Книга Снежный трофей адмирала - Ольга Вешнева

Лансальд

Пришло время действовать. Тайт помог мне забрать Снежану из медицинского отсека. Девушка оставалась без сознания, но я чувствовал: скоро она очнется. Нужно спешить. Мне хотелось ускорить шаг, но я выдерживал спокойный неторопливый ритм. Коридоры были пусты, но я понимал, что в любой момент могу встретить на пути неспящего дежурного. Так и случилось.

Капитан Олиндерин, чей корабль был уничтожен в недавнем сражении, побрезговал усыпляющим чаем. В число дежурных этот немолодой опытный воин не входил, но, мучимый бессонницей, прогуливался условной ночью по кораблю. Следуя привычке, он всегда носил на поясе заряженный бластер.

Известный своей недоверчивостью и придирчивостью к подчиненным Олиндерин рискнул нарушить устав. Смерив меня непочтительным взглядом, встал на пути. Вынудил остановиться.

– Приветствую, адмирал Лансальд, – капитан подтянулся, заведя руки за спину. На его высоком лбу появились морщинки, на щеках заиграли желваки. – Не слышал оповещения о начале передачи человеческой особи. Вероятно, транслятор в отведенной мне каюте неисправен.

– Прежде, чем носитель неизвестной энергетической субстанции будет передан вражескому послу, он должен пройти комплексное обследование в лучшей научной лаборатории, – я, не показывая смятения, пристально смотрел ему в глаза. Говорил громко и властно. – Решение императора.

Капитан замялся. Чувствовалось, как он беспокойно пожимает сложенные за спиной руки. Олиндерин вспомнил речь моего отца и не мог понять, кто перед ним – адмирал, с которым спорить нежелательно, или собственной персоной император, которому противоречить недопустимо.

Недолго думая, решил не проверять в опасном для жизни споре, кем в действительности является командир, посмевший изъять посреди условной ночи ценный живой груз из медицинского отсека. Капитан отступил, дал мне дорогу. Я понимал, что расслабляться рано. Выстрела в спину не последовало. Это хорошо, но миссия пока не выполнена.

Больше всего я опасался, что капитан поднимет тревогу. Убедившись в том, что путь к ангару истребителей свободен, я ускорил шаг. Сознание Снежаны начало возвращаться к обычной здоровой активности. Девушка на моих руках зашевелилась, махнула рукой и попыталась открыть глаза.

– Не двигайся, – шепнул я, и она послушалась.

Я беспрепятственно вошел в выбранный челнок, двери не были заблокированы. Еще одна маленькая наша победа, но впереди главное сражение. Кресло в кабине было предусмотрено лишь одно – для пилота. Остальное пространство предназначалось для размещения инструментов, роботов-помощников и сейфов с особо ценным грузом, который не принято оставлять в транспортном отсеке.

Расстелив на полу мягкий материал утеплителя, я уложил на него Снежану, принес ей бронированный термокостюм и сказал: “Одевайся”. Девушка села, протирая глаза. Прикоснулась к наручной броне так осторожно, как будто боялась обжечь пальцы.

– Прямо на штаны и кофту можно все это надеть? – спросила она.

– Нет. Допустимо на твое нижнее белье, хотя мы носим бронекостюмы на голое тело. Я не буду оборачиваться и смотреть на тебя, – сел в кресло и включил прогрев обоих двигателей – основного и вспомогательного.

– Чего уж там? Не будем стесняться. Когда жизнь висит на волоске, не до благородных манер. Страх стирает границы между сословиями и даже народами. Я так поняла, – Снежана потерла виски. – Голова словно ватная. Сейчас приду в себя и законсервируюсь в рыцарские доспехи.

Действия медикаментов не прошли полностью, вызывали слабость и легкое головокружение.

– Не только страх рушит барьеры, но и взаимное притяжение, – напомнил я.

– И то верно. Спасибо тебе за понимание, – девушка встала и, пошатываясь, тихо подошла.

Придерживаясь за спинку кресла, она склонилась ко мне, и не решилась прикоснуться или поцеловать в щеку.

– И тебе за помощь, – я накрыл ее пальцы своей ладонью, но сразу же отвел руку, потому что пора было взлетать. – Присядь. Корабль старый. На виражах его может трясти. Переоденешься в защитный костюм, и меньше придется мне за тебя беспокоиться.

– Ох! Скорей бы закончились все наши переживания, – Снежана увереннее и быстрее проделала короткий обратный путь до расстеленного утеплителя и аккуратно сложенных на нем составных частей бронекостюма. – Ну, в добрый путь! Полетели.

Мне нравилось слышать, как она говорит на своем родном языке, и поддерживать с ней разговор. Некоторые земные слова еще сутки назад казались лишними, не несущими должной смысловой нагрузки. А теперь они положительно влияли на мое настроение, вызывали улыбку. С забавными напутствиями Снежаны наша миссия начинала казаться проще. Сомнения таяли, как снег, в честь которого ее назвала мать.

Шлюз открылся, и корабль вылетел из ангара. Обманным ходом направился в сторону Алверии. Окружившие наш флот враги не отправили в атаку свои истребители. Соблюдали галактические правила в ожидании передачи Ключа.

Я не сомневался в том, что челнок тщательно просканировали. Энергия Ключа так ослабла после его участия в бою, что засечь его присутствие внутри живого организма не представлялось возможным.

– К нашему счастью, диркенская техника не обнаружила наш маленький секрет.

Я улыбнулся, думая о том, как легко мне стало говорить по-человечески. Легче с каждым словом. Такими темпами я скоро начну охать и ахать.

– Поскорей бы Ключ вырос и окреп. Сама его не чувствую, и жутко волнуюсь.

Оглянувшись, я увидел, как Снежана стоит почти обнаженная в тонком нижнем белье и прижимает ладони к груди, пытаясь ощутить энергетический пульс Ключа.

Я испытал неистовое притяжение, страстное желание, которое не смогла пробудить во мне Ниана. Хотелось выскочить из широкого кресла, метнуться к ней, обнять, поцеловать. Снежана меня пленила не только внешней красотой, я полюбил ее доброту, искренность.

Честность… Я поздно понял, как ее не хватало в моей жизни. Заискивание перед командиром – дело привычное. Старательно замаскированные попытки манипулировать им тоже нередки. Земная девушка была далека от всего того, к чему я, казалось бы, привык. Но, видимо, все это время моя душа отвергала то, что пытался принять разум как должное.