В ТЯЖКУЮ ПОРУ
Е. С. ШОПЕН
Копировщица, старший техник геолого-топографического отдела Гипромеза
Трудовая деятельность для меня, юной девушки, наступила совершенно неожиданно. Начавшаяся летом 1941 года война, длившаяся тысячу четыреста восемнадцать дней и ночей, принесла много бед и страданий всему нашему народу.
Не меньше было трудностей в жизни и в послевоенный период. В то время, в начале войны, я училась в 7 классе школы № 29, находящейся в строительном посёлке Бакал.
По приезде специалистов-проектировщиков металлургических предприятий в г. Челябинск их рабочее место определили в нашей школе. По этой причине нам пришлось учиться в три смены. Теснота в классах была неимоверная, по 40-45 учащихся.
В школе недоставало учебников, тетрадей и других принадлежностей, необходимых для ведения нормального учебного процесса.
Вскоре нам, ученикам седьмых классов, объявили, что в районе организуется школа ФЗО и ремесленное училище, где будут готовить специалистов для строящегося Челябинского металлургического завода.
Из большинства семей родителей и старших братьев призвали на фронт, и многие учащиеся нашей школы пошли учиться в ФЗО, ремесленные училища, чтобы получить рабочую специальность и приличный по тому времени продовольственный паёк.
Так в шестнадцать лет я вынуждена была приобрести специальность и облегчить жизнь семье, так как отца и старшего брата мобилизовали на фронт, а позднее был призван в действующую армию и младший брат.
На членов семей выдали хлебные карточки, по которым мы могли получать по 300 граммов хлеба и мизерное количество других продуктов.
Я оформилась на работу в Челябинский филиал Гипромеза в архив, где под началом Ципуновой Веры Андреевны занималась раскладкой чертежей.
Позднее мне пришлось работать в копирбюро и в секторе генпланов.
В 1943 году для филиала построили новое помещение, барак, вблизи от строительной площадки завода, где условия работы были несравнимо лучше, чем в школе № 29.
Трудились мы с большой отдачей, не считались со временем. Приходилось готовить документацию для строителей в выходные дни, и даже в ночное время, об отпусках даже не помышляли.
Дисциплина была жёсткой, требовательной.
Каждый труженик филиала это чувствовал на себе. Работа буквально кипела у каждого работника любого ранга.
К месту работы нас доставляли на автомашинах с нежным названием «Коломбина». Это был обычный грузовик, кузов которого был покрыт фанерным шатром, внутри — деревянные скамейки.
Зимы стояли свирепые, с морозами более сорока градусов. В филиале тогда работало около ста человек, на плечи которых легла громадная работа по разработке технической документации.
Я назову энтузиастов филиала из числа непосредственных разработчиков техдокументации — это специалисты: Лекав А. А., Воинов Н. В., Азаренко М. С., Бондаренко Н. И., Станишевская С. А., Пецольд М. Ф., Ипполитов Ю. В., Богене Ф. И., Деп-Петровская, Поройков Н.И., Шишкин Б. А., Трифонов А. Л., Рабинович Л. И., Тейх Э. Н., Лившиц В. И. и многие другие.
Мне пришлось работать в копирбюро, где руководителем была Цепкова Н. И.
Работа копировщицы меня увлекла и её я полюбила. Скучать на работе не приходилось, так как все надо было делать быстро, «ещё вчера». Я уже достаточно хорошо научилась владеть рейсфедером и меня перевели в этой же должности в сектор генпланов, где мне доверили готовить копии чертежей на кальку для выдачи чертежей на стройплощадку.
Работать было трудновато. Я ещё не полностью усвоила все условные обозначения генплановских чертежей, были затруднения в прочтении чертежа, что вынуждало меня обращаться к исполнителю.
Часто необходимые для стройки чертежи доделывались и дополнялись проектными решениями в момент их выдачи, тогда нам приходилось оставаться на 3-4 часа после окончания работы.
Мы, 16-17-летние девушки, только что вступившие на трудовой путь, не считались с тем, что нам придется задерживаться на несколько часов после окончания трудового дня.
Для работы часто недоставало хорошей кальки, тогда приходилось копировать на пергаментную бумагу, через которую оригинал просматривался как в густом тумане. Плохо снабжали нас канцелярскими принадлежностями, тушь мы готовили сами из специальных палочек (натирали порошок и растворяли в аммиачном растворе). От аммиака глаза распухали, а от туши руки были чёрными.
Чертёжных инструментов было мало, иногда для всех не хватало. Огрызок карандаша, кусочек резинки, бритвочку хранили бережно.
Копирование чертежей с кальки производилось в деревянных ящиках, а засвечивание — от солнышка. Сидишь и шепчешь: «Солнышко, солнышко выгляни...».
Отопление барака было печное, и сторожа всю ночь топили печи, чтобы к приходу проектировщиков утром в помещении было тепло.
А морозы в 40-45 градусов стояли на дворе по нескольку дней подряд, да ещё к ним присоединялась часто и пурга, из-за которой наши «Коломбины» не могли проехать по переметённым дорогам.
В такие дни до работы добирались пешком, но к началу работы все приходили без опозданий.
Питание было очень скудным: хлеба в день полагалось 500 граммов, немного жиров, сахара, крупы.
От этих харчей сала под кожей не накапливалось. Правда, нам выдавали талоны УДП — усиленное дополнительное питание, которое состояло, как правило, из овсяной каши-размазни и нескольких мизерных кусочков подобия мяса. Мы были рады и этому. О сервисе в столовой говорить не приходилось. Посуда всех категорий алюминиевая, в помещении грязно, неуютно. Ассортимент блюд для всех один.
Мы, девочки, всегда из дома с собой приносили еду. Это была и сырая картошка, которую пекли в печах отопления здания, капуста, огурцы, а иногда и молоко.
Наша дружная семья девчонок трапезничала совместно.
В филиале была организована учёба девчонок моего возраста, где преподносились азы чертёжного дела. Учёбу вели специалисты филиала — Азаренко М. С., Осадчий М.И. и другие.
По окончании этой «академии» многие девчата стали работать чертёжниками.
Сооружение доменной печи, август 1943 г.
Словом, усилия руководства филиала по подготовке кадров не пропали даром. Девочки, пришедшие в институт: Щапова А.И., Сыромятникова Л. И., Морозова, Пастухова долгие годы проработали в институте. Теперь они на заслуженном отдыхе.
Моя трудовая деятельность была цели ком посвящена Гипромезу.
С любовью и грустью вспоминаю прошедшее.
Сегодня праздник — День Победы.
И мы все вместе пьём вино
За то, что в прошлом — наши беды,
За счастье, что нам всем дано.
За тех, кто первым шёл к Берлину,
Над миром Знамя поднимал.
Дорогами месил он глину —
В Победу верил, понимал.
Победа — Знамя над Рейхстагом —
Тяжёлою ценой дана.
Оно летело гордым стягом...
Врагу в тот день пришла хана.
И мы сегодня в день
