Джерард выглянул в окно:
— Я собирался порисовать, но освещение тусклое. Лучше я проедусь верхом.
Вейн повернулся к Генри:
— А вы, Чедуик?
— Я, — Генри откинулся на спинку стула, — подумывал о том, чтобы отработать угловые удары. Не хочется останавливаться на достигнутом.
— Это чистая случайность, что вы в прошлый раз обыграли Вейна, — хмыкнул Джерард. — Любой подтвердит, что он был немного не в настроении.
Немного не в настроении? Может быть, следует просветить братца Пейшенс насчет того, до какой степени «не в настроении» он был? Однако непристойное повествование о своих ощущениях не притупит эту ноющую боль.
— Э-э, но ведь я выиграл. — Генри упорно цеплялся за миг своего торжества. — Я не собираюсь выпускать победу из рук.
Вейн лишь язвительно усмехнулся, довольный тем, что Генри не поедет с ними. Джерард предпочитал молчать во время конных прогулок, и это соответствовало настроению Вейна гораздо больше, чем словоохотливость Генри.
— Эдмонд?
Все посмотрели на Эдмонда. Тот таращился в пустую тарелку и что-то еле слышно бормотал. Его волосы торчали в разные стороны.
Вейн взглянул на Джерарда, и юноша покачал головой. Было ясно, что Эдмонд глух ко всему, кроме музы, которая крепко держала его в своих цепких объятиях. Вейн и Джерард встали.
И в это мгновение в комнату вошла Пейшенс. Остановившись, она посмотрела на Вейна, и он тут же опустился на стул.
Подойдя к серванту и наполнив свою тарелку, Пейшенс направилась к столу. Она опоздала, поэтому вынуждена была довольствоваться чаем с тостами.
— Минни лучше, — сказала она, усаживаясь за стол. Оглядев всех, остановила свой взгляд на Вейне. — Ночью она спала хорошо и утром уверила меня, что сегодня я ей не понадоблюсь. — Она одарила едва заметной улыбкой Эдмонда и Генри, давая понять, что эта новость предназначается всем.
— Думаю, — усмехнулся Джерард, — ты, как обычно, проведешь день в музыкальной комнате. Мы с Вейном едем кататься верхом.
Пейшенс посмотрела сначала на брата, потом на Вейна и взяла чайник.
— Если вы подождете меня несколько минут, я поеду с вами. Последние дни я провела взаперти, поэтому свежий воздух пойдет мне на пользу.
Джерард повернулся к Вейну, который с непроницаемым видом смотрел на Пейшенс.
— Подождем, — только и сказал он.
Они договорились встретиться у конюшни.
Переодевшись в амазонку, Пейшенс пулей, вылетела из дома и пришла в негодование, обнаружив, что Джерарда у конюшни еще нет. Вейн уже сидел в седле на сером гунтере.
Сев в дамское седло, Пейшенс подобрала повод и посмотрела в сторону дома:
— Ну где же он?
Вейн, пожав плечами, ничего не ответил.
Через три минуты, когда Пейшейс уже готова была отправиться на поиски брата, он появился. С этюдником под мышкой.
— Простите меня, но я передумал. — Он радостно улыбнулся. — Небо затягивается облаками, и становится пасмурно — я ждал именно такого освещения. Нужно сделать зарисовки, пока погода не переменилась. А вы езжайте без меня. Вдвоем вам не будет так скучно.
Неискренность Джерарда была видна как на ладони. Вейн с трудом удержался от проклятий. Он взглянул на Пейшенс и встретился с ее вопросительным взглядом.
Он понял ее безмолвный вопрос, но Джерард все еще был здесь, он горел желанием помахать им вслед.
Вейн указал на выезд со двора:
— Едем?
После секундного молчания Пейшенс кивнула, слегка хлестнула лошадь поводом и, махнув Джерарду, направилась к арке. Вейн двинулся следом. Когда они проезжали мимо руин, он оглянулся. Оглянулась и Пейшенс. Джерард шел за ними и с энтузиазмом махал рукой.
Не сговариваясь, они, отъехав от Холла, остановились на берегу Нин. Река серой лентой вилась меж зеленых берегов, медленно неся свои воды. Вдоль реки шла утоптанная тропинка. Вейн повернул на тропинку и пустил жеребца шагом.
Пейшенс поехала рядом с ним.
Вейн залюбовался ее лицом, фигурой, но вынужден был отвести взгляд. Сочные луга разрушают атмосферу формальности, которой он должен придерживаться в общении с ней. А зеленый травяной ковер по берегам так и манит уютно расположиться на нем. Слишком соблазнительно. Вейн сомневался, что может доверять себе в такой обстановке. Что до Пейшенс, то ей он доверять не мог. Она девственница. Следовательно, у него нет никаких предлогов. К тому же местность уж больно открытая и Пенуик часто ездит этой дорогой. Итак, берега реки не подходят. К тому же Пейшенс достойна лучшего!
Из-за Джерарда еще одно утро, кажется, будет потрачено впустую и он не продвинется вперед ни на шаг. А ему и его демонам придется грызть удила от нетерпения.
Пейшенс думала об этом же, но в отличие от Вейна считала, что нельзя терять время. Тайком любуясь им и восхищаясь его красивой посадкой, она заговорила о том, что интересовало ее больше всего:
— Вы как-то упомянули, что у вас есть брат. Он похож на вас?
Вейн повернулся к ней:
— Гарри? — И задумался. — У него вьющиеся светло-каштановые волосы и голубые глаза, но в остальном, — улыбка преобразила его лицо, — да, думаю, он во многом похож на меня. — Его взгляд стал лукавым. — Говорят, что все мы, шестеро, похожи. Печать общих предков.
— Все шестеро? А кто конкретно? — спросила Пейшенс.
— Шестеро старших кузенов Кинстеров: Девил, я, Ричард, брат Девила, Гарри, мой родной брат, Габриэль и Люцифер. Нас всех разделяет не более пяти лет.
Пейшенс была потрясена. Мысль о существовании шести Вейнов… Двух из которых зовут Девил и Люцифер…
— А женщины в семье есть?
— В нашем поколении женщины появились позже. Старшие — близнецы Аманда и Амалия. Им по семнадцать, и они совсем недавно дебютировали в свете.
— И вы все живете в Лондоне?
— Только несколько месяцев в году. Дом моих родителей находится на Беркли-сквер. Отец, естественно, вырос в Сомершем-Плейс, родовом гнезде герцогов. Для него это родной дом. Хотя моим родителям, как и другим членам семьи, всегда там рады, они решили обосноваться в Лондоне.
— Значит, для вас родной дом — лондонский?
Вейн окинул взглядом зеленые луга и покачал головой:
— Уже нет. Много лет назад я переехал на съемную квартиру, а недавно купил себе дом. Когда мы с Гарри достигли совершеннолетия, отец положил на наши счета довольно значительные суммы и посоветовал нам инвестировать их разумно. — Вейн добродушно улыбнулся. — Кинстеры всегда скупали землю. Ведь земля — это власть. Девилу принадлежат Сомершем-Плейс и все герцогские владения, они и есть основа благосостояния семьи. Мы же расширяем собственные владения.
