1
– «Уомайа»? – вздохнул Шанди. – Назвать эту старую посудину именем моей матери? Она бы этого не одобрила… Она не одобрила бы и того, что сын ее, находясь в пределах Империи, в одночасье превратился в изгоя…
– А мне кажется, это название очень даже подходит ей, – беззаботно заметил Ило.
Император посмотрел на него с недоверием и неуверенно кивнул.
– Ладно. Так – значит так. Попробую к этому привыкнуть. Ты ведь знаешь – из меня плохой шутник. – Он проговорил это едва ли не с тоской.
Прежде Ило никогда не позволял себе подтрунивать над Шанди, теперь же все изменилось.
– Император издал соответственный указ? Мне прощаются любого рода подстрекательство, оскорбления правителя и членов его фамилии?
Шанди заставил себя улыбнуться.
– Обратной силы закон не имеет.
– Ну что ж, для начала неплохо, – довольно кивнул Ило.
Они сидели с подветренной стороны пропахшего рыбой суденышка. Верзила, стоявший у руля, скорее всего, не слышал их разговора, впрочем, в любом случае он не смог бы понять, о чем ведут речь пассажиры. Прочие члены экипажа – а состоял экипаж всего из трех человек – находились сейчас в крошечной рубке. Скорее всего, они занимались дележом внезапно привалившего им состояния.
Со смертью Эмшандара рыбаки практически прекратили свой промысел, чему немало способствовал и налетевший неведомо откуда буран. «Белая императрица» потратила целый день на то, чтобы отыскать на просторах Цинмера хоть какое-то суденышко, которое смогло бы доставить на берег участников этого безумного предприятия. Первым покинул корабль Акопуло, за ним последовали король Краснегара и загадочный Тинал. Теперь корабль освободился и от последних своих пассажиров, после чего он растворился в тумане, унося с собой Чародея Распнекса и волшебницу, задумавших нечто, ведомое только им одним.
Начавшийся еще вчера дождь так и не думал заканчиваться. Погода из ужасной обратилась в мерзкую. Одежда, оставленная королем Рэпом, включала в себя и теплые плащи, однако и они не спасали их от пронизывающего холода. Ило с трудом сдерживал дрожь.
Шанди заметно нервничал, что бывало с ним нечасто, пусть при этом он и пытался вести непринужденную беседу. Послание Ампили, полученное ими прошлым вечером, расстроило всех – в том числе и магов. То, что самозванец стал главным действующим лицом во время траурных мероприятий, больно задело подлинного императора.
Ило, напротив, заметно оживился, пусть его радость и была недолгой – ее отравили качка и вонь, исходившая от бочек с рыбой. Впервые за долгие месяцы или, быть может, годы он мог забыть о бумагах и делопроизводстве. Несколько недель, проведенных в седле, можно было считать своеобразным отпуском…
Он вспомнил о своем разговоре с императором.
– Честно говоря, – сказал он, – я вспоминаю «Белую императрицу» с известной печалью, мой господин. Там было совсем неплохо…
– Не стану спорить… Слушай, ты должен забыть о титулах. Мы теперь – не мы. Кто я, по-твоему?
Ило предвидел этот вопрос.
– Вы определенно не фермер и не ткач. Стрижка у вас военная, а говорите вы как аристократ. Вы – Трибун первой когорты Четырнадцатого легиона.
– Тогда почему я не в Квобле?
– Вы находитесь в отпуске. Прошлым летом ваш отец был произведен в маркизы Мосрейса. Вы направляетесь домой, с тем чтобы отметить зимние Празднества в кругу родных.
– Прекрасно. А ты?
– Думаю, мне лучше всего стать вашим братом. Можно будет сказать, что мы едем домой вместе.
– Но тогда почему мы свернули с главного тракта?
– Если нас об этом спросят, мы скажем, что заезжали к приятелям.
– Идет! Я смотрю, ты не утратил своей обычной сообразительности.
Ило не стал обращать внимания на эту явную лесть.
– Я ведь ваш сигнифер… Да, чуть не забыл. Мы с вами – холостяки.
– Согласен. Скажи, а как нас зовут?
– Ммм… Ийан и Ишан.
Шанди поправил капюшон и заглянул в глаза Ило. Нет, этот человек в самом деле был совсем неглуп… Если ему что-то и мешало, так это женщины…
– Это твои братья?
– Да, ваше… Да, Ишан.
Император испытующе смотрел ему в лицо, так, словно Ило внезапно открылся ему в каком-то новом свете. Наконец он печально кивнул.
– Значит, теперь я буду зваться Ишаном. Для меня это честь…
– Если бы он тебя мог услышать… Как бы он радовался…
На самом деле Ило в этом уверен не был. Ишан погиб одним из последних – к этому времени его патриотизм заметно поугас. Судя по всему, он был замучен. Шанди надолго замолчал. Похоже, он знал об этом. Ило не шутил, говоря о том, что старый парусник дварфа нравился ему больше, чем «Уомайа». Он опустил капюшон пониже и попытался поплотнее закутаться в плащ. В рубке, вероятно, и потеплее, и посуше, но там наверняка стояла страшная вонь – ведь даже здесь, на палубе, открытой всем ветрам, дышать было нечем. Вверх. Вниз. Вверх… Палуба сверкала серебром рыбьей чешуи.
Ило решил, что больше никогда в жизни он не станет есть рыбу! Сейчас он вообще не мог думать о еде… Ему вспомнились плоские рыбьи глаза…
От этих безрадостных мыслей его отвлек возглас императора, доставшего из кармана и развернувшего один из магических свитков.
– Идиот, – пробормотал Шанди. – Ты слышишь? Ампили решил отправиться на церемонию возведения императора на престол.
Ило остолбенел.
– Он свихнулся!
– Нет. Внешность – штука обманчивая. Он очень решительный и мужественный человек!
И совершенно безумный. Будь Ило на месте Ампили, его нельзя было бы затащить туда и силой. Ротонда наверняка кишмя кишит магами.
Император нахмурился и достал из кармана серебряный карандаш.
– Остановить его я уже, похоже, не сумею… Он написал короткую записку и вернул карандаш и свиток в карман плаща. После этого он поправил капюшон и вновь повернулся к Ило.
– Я знаю, что ты присоединился к нам по своей воле. Тогда мы еще не знали, что нас ждет… В отличие от нас ты не преследуешь в этой войне каких-то личных интересов. Как только мы окажемся на берегу, я позволю тебе уйти. Тебя нужно приберечь до лучших времен.
