действительно доверяла ему сверх меры, но сейчас его власть надо мной даже пугала. – А я на самом деле тебе…
Он не дал мне договорить, а лишь подтянул к себе и прошелся губами от подбородка до уха.
– Да, солнышко, – прошептал он. – Ты на самом деле мне очень нравишься. До безумия. Я знаю: со мной очень тяжело, но я люблю тебя. И ты мне очень нужна сейчас. Еще больше, чем прежде. Сделай это для меня, пожалуйста.
Я не понимала почему Герман шепчет мне это на ухо, словно боится, что его кто-то услышит. Ведь мы сейчас одни! И просьба «сделать это для него» прозвучала словно со скрытым смыслом. Что я должна сделать, кроме того, чтобы переночевать у Вика? Но все вопросы ушли на второй план, перекрываемые его признанием в любви. Неужели он и вправду любит меня?! Но за что? Я ведь никак себя особо не проявляю. Да и прошло так мало времени. Разве можно так быстро кого-то полюбить?! Безусловно, мне очень нравился Герман, но сказать сейчас, что я его люблю я не могла. Наверное…
Я чуть отстранилась от него и взглянула ему в глаза, желая понять, насколько искренне он сейчас говорил.
– Никогда не сомневайся во мне, – уверенно заключил Герман. – Ты для меня всегда на первом месте.
Затем мне показалось, что он вроде бы бросил беглый взгляд на заднее сиденье, а затем вернулся ко мне и коснулся губами виска. От этого нежного и невинного поцелуя я почувствовала расслабление во всем теле. И будто все переживания разом вылетели из головы.
Глава 53.
К семи вечера Герман все же привез меня к Вику, хотя я не оставляла попыток разубедить его в этом. С каждой минутой его просьба казалась мне все нелепей, и я не могла понять логики моего мужчины. Однако я успокоила себя тем, что Виктор не маньяк, к тому же с его травмами я смогу пресечь все нападки, если они будут, конечно. Поэтому вместо страха во мне осталась только неловкость от того, что я буду ночевать у постороннего мужчины.
Но Виктор имел потрясающую способность смягчать неловкие ситуации, а его сын Димон – располагать к себе. Так что, едва Герман уехал, как я уже беззаботно смеялась над шутками семейки Северовых за вкусным ужином в гостиной. Отец и сын попеременно подкалывали друг друга, при чем это выглядело настолько естественно, что было понятно – они так общаются все время.
Незаметно для себя я уже втянулась в их дружеские перепалки и поймала себя на мысли, что мне безумно хорошо. Отчего именно хорошо я толком не понимала. То ли Виктор действовал на меня так успокаивающе – ведь он психолог и наверняка пользуется своими приемчиками. То ли мне просто было хорошо от тех изменений, что произошли со мной в жизни, начиная с момента знакомства с Германом. А то ли от того, что я наконец занимаюсь чем-то невероятно интересным и моя жизнь стала наполняться смыслом.
Мое сердце таяло от счастья и уютного тепла рядом с Виктором. Мне вдруг начал дико нравится этот мужчина, именно как человек. Его манера общения, его отношение ко мне и отношение к миру в целом – все это дарило такую теплоту и наполненность! Впервые в жизни меня окружали только хорошие любящие меня люди, я занималась интересным делом и у меня появился мужчина, о котором можно было только мечтать…
Не слишком ли все гладко?
– Чего нахмурилась, котенок? – Димон весело толкнул меня в плечо. – Или у тебя детское время кончилось?
– Да, наверное, кончилось, – я снова улыбнулась его шутке и тут же зевнула. Спать и правда очень хотелось. – Да и Герман сказал, чтобы я… пораньше легла, – я запнулась на полуслове, так как Дима презрительно фыркнул на имя моего мужчины. Он что, недолюбливает его?
Еще один зевок, и я резко подняла руку, чтобы прикрыть рот, но по дороге задела нож у тарелки и тут же почувствовала жжение на коже. Лезвие порезало мне запястье, а выступившая кровь окрасила кожу в яркий красный цвет.
– Господи, как! – возмутился Виктор, хватая меня за руку. – Ты – человек-катастрофа? Вторая травма за день!
– Да, ничего, – отмахнулась я, зажимая ладонью порез. Мне совсем не было больно, а про человека-катастрофу Вик прав. У меня иногда случаются жутко нелепые повреждения.
Но Виктора такая ситуация явно не устраивала. Он поднял меня из-за стола и потащил в ванную.
– Вик, все нормально, – притворно улыбнулась я, когда мужчина подставил мою руку под холодную воду. Кровь никак не останавливалась и у меня даже закралась мысль не порезала ли я себе вену.
– Сядь на пол, – скомандовал Вик, – а руку подними вверх.
Я покорно повиновалась, с улыбкой наблюдая за суетой Виктора. Наконец он, поморщившись от своей боли, присел рядом и принялся обрабатывать и перевязывать мое запястье. В данной ситуации я не придала значения его прикосновениям и никак не отреагировала на них.
– Не больно? – спросил Вик, закончив с перевязкой.
– Спасибо, – я смущенно опустила глаза и высвободилась из его мягких пальцев. – Извини, что так получилось, – замявшись на мгновенье я все же решилась спросить. – А… мне показалось, или Диме не нравится Герман?
Вик интригующе улыбнулся, но все же признался:
– Герман для Димы что-то типа «сын маминой подруги». Я имел неосторожность однажды сравнить его с Германом и привести второго в пример. Мол, как у Германа все хорошо получается, а Димке моему нужно хорошенько постараться, чтобы его догнать. С этого момента все началось. Дима жутко бесился, когда у него не получались какие-то базовые вещи, тогда как Герман с легкостью постигал все тонкости сновидений. И как Дима не старался, Герман всегда был на пять шагов впереди него.
– Но ты же психолог, – я округлила глаза от удивления. – Почему не переубедил Диму?
– Не все так просто, моя девочка, – Вик улыбался, открыто изучая мое лицо. – Иногда одних разговоров недостаточно. И пока Дима хоть раз не обойдет Германа, он не успокоится. Это – эффект незавершенного действия. Но, знаешь, я и сам не хочу отговаривать Димку. Он талантливый парень, просто по-своему. Диме нужно понять свои сильные стороны, а не сравнивать себя с кем-то. И понять
