Книга Империя Амариллис - Дориана Кац

— Насколько столица большая по территории? Или это лишь один замок и сплошные леса вокруг?

— Шифель — один из крупнейших городов Катриары по площади. Мы с вами находимся на возвышенности в горах, а сам город располагается чуть ниже, буквально в двадцати минутах ходьбы. Лес — это скорее иллюзия, скрывающая нас от городского шума и радующая глаз. Вы ведь видели, как разрушился ландшафт, когда ступили на землю Катриары. И, если лесной пейзаж убрать полностью, то город буквально будет лежать под вашими ногами. Тогда вы сможете увидеть и магическую Академию, и здания четырёх Домов, и кучу городских строений. Мы обязательно покажем вам всё, но чутка попозже.

— А где все слуги? Пока мы шли, я почти никого не видела.

— Вы очень любопытны и наблюдательны, госпожа. Честно говоря, всё это время мы с вами ходим лишь по верхнему этажу центрального дворца… И сейчас всем слугам запрещено сюда подниматься. До момента, пока не придёт время сборов. Клауд хотел, чтобы вас ничего не беспокоило, и вы смогли отдохнуть в тишине.

— Наверное, стоит поблагодарить его позднее.

Амантея озиралась по сторонам в поисках чего-то интересного. Пока они гуляли по коридорам мраморного магического склепа (именно таким дворец предстал перед её глазами), она не раз видела огромные зелёные гобелены с изображением грифона. Как объяснил ей Франко — так выглядит герб клана Валиас. А зелёный вообще был визитной карточной королевской семьи. Их одежда отшивалась из оттенка, который был специально выведен в своё время для клана и более никто не носил одежд из такой ткани. Такая же система была создана для двух оставшихся главных представителей аристократии.

— Могу ли я попросить вас сопроводить меня в мои покои? Там мы ещё не были.

— Конечно. Только учтите — это ваши временные покои, буквально на пару часов. После сегодняшнего торжества вы расположитесь в покоях короля и королевы, в центральном дворце. Клауд отведёт вас туда после празднества, так что не переживайте, — он остановился у комнаты, рядом с которой на тумбе стоял букет белоснежных тюльпанов. — Это ваша комната. И цветы тоже ваши. Приветственный подарок от клана Валеас. Матушка любит посылать подобные презенты в знак выражения доброй воли. Такие цветы в Катриары выступают символом нежности и любви. Надеюсь, вы их примите.

— Конечно, — она взяла вазу с тумбы и приоткрыла дверь в свою временную комнату. — Я ведь могу попросить слуг перенести их потом в мою будущую спальню?

— Конечно, не переживайте об этом. Просите их всё, что вздумается. Они постараются исполнить любой ваш каприз.

— Тогда до встречи, господин Валиас, — Амантея мило улыбнулась, придерживая дверь бедром. — И спасибо вам.

— Рад помочь. Мне было приятно провести с вами пару часов. Надеюсь, я зарекомендовал себя с лучшей стороны.

— Об этом можете не переживать, я считаю вас прекрасным человеком. И да — обращайтесь ко мне на «ты». Хочется хоть в ком-то здесь видеть товарища.

— Для меня это огромная честь, Амантея. А теперь тебе следует отдохнуть. Увидимся вечером.

✵❂☪❂✵

Зелёный цвет явно скоро станет её любимым. Амантея никогда не позволяла себе подобных цветовых решений, поскольку это не соответствовало требованиям и взглядам её Бога. Но сейчас она ощущала всю полноту этого изысканного права. Бежевый, чёрный, белый и серый — всё цветовое разнообразие жителей Тартарии, для королевских особ этот список дополняли золотые и бронзовые оттенки. Зелёный же не снился ей даже в самых потаённых снах.

Зайдя в комнату и прикрыв за собою дверь, первые пару секунд она не особо то понимала куда, попала. Роскошные покои с несколькими комнатами и огромным балконом, с которого открывался вид на то, что покоилось по ту сторону мраморных стен дворца. Бесконечные зелёные хребты и реки, что перебегали с одной тропинки на другую. Леса окутывали всё пространство за замком, и, если лес, скрывающий город, был всего лишь иллюзией, то этот казался вполне настоящим. Она точно не знала где именно расположена её временная комната, поскольку, бродя по бесконечным коридорам трёх дворцов, что образовывали собой отдельное государство, постоянно натыкалась на внутренние дворики и сады с диковинными цветами, что сами создавали волшебство. Увидь она однажды лес прямо в стенах дворца, то ничуть бы не удивилась. Это было первым правилом нового для неё мира — здесь возможно всё.

При входе по левую руку от принцессы расположился туалетный столик из тёмного дуба. Ножки его напоминали корни деревьев, а пуф рядом был похож на мшистый пень.

Цветы она заботливо оставила на столе и бросила взгляд в зеркало. Тощая и серая — вот такой она казалась на фоне всех этих красок.

Круглая комната была и спальней и гостиной одновременно. В одном углу были заботливо размещены диваны и небольшой столик, прямо напротив огромного окна, через которое сочились лучи оранжевого солнца. В другой части, на возвышении, стояла кровать. Чёрное дерево было изрезано различными узорами и инкрустировано камнями. Зелёные покрывала, с вышитыми на них грифонами, освещались слабым мерцанием ламп, что свисали с балок над кроватью. Вообще, конструкцию над кроватью можно было смело назвать произведением искусства. Живые цветы и лианы переплетались с хрустальными шарами, придерживая их собственными листьями, приглушая магический свет. Зелёный балдахин окутывал не только каркас, но и чёрных грифонов по обе стороны от перины. Они были необыкновенными. Глаза их были созданы из драгоценных зелёных камней, а перья будто окрашены золотом и серебром. Рядом валялся пушистый зелёный коврик, по своей текстуре больше напоминающий мох, а не сплетение нитей.

С одной стороны — в комнате было мрачно и даже немного страшновато, но с другой — это было тихое пристанище среди неизведанных долин и холмов. Будто пещера, что скрывала своих обитателей от мирских проблем, позволяя наслаждаться своей реальностью.

Тут было уютно. Вот о чём думала принцесса. Её комната в Тартарии не особо отличалась от всех остальных в замке. Ей была отведена комнатушка в центральной башне на самом верху. Когда-то она действительно радовалась такому подарку судьбы, ведь по словам отца — так она была ближе к Богу. Но радовало её отнюдь не родство с прародителем. В Тартарии вся литература проходила жёсткий отбор, и сжигалась вместе с автором, если не соответствовала каким-то стандартам или порочила имя семьи Кирс и господня. Благодаря молодым девушкам, что служили при королевском дворе, в дворцовую