и не отвратительный. Немного перекусить, чтобы только заглушить вой желудка.
К тому моменту как я собирался уходить из рощи, уже прошло порядка часа с того момента как я сбежал из поселения. За это время там вроде бы ничего не изменилось. Все было спокойно и на мои поиски никто не выдвигался, дорога по которой я сюда прибежал была абсолютно пуста.
— Вот и славно, вот и отлично, — бросил я взгляд еще раз по сторонам, а затем направился по дороге туда, куда уходили не пешие следы, а следы повозок. — Будем надеяться что город в той стороне.
Идя вперед, я использовал прихваченную с собой вязанку тростника как укрытие от солнца, а заодно и походный провиант. Оказалось, что этот тростник очень быстро усваивается организмом и уже спустя пятнадцать минут после того как его съешь, хочется кушать вновь. Но это не все его интересные свойства. Тот тростник, что был на самом верху вязанки и нагревался от солнца первым, покрылся сладким соком! По своей консистенции он напоминал патоку.
Так что совсем скоро, буквально минут через тридцать, мне пришлось избавиться от вязанки, потому что она вся покрылась этой сладкой субстанцией. Вот тебе и провиант, радость сладкоежки.
— Ох, черт, — вырвалось у меня, когда еще минут через пять у меня резко прихватило живот.
Резко свернув с дороги в сторону ближайшей тростниковой рощи, я припустил вперед что есть мочи. Идиот, надо же было так опростоволоситься!
Влетев в тростник я заметил уже знакомую обстановку. Куча вязанок тростника, широкая поляна окруженная зарослями и никого из рабочих. Видимо у них тут рабочий день начинается гораздо позже. Ну и отлично, значит никто мешать не будет.
Сорвав с себя пояс со штанами, я порадовался тому что у меня нет на теле нижнего белья, очень уж было невтерпеж.
— Больше не буду есть этот дурацкий тростник, — бормотал я себе под нос, нарывая с земли каких-то листьев. — Позорище….
Так и приговаривая себе под нос я занимался своими грязными делами как неожиданно с дороги до меня донесся звук приближающегося цоканья.
— Он здесь, я чувствую это! — выкрикнул смутно знакомый мне голос.
— Ну попал, — прорычал я, одним движением затягивая пояс потуже.
Как оказалось, попал я действительно сильно и даже я бы сказал по-крупному. Тростниковая роща в буквальном смысле перестала существовать, настолько много сюда набилось народу. Меня окружил десяток всадников на ящерах, похожих чем-то на рапторов. У каждого в руке было по длинной глефе, совсем как та, которой убили первого демона, чьими глазами я смотрел. Охотники, все же настигли меня.
— Господин….,- вперед выехал тот самый следопыт, что дважды убивал моих наблюдателей. — Не хотел бы вас расстраивать, но ваш нюх явно немного сбоит….
Среди всадников послышались нервные смешки. И лишь молодой господин не смеялся, он был весь пунцовый и выглядел взбешенным!
— Здесь только овца принадлежащая стальным тиграм и его……- замялся было следопыт, подбирая культурное слово.
— …. и мое дерьмо, — с улыбкой продолжил я за ним.
На секунду мне показалось что сейчас молодой наследник клана взорвется от возмущения, но он не успел. Десяток всадников заржали в голос, еще больше ухудшая мою участь.
— Боюсь овца, зря ты свой рот открыл, — следопыт слез с лошади и подошел ко мне вплотную. — Третья ступень в столь молодом возрасте, да еще и у самого слабого покровителя это похвально, но ты забываешься когда раскрываешь свой поганый рот в присутствии клановых воинов и младшего наследника клана «Черной пасти».
Наши глаза ненадолго встретились. Этот воин, не знаю какая у него ступень, но он не собака как все остальные вокруг. Он тигр. Я слышу как вместе с биением его сердца где-то внутри него ревет величественное животное. Свой среди чужих, чужой среди своих. Он увидел пятна крови на моих одеждах, и он явно что-то знает, но не спешит говорить об этом вслух.
— Гор, мой старый недруг, не кажется ли тебе, что это ты забываешься? Какого черта эта свара делает на моей земле? — спокойный и властный голос раздался откуда-то позади меня.
— Я, третий сын главы клана Черной пасти, Акром…..
— Заткни свою черную глотку щенок, я говорю не с тобой! — этот спокойный и сильный голос, он принадлежит тому кто знает свою силу и то как ей управлять.
Всадники вокруг уже направили свои глефы в сторону обладателя голоса, но их лица были бледны как белоснежное полотно. Даже Акром, пытавшийся хорохориться, вдруг сдулся словно обделавшийся щенок. Лишь Гор, стоявший передо мной прямо и гордо, самым краем глаз прошелся по новому действующему лицу.
— Я говорил вам господин, стальные тигры никогда не покидают подвластные им территории, — спокойно произнес Гор, даже не удосужившись повернуть головы. — Приношу свои личные извинения перед первым наследным сыном главы Стальных Тигров. Махес, не убивай щенка. Не за горами совет султаната, долг выгоднее сиюминутной выгоды.
— Я знаю, именно поэтому свара Черной пасти еще жива, хотя и потопталась по моим территориям, — кажется говоривший был доволен.
— Мы сыны великого Пса, лучшие воины и ….
Договорить Акром не успел. В лицо ему прилетела перчатка с руки Гора. Шлепок выдался громкий и удачный, но главное своевременный. Мальчишка чуть было не подписал себе смертный приговор. Я почувствовал это по тому как сгустилась энергия за моей спиной. Еще чуть-чуть и парень договорился бы.
— Закрой рот мальчишка, — резко развернулся на пятках Гор. — Ты и так подставил отца и всю свою семью. Глава рассчитывал на твой дар, а ты оказался способен учуять лишь овечье дерьмо! Уходим, живо!
Дважды повторять для трясущихся от страха воинов не пришлось. Вот Гор вскакивает верхом на ящера и вот они все улепетывают отсюда как от огня.
— Ну вот и славненько, — раздался голос прямо у меня за плечом. — Пойдем пройдемся, навозный «демон». Хочу тебе пару вопросов задать.
Глава 17
Шли мы молча. Несмотря на то что мой провожатый изъявил желание задать несколько вопросов, он отнюдь не спешил их озвучивать. И даже когда я попытался было сам начать диалог, он лишь приложил указательный палец к губам, прося от меня тишины. Такое поведение для меня было странным. Даже возникали сомнения, правильно ли я поступаю, что иду за этим Махесом.
Двигаясь вперед по дороге, я периодически посматривал по сторонам, но никак не мог найти хоть сколько-нибудь достойный вариант пути для побега. Здесь везде рос один тростник и ничего больше. За этими рощами скрывается пустыня, а в другой стороне город
