Ни один из изученных текстов об искусстве любви не шел ей на ум, и Джоселин призналась, что так и должно быть. В ней больше не было страха, все ее тело пело и радовалось неизбежности того, что должно произойти.
– Люби меня, Алекс.
Не сказав ни единого слова, он коснулся губами пульсирующей жилки у нее на шее, не спеша расстегнул пуговицы и крючки корсета, чтобы обнажить грудь. Он нагнулся, и его губы стали поочередно ласкать набухшие розовые бутоны груди. Его прикосновения вызывали в Джоселин ответный огонь, она изгибалась ему навстречу, откликаясь на его ласки.
Алекс творил с ней нечто невообразимое, о чем она никогда даже не мечтала. Он целовал ее ступни и заставлял извиваться от страсти, касаясь языком пальцев ног. Она чувствовала себя рабыней, возложенной на алтарь, чтобы утолить страсть своего хозяина. Она встретила пылающий взгляд его карамельно-карих глаз и убедилась, что он, как и она, захвачен этим жарким огненным потоком страсти.
– Алекс, я…
Он расстегнул пояс ее юбок, позволив им соскользнуть на пол. Она раздвинула ноги, торопясь принять его в свое лоно, но он снова удивил ее, отклонившись назад и потянув ее на себя.
Джоселин замерла на мгновение, смутившись, пока не поняла его намерения. Влажные лепестки плоти почувствовали его горячее дыхание, Джоселин тихо вскрикнула, все ее тело замерло в неподвижности, и волна наслаждения пронзила сладкой болью.
Джоселин прогнулась ему навстречу, бедра пришли в движение, стараясь найти свой собственный ритм. Его язык не знал усталости, с каждой его лаской Джоселин приближалась к вершине страсти. Волны чувственности накатывали одна за другой, и она дрожала всем телом, бесстыдно купаясь в его самых смелых ласках.
Ощущения невиданной остроты подняли ее на гребень мучительного предвкушения апогея любви, и Алекс, почувствовав это, поднял Джоселин на диван и, стоя на коленях, приподнял бедра и соединился с ней. Наконец-то острое до боли желание, ощущение пустоты было заполнено его теплой и твердой плотью. Она изумлялась работе скрытых в глубине ее тела мышц и плыла на волнах наслаждения. На какую-то долю секунды она забыла, почему нельзя любить его… почему невозможно быть вместе с ним…
– Я хочу, чтобы ты знала, – прошептал ей на ухо Алекс.
– Знала что?
– Каким оазисом все это является для меня, Джоселин. Я могу забыть весь мир. Когда я смотрю на тебя, ничего другого для меня не существует.
«О Боже, я тоже хочу обо всем забыть». Джоселин поцеловала его, и он не успел заметить, какой болью полон ее взгляд. Тот приют и покой, который им однажды дал «Колокольчик», теперь был потерян навсегда. Она знала, что он будет принадлежать другой женщине.
– Вокруг нет другого мира, Алекс. Просто люби меня, – тихо попросила она. И опять ее возлюбленный лорд Коулвик исполнил просьбу.
Глава 15
Бледный свет раннего утра, проникающий через небольшое окно мансарды, разбудил Алекса и вырвал его из череды смутных и расплывчатых снов. Прошедшей ночью они в конечном счете перебрались с ковра на кровать. Прежде чем снова заняться любовью, Алекс подпер дверь стулом в качестве дополнительной меры предосторожности, чтобы никто не смог войти в комнату.
Он потянулся и подумал, как было бы замечательно просыпаться каждое утро, держа Джоселин в своих объятиях, а не собирать вещи и не возвращаться тайком домой, стараясь не встретиться с прислугой и не получить неодобрительных взглядов сестры. Он представил ее в своей спальне, распростертую, обнаженную на кровати под семейным гербом, вырезанном в изголовье кровати.
Алекс вздохнул, осознавая желание своей плоти, подогретое привидевшейся фантазией, и сладкая истома разлилась по всему телу. Закрыв глаза, он полностью подчинился течению мыслей, получая удовольствие от возникшего напряжения, которое вызывали эти мысли.
Джоселин медленно пробудилась, безошибочно почувствовав его напряженную плоть на своем бедре. Она улыбнулась, радуясь наступившему утру, лениво потянулась и прижалась к Алексу спиной.
– Джоселин…
– Да?
– Ты – прекрасное грешное создание, созданное мучить мужчин. – Рука Алекса нежно обняла ее талию, удерживая рядом с собой.
Джоселин рассмеялась, чувствуя, как от ощущения его напряженной плоти внутри зарождается желание.
– Грешное?
– Без сомнения. – Алекс начал целовать мягкую округлость ее плеч, а пальцы скользнули вниз, к влажным лепесткам плоти. – Мне кажется, ты должна оставаться в постели, пока не исправишь свое поведение.
Джоселин опять рассмеялась:
– Вряд ли это станет для меня наказанием, но тебе придется очень скоро отпустить меня, Алекс. Вчера я немного устала, а сегодня много дел…
– Пусть Рамис отрабатывает свои деньги. – Она не успела придумать остроумный ответ, как Алекс быстро подмял ее под себя и, удерживая за запястья, дьявольски ухмыльнулся. – «Колокольчик» сегодня утром может обойтись без своей хозяйки. А я… – Алекс опустился на нее, дав почувствовать Джоселин всю силу своего желания, – я не могу.
– Алекс! – Джоселин взвизгнула от удивления, и тут же волна чувственного наслаждения накрыла ее с головой. – Что ты делаешь?
– Я требую возмездия. – Он уткнулся ей в плечо, от теплого дыхания по позвоночнику Джоселин пробежала сладостная дрожь.
– Возмездия? – Она откинула голову на подушки, наслаждаясь его поцелуями и чувством легкости внутри себя.
– Ты пленила меня. Все мои мысли и поступки возвращают меня сюда, к тебе. Всякий раз, когда я пытаюсь не приходить, мне становится только хуже, моя дорогая. Поэтому теперь посмотрим, смогу ли я…
Он замолчал на полуслове, желание было настолько сильным, что прервало нить его рассуждений. Он отпустил ее руки только лишь для того, чтобы обхватить лицо любимой и запечатлеть на губах обжигающий поцелуй, вызвавший ее немедленную капитуляцию и покорность.
Джоселин раздвинула бедра и задохнулась от мощного проникновения его плоти. Ее тело выгнулось навстречу этому движению. Джоселин шевельнула бедрами, торопя Алекса, и была вознаграждена мощным ритмом. Она прижалась к Алексу, растворившись в потоке сладостных ощущений, которые пробуждало каждое проникновение. Она почувствовала, как он задрожал в ее руках, как взорвалась его плоть.
– Алекс, это было…
Он прикрыл пальцами ее рот и осторожно вышел из лона, пытаясь восстановить неровное дыхание.
– Подожди.
Он поцеловал Джоселин, руки скользнули вниз, к ее молившей об удовлетворении плоти.
– Алекс, ты не должен…
– Подожди, – прорычал он, игнорируя ее слабые попытки бегства.
Его пальцы начали медленно исследовать ее пылающую плоть, и каждое его движение вызывало в ней прилив сладостного желания и дрожь в теле. Она прогнулась навстречу ласкам, задыхаясь от наслаждения и безмолвно умоляя его помочь достичь пика страсти. Наконец медленный ритм ласк стал ускоряться, и когда наконец наступил долгожданный момент наслаждения и перед глазами Джоселин поплыли радужные круги, она судорожно обхватила руками Алекса, лишившись возможности контролировать ситуацию и разумно мыслить. Ей казалось, что она взлетела на крыльях в небо, настолько сильным было удовлетворение.
