так и не женился… Если бы не тот факт, что он погиб в тюрьме гораздо раньше моей смерти в монастыре, я бы в лоб спросила о возможностях его родового артефакта. Беда в том, что возможность вернуться в прошлое — не моя тайна, сэр Эгоист мне ее доверил, и я не имею права раскрывать ее только потому, что мне хочется объясниться с Грантом.
Моя задача — найти Эгоиста и найти способ сохранить ему жизнь без заключения брака. И вот тогда можно кидаться в объятия Гранта с чистой совестью.
И одна идея у меня есть. Думаю, я знаю, почему Эгоист упомянул именно магический брак — смысл в том, чтобы я стала частью его рода не только с юридической точки зрения, важно, чтобы я для вернувшего меня артефакта стала «своей». А это не только брак, но и, например, удочерение. Почему бы сэру Эгоисту не стать моим братом? Разрыв во времени получился больше, чем он ожидал. Может, сейчас я ему вообще незнакома и не нужна?
Но с Грантом надо поговорить. Да, я не могу сказать ему всей правды, но хоть что-то…
А прямо сейчас я попрошу у целителя успокоительную настойку, горничную попрошу плотно зашторить окна и буду спать, потому что завтра трудный день, завтра меня ждет экзамен.
И пусть Кэт ложится со мной в одной комнате. Пусть. Я знаю, как крепко она спит на рассвете. А если настоять на том, чтобы она выпила настойку вместе со мной, то ее канонада до девяти утра не поднимет с постели.
Рассвет я встретила у окна. У того самого, через которое ушел Грант. Я сидела и нервничала, никакое успокоительное не помогло. Сумею ли я выбраться и провернуть задуманное? Может, зря израсходовала придумку с артефактами на дно кареты?
— Леди? — заставил меня вздрогнуть тихий голос. — Выбирайтесь. Осторожно, здесь лестница.
Я пришла в себя только на земле, когда Грант проворно оттащил от стены и спрятал в густых вьюнках деревянное сооружение, с помощью которого и спустил меня с третьего этажа.
— А вы молодец. Я боялся, что испугаетесь. Юные дамы из высшего света редко пользуются такими путями.
— Я юная дама с континента. — Тихая улыбка тронула губы. Как же я раньше стеснялась этого. А теперь — буду гордиться. — И выросла в гарнизоне среди мальчишек и солдат. Еще и не такое могу. Едем?
— Едем. — Грант улыбнулся светло, ярко.
По нему и не скажешь, что вчера ушел «деревянный». Держится так, будто ничего не произошло, и мне удалось подхватить его нестрой. Горечь не исчезла, но опустилась на дно души.
Проулком Грант вывел меня на соседнюю улицу, где нас ждал неприметный наемный экипаж.
Успокоиться так и не получилось. Хотя я говорила себе, что сорвать меня с экзамена дядя точно не сможет, нервы шалили. Даже Грант заметил. Правда, истолковал причину не совсем верно и попытался успокоить.
— Леди, я уже начал шить вашу игрушку, — хмыкнул он. — Кстати, долги Татли я вчера выкупил, и до начала экзамена мы успеем заскочить в банк, чтобы вы убрали документы в ячейку.
— Я?
Грант с готовностью протянул мне папку.
Мне одного взгляда хватило, чтобы вскинуться и уставиться на него с возмущением, а он лишь самодовольно ухмыльнулся.
Паразит!
Выкупил долги на мое имя.
Что же, надо признать, отвлечь меня у него получилось.
На экзамен я пришла совершенно спокойная.
Профильное испытание письменное, сдается в три-четыре волны, и ждать до вечера, естественно, мало кто хочет. Собирается очередь.
— Леди Мелани, — поприветствовал меня Дарен Вудсток. — Желаю удачи.
Оказалось, Грант поднял друга ни свет ни заря и заставил держать для меня место.
Первая волна начиналась в семь утра.
Преподаватель уселся за кафедрой, помощник раздал листы с заданиями, и мир для меня исчез. Я погрузилась в расчеты.
На экзамен отводилось три часа. Когда я записала последний ответ и подняла голову, часы показывали, что прошло чуть больше сорока минут. На всякий случай я перепроверила свои расчеты, убедилась, что все верно, и спокойно отнесла листы на кафедру.
— Абитуриентка? — Преподаватель нахмурился. — Вы уверены, что так легко сдаетесь? Все же ваше выступление было многообещающим. Может быть, подумаете еще? Для переподачи документов на другой факультет слишком поздно.
