даже усмехнуться смог.
— А ты умнее не стал, да? Кому им и что сказал-то?
— Этим тварям! — выдал он дрожащим от ненависти голосом.
Отпустив меня, Гатс отошёл на шаг и пояснил нормально.
— Вологодские напали на клан Северус. Мои родители убиты. Моя мать! — опять сорвался он. — Она никогда… Никогда не принимала участия в сражениях… Её тоже убили. Из-за тебя.
— Да? — удивился я, сразу поняв, в чем причина агрессии Такена. — Так получается, всех тех выблядков, которые Алисию убили, уничтожили? Ах сволочи! Мне никого не оставили! — возмутился я эгоистичностью Вологодских.
— Что? — отшатнулся Гатс. — Ты этому радуешься?! Сотни невинных жертв, начавшаяся война на севере, смерть моих родителей — радуют тебя?! — прошипел он, закипая.
У него за спиной стоял весь наш набор. Калия смотрела испуганно. Впервые вижу страх на её лице. Шупа и парни — сосредоточенно, встревоженно. Стропо — хмурился. Кузня — криво улыбался. Единственный, кто был спокоен — Тич. Или не спокоен, а предельно сосредоточен.
Пока я их разглядывал, нервы Гатса сдали, и он снова попытался меня ударить. На этот раз я грушу для битья изображать не стал. Увернулся и оттолкнул его. Что не так-то легко оказалось. Гатс стал крупнее и тяжелее. А я, наоборот, схуднул.
— Радует? Ты не представляешь насколько, — оскалился я. — Алисия тоже была невинна, и её твои ублюдочные родичи распотрошили, прибив к стене! Пытали перед смертью! Война на севере, невинные? Да мне плевать. Пусть хоть все сдохнут. Знаешь, чем занималась Алисия? — подался я вперед и сказал это Гатсу в лицо. — Защищала детей. При её жизни никто не умер от голода. А стоило её убить, как началась бойня. Я видел десятки смертей детей, которым нечего было есть, которым негде было ночевать, которым некого было защитить. Так что ты мне там про свой клан говоришь? Кучку богатых уродов размазали тонким слоем? Из-за меня? — рассмеялся я. — А может, из-за того что они ублюдки, убившие мирную женщину?
Гатс выслушал всё от и до. В его глазах, помимо ненависти, я видел нешуточную боль. Получается… Вологодские напали в ту отлучку, когда их месяц не было. Гатс узнал об этом, когда мы уже уехали, и те месяцы, что я отсутствовал… Жил с этой болью.
Да и плевать.
Состояние его изменилось резко, противоестественно. Эмоции исчезли, лицо затвердело. Повеяло отчетливым, жгучим желанием убить меня.
Сорвало резьбу у паренька.
Он вытянул руку в сторону, и меч, что находился на тренировочной площадке, пролетел над учениками и скользнул ему в руку. Замах был хороший. Прямо отличный.
Мои глаза вспыхнули огнем, мир снова стал четким и понятным, а движения Гатса очевидными. Я разглядел в деталях, и как он атакует, и как другие реагируют. Шутки-то кончились. Стропо нас своей силой приложил, но ни я, ни Гатс её даже не заметили. Тич крикнул всем разойтись и тоже свою силу применил. Бесполезно. Калия бросилась вперед, но Шупа её удержал, Верс помог.
Я сместился в сторону, меч прошёл в считанных сантиметрах и врезался в стену здания, пробивая её насквозь. Изнутри раздался вскрик кухарок, растянувшись для меня по времени.
Схватившись правой рукой за лезвие, я подпрыгнул и ударил ногой Гатсу в голову. Та дернулась, парень отшатнулся и вытащил лезвие из столовой. Ему требовалось пространство для маневра, чтобы развернуться. Но сзади — другие ученики, а впереди — стена.
Поэтому он попытался меня проткнуть. Будто у него шпага, а не шпала. Я подпрыгнул, встал ногами на лезвие, которое шло вперед, создал шар и, крутанувшись, с разворота впечатал Гатсу в голову. Шар взорвался, его откинуло, а я крутанул сальто назад, приземлившись на ноги.
Когда он встал, я уже был рядом. Вблизи его меч бесполезен, а значит, нельзя давать ему развернуться.
Ударил парня в корпус — его подбросило, он оказался на ногах, выпустив меч. Гатс не смутился, пошёл врукопашную. Хорошо знакомый стиль. Он не сильно продвинулся в рукопашной технике за прошедшее время. Я задвигался, уводя его руки в сторону. Стиль Грозы, как иронично. Он пытался меня достать, но не успевал. Я принялся обрабатывать его по корпусу, давить, сбивать настрой. Нанес десятки ударов по нему и последним отбросил от себя.
— Дайте нам пространство! — крикнул я.
Сейчас другие ученики воспринимались как досадная помеха. Я не хотел, чтобы кого-то задело. Но также я не хотел, чтобы они мешали Гатсу.
Нет уж. Я жаждал чистой победы. Хотел стереть с его лица высокомерие.
Ученики расступились. Стропо всех разогнал. Нам дали пространство. А я дал Гатсу время медленно подняться.
— Что-то ты совсем слабый стал, — бросил я ему. — Не занимался, что ли?
— Убью, — сказал он ровным, холодным тоном.
— Смотри, не надорвись, — ответил я ему с ухмылкой.
По изменившимся движениям я понял, что он задействовал силу круга. А до этого как-то совсем без огонька дрался. Посмотрим, чему он научился…
Гатс стал раза в два быстрее. Он опять меч притянул. Ударил широко, размашисто. Его оружие было окутано энергией. Таким ударом и крепостную стену разнести можно.
Я не стал мудрить и снова подпрыгнул. Он повернул оружие, резко изменил его траекторию и вверх повёл. Я руку выставил, под защитой, и меня вперед увлекло.
«Дай!» — направил я знак парню в голову.
Гатса мотнуло, атака мечом сбилась, и я сбоку спрыгнул. А теперь… Удар ногой, боковой в корпус. Парень защититься не успел, его подкинуло и согнуло в дугу. Споткнувшись, он завалился.
— Неудачник, — сплюнул я оставшуюся во рту кровь. — Покажешь ты мне хороший бой или нет?
— Вологодский ублюдок, — бросил он мне, поднимаясь. — Удавлю…
— Много громким слов, — поманил я его.
На этот раз он действовал иначе. Удары стали точнее, жестче. Он замахал мечом, пытаясь попасть в меня. Но я всегда оставался чуточку впереди.
Подгадав момент, я оказался рядом и принялся его обрабатывать. Гатс просто не успевал за мной. Меч ему мешал, и он отбросил железку. Начал ставить блоки и пытаться сам атаковать. Его движения читались так легко…
В череде ударов последний стал прямой в живот. Гатса откинуло, он харкнул в полете кровью и упал на спину, развалившись. Я подошёл к нему. Усилием воли перестал использовать глаза. Мир вернулся к прежней, размытой четкости.
— Знаешь, — присел я рядом. — Какая
