в любви и согласии. Хотя наблюдал я за вами то немногое время и скажу, есть у вас и то, и другое. А теперь поехали, место силы ждет, клятва, кольца. Да и гости скоро соберутся туда. А потом уж праздновать.
Воронцов кивнул Рысевым, всем сразу, после чего, не выпуская руку невесты, повел ее к лимузину. Его друзья — Лада, Горд и Радим, стояли возле своего автомобиля и улыбались. Всю торжественность ситуации скомкала Анна, она сбежала по ступеням, обгоняя Константина и Юлию, и, словно девчонка, а не взрослая степенная боярышня, бросилась на шею графу, страстно его поцеловав.
— Анна, стыдись, — с укором произнес Николай Олегович, — где твои манеры?
— Да плевала я, — беря Радима за руку, смело и немного нагло произнесла боярышня.
Воронцов остановился, глядя на счастливого друга, и решил, сейчас было самое время, чтобы выполнить то, что он ему обещал.
— Ваше сиятельство, — повернувшись к Рысеву, произнес он, — а ведь Радим, как и я, тоже выполнил ваше условие. И я обещал выступить сватом с его стороны. Впереди нас ждет очень опасное дело, так может, не тянуть со свадьбой? Я, как его друг, прошу для графа Теренского руки вашей внучки — боярышни Анны. Думаю, учитывая то, что все почти готово, мы сможем организовать еще одну свадьбу сразу следом за моей.
— Шок — это по-нашему, — громко рассмеялась Юлия, глядя на растерявшегося деда.
Константин улыбнулся, чем-то эта фраза очень забавляла боярышню, и она использовала ее часто и по делу.
— Знаете, Константин Андреевич, — хитро улыбнулся боярин Рысев, — а я не против. Гости тут, продлим аренду усадьбы, соберем стол, и в следующую седьмицу справим еще одну свадьбу.
Анна, не веря, моргнула, а потом бросилась на шею деда, поцеловала в щеку, а потом уткнулась в плечо.
— Ну, что ты ревешь, глупенькая? — погладил ее по спине Николай Олегович. — Когда-то я лишил тебе счастья, ошибся я. Теперь вот пора исправить это. А теперь, вытри слезы, и марш в машину жениха, у нас все же свадьба твоей сестры.
Анна отпрянула и, промокнув слезы платочком, пошла к Радиму.
— Спасибо, — одними губами произнесла она, глядя на Константина.
Бывший детектив подмигнул им.
— А теперь и вправду пора, — заметил он.
Уже через три минуты кортеж, увеличившийся вдвое, поехал в сторону главного капища вольного города Тверд.
Да уж, увидеть свадьбу боярина, которому так благоволили в Тверде, народу собралось немало. Довольно большая площадь перед главным капищем оказалась забита людьми, кортеж ехал через живой коридор, пробираясь к возвышению с идолами. Но скоро машины вырвались на свободное пространство, оцепленное местными дружинниками, второе кольцо охраны состояло из гвардейцев, приглашенных на свадьбу бояр.
Тихомир снова распахнул перед Константином дверь, тот вышел первым и подал руку Юлии. Толпа одобрительно загудела.
— Теперь понимаешь, почему подобные церемонии мы предпочитаем проводить в закрытых усадьбах на личных капищах? — прошептала Юлия, пока они шли к подножию лестницы, ведущей на возвышение, именно там стоял глава круга боярин Кречет Олег Павлович. — Тут слишком много посторонних, а у тебя слишком много врагов.
— Не волнуйся, все пройдет, как надо, — заверил ее Воронцов, отвесив собравшимся вежливый поклон.
Кречет быстро представил остальных, в основном тут были соседи и союзники Рысевых, боярин Медведев, сюзерен Радима, и его семьи. Далее стоял боярин Стужев с женой и младшим сыном, которому всего тринадцать и который с восхищением и вожделением смотрел на… Воронцов едва не расхохотался, сопляку приглянулась Лада, он просто прикипел к ней взглядом. Артефакторша, стоящая чуть позади, заметила это и, как всегда из хулиганства и полного отсутствия пиетета к аристократии, подмигнула. У мальчишки отвисла челюсть. Боярин Стужев сделал вид, что ничего не случилось, а может, и вправду не заметил, что его сынок улетел в Астру и едва слюнями не облился.
Дальше шли союзники Рысевых — Морозовы и Оленевы. От них были наследники с женами. Боярич Александр от первых и боярич Андрей от вторых. Неудивительно, что эти стояли рядом, учитывая, что еще недавно Александр был женат на Анне, которая с ледком смотрела на него из-за спины Воронцова, а женой наследника стала сестра стоящего рядом Оленева. Чуть дальше расположились советники вольного города Тверда во главе со Ставром. Больше сюда никого не допустили.
Константин принимал поздравления, кивал, пожимал руки мужчинам и целовал пальцы женщинам. Его это все очень сильно утомляло, хотелось послать всех на хер, схватить Юлию и скрыться на машине, остановиться где-нибудь на берегу реки, разложить мангал и приготовить так любимые им шашлыки с уксусом и маринованным луком. Он всегда жарил шашлыки только так, по рецепту отца. Воронцов тряхнул головой, отгоняя эти мысли, сейчас не время для подобных. Наконец, все слова были сказаны, а руки пожаты.
Со стороны Юлии свидетельницей выступала Анна, со стороны Константина Радим.
Воронцов посмотрел на капище, он знал, что еще накануне гвардейцы Рысевых и Тверда оцепили остальные места силы, дабы никто не смог пройти первым планом и помешать церемонии. На всякий случай там, в изнанке, дежурили пять сильных городских ведунов.
— Ну что, любимая, остался последний шаг, давай сделаем его вместе.
Ответом ему были сияющие счастьем темно-синие глаза Юлии.
Глава тринадцатая
Границу места силы перешли все вместе, держась друг за друга.
— О, Черный Вран, — мысленно поприветствовал его Хранитель. — Вижу, у тебя сегодня день особенный, прими мое поздравление.
— Благодарю, — уважительно поклонившись, так же мысленно ответил Воронцов. — Ты прав, день особенный, мы ненадолго, сейчас клятву принесем, кольцами обменяемся и праздновать поедем.
— Большой путь ты прошел с того момента, как появился в этом мире, — заметил Хранитель.
— Скорее, пробежал, вечно опаздываю, — отшутился Воронцов.
— Ладно, не буду мешать, заканчивай церемонию.
Константин повернулся к Юлии, и Радим вложил ему в руку артефактные кольца.
— Лада постаралась? — поинтересовалась боярышня, разглядывая золотые ободки.
— Ну а кто еще? — усмехнулся Воронцов. — Щит с ответкой и маячок.
Юлия взяла его кольцо, побольше размером и с камнем поменьше.
— Я, боярышня Юлия Рысева, клянусь перед лицом богов быть верной женой…
Воронцов дождался, когда она закончит, и начал свою клятву:
— Я, боярин Константин Воронцов, клянусь…
И стоило ему договорить, как язык алого пламени, возникший из неоткуда, лизнул кольцо, лежащее на левой
