Во всяком случае, она собиралась попросить их смеяться потише.
И вдруг все звуки исчезли.
Сама не зная, чего она хочет – прервать любовные игры или бежать от этого куда подальше, она вышла из комнаты. Она шла по коридору, и как раз в этот момент дверь комнаты Конара распахнулась. Молли в трикотажной ночной рубашке, которая облегала ее маленькое крепкое тело, подчеркивая соблазнительные формы, выскользнула в коридор.
– Ой, Дженнифер? Привет. Мы разбудили тебя? – смущенно прощебетала она.
– Не похоже, – улыбаясь, прокомментировал Конар.
Она пропустила его замечание мимо ушей.
– Нет, не разбудили. Я была внизу, у мамы.
– Ах, твоя мама! Она такая… необыкновенная! Такая красавица, и столько благородства, – восхищалась Молли.
– Спасибо, – сказала Дженнифер.
– Спокойной ночи. И спасибо тебе тоже.
– За что?
– Что пригласила меня сюда.
– Пожалуйста, но это мамин дом. А что касается приглашения… ты гостья Конара. – Она услышала фальшивую нотку в своем голосе, но надеялась, что Молли ее не заметит. – Ты уезжаешь? – спросила она, стараясь говорить как можно вежливее.
– Завтра утром. Я встречаюсь с друзьями в Сан-Франциско.
– Что ж, – пробормотала Джен, глядя на Конара, – спасибо, что привезла Риппера.
– Пустяки. Спокойной ночи, и еще раз спасибо.
– Пожалуйста. Приезжай, когда захочешь.
Неужели это прозвучало фальшиво? Наверное. Конар как-то странно посмотрел на нее.
– Спасибо, с удовольствием.
Молли привстала на цыпочки, ее рука упиралась Конару прямо в грудь, и поцеловала его на ночь. Она помахала Дженнифер и испарилась, скрывшись в комнате для гостей, в той, что прежде занимал Даг.
Конар скрестил руки на груди и прислонился к открытой двери своей комнаты.
– Ты шла навестить меня?
– С чего ты взял? Конечно, нет. Ты ведь… был занят.
Он едва приподнял бровь.
– Я думал, ты захочешь присоединиться к нам.
– Не будь смешным. Я была…
– Да?
– Если совсем откровенно, я собиралась спуститься вниз. Подальше от… – она снизила тон, – подальше от шума.
– О? – удивился он.
«Он опять смеется надо мной», – подумала она.
Он отошел от двери своей спальни и шагнул к ней с весьма самоуверенным видом.
– Конар, я вовсе не настроена сейчас беседовать.
Она инстинктивно начала двигаться в сторону своей комнаты, затем поняла, что ведет себя глупо. К чему такая паника? Полы его тяжелого бархатного халата чуть разошлись, открывая бронзовый треугольник груди. Ну и что? Она уже видела это. Под халатом виднелись голые ноги.
– Я тоже не настроен на беседу, – заявил он.
– Что ж, тогда спокойной ночи. А я пойду вниз.
Но он был слишком близко. Улыбался, а глаза блестели так странно… Почти нежный взгляд, хотя он все еще хранил след легкой насмешки. Ей хотелось провалиться сквозь землю! Она совсем потеряла разум. Он только что смеялся вместе с Молли, и одному Богу известно, что еще…
Нет, она должна уйти.
И она пошла прочь, изо всех сил стараясь сохранять достоинство. Но она чувствовала спиной его взгляд. Ускорила шаг, и когда приближалась к ступенькам, то уже почти бежала.
Но он опередил ее, догнал. Его рука легла на ее плечо. Он резко развернул ее к себе.
Сильная рука.
Она могла поклясться.
И, не успев сообразить, что происходит, оказалась в его объятиях.
Глава 10
Гнев бушевал в ней. Он сложен, как Геркулес, жестко вылепленное лицо, пронзительные серые глаза. Он сделал карьеру, построил свою собственную жизнь. Господи, да при такой силе он может править всем миром! Всем… но не ею. При чем тут ее жизнь?! Она не может влюбиться в него… Дженнифер сопротивлялась изо всех сил, упираясь в его грудь кулаками.
– Что ты делаешь? – потребовала она ответа.
Он наклонился к ней, улыбнулся – прядь темных волос упала ему на лоб. И… подхватил ее на руки.
– То, что мне следовало сделать давным-давно. Взять дело в свои руки.
– Конар… – Она дышала часто-часто. – Немедленно отпусти меня, слышишь. Я закричу. Моя мама…
– Ты собираешься позвать на помощь Эбби? – насмешливо поинтересовался он.
– Конар, я серьезно… Прекрати.
– Правда? Я тебе не верю.
– Все это похоже на плохую пьесу, – заявила она, стараясь придать голосу оттенок досады.
– Неужели? Что ж, может быть. Весь мир – театр, и люди в нем актеры, – пробормотал он, и Дженнифер догадалась, что он смотрит поверх ее головы в зеркало у начала лестницы. – А, вот на что это похоже. Да, действительно высокая драма. Отголосок «Унесенных ветром». Грандиозная сцена на лестнице. Какое напряжение! Оба персонажа в ярости, буря страстей, потом подъем по лестнице… и полет воображения. Разумеется, он в белой рубашке и черных бриджах, или что-нибудь в этом роде. А этот твой халат… это то, что надо. Настоящая тень «Унесенных ветром». Красный – такой многозначительный цвет. Сознайся, Дженнифер, ты хотела спровоцировать меня?
– Конар, ты жалкий притворщик. Я тебе даже не нравлюсь.
– Ошибаешься.
– Я тебе не верю.
– Ну и напрасно. Я хотел тебя все эти годы.
– Жалкий лгун. – Она снова уперлась кулаками ему в грудь.
– Жалкий лгун? Неправда.
– Ты думал, я сплю со всеми подряд.
– Я и сейчас думаю, что ты способна на это. Но сама посуди – я ведь не говорил, что любил тебя, а сказал, хотел.
– Отпусти меня.
– Я всегда тайно мечтал о том, что ты сбрасываешь одежду и подходишь ко мне со словами: «Ну-ка, давай покажи, на что ты способен!»
Дженнифер не знала, смеяться ей или плакать.
– Конар, ты…
Он схватил ее руку, когда та с размаху опустилась на его щеку.
– Ты прекратишь? Кларк Гейбл не выносил подобных оскорблений.
– Кларк Гейбл не развлекался с гостьей в своей комнате перед сценой обольщения.
– Это уже прогресс. Я рад, что ты понимаешь: предстоит обольщение, – сказал он, продолжая подниматься по лестнице.
– Конар Маркем, ты, видно, совсем рехнулся, если думаешь, что я паду в твои объятия, когда ты только что утешал другую девицу.
