– И что ты предлагаешь? Заманить его к себе домой, предварительно натянув черное кружевное белье и зажгя по периметру ароматические свечи? – огрызнулась я.
– Что, совсем не реагирует? – участливо спросила Настя.
Я помотала головой:
– Ведет себя как кастрат, только двери открывает налево и направо.
– Ясно. Он – гей! – Ольга победно обвела нас глазами.
Мы в ответ покосились на Димыча.
– А я откуда знаю? – оскорбился Димыч. – Я по мужским клубам не хожу.
– А надо бы, – с нажимом сказал Алена. – И мы бы сейчас не сидели и не гадали!
– А если тебе напиться и упасть в его объятья? – предложила Инночка.
– Инночка, да он ее и так трезвой видит только по большим праздникам! – в голос закричали Алена, Ольга, Наташа и Настя.
– Ну, раз он такой фарфоровый, то и не надо! – вдруг выступила Аня. – Пусть лучше двери открывает. Будет у тебя один хороший друг!
– У нее уже есть один хороший друг, – вновь обиделся Димыч.
Мы помолчали. А чего тут обсуждать?
– Н-да, сколько усилий мы в свое время прикладывали, чтобы лишиться девственности – и все без толку, – наконец сказала Оля, печально ковыряя солянку.
– А ты что, еще и усилия прикладывала? – удивилась Наташа.
– А ты что, нет? – в ответ удивилась Оля.
– Я только приехала в Нью-Йорк, в свое первое модельное агентство, и прямо на следующий день директор повел меня в ночной клуб, а потом к себе домой.
– Ни фига себе! – вытаращила глаза Ольга, – тебе же было…
– Пятнадцать лет. А как, ты думаешь, я получила обложку Vogue? – Наташа пожала плечами.
– А мне было шестнадцать! Только обложку я не получила – это был мой одноклассник, – вдруг выдала Инночка.
– А я получила. Только не обложку, а картину. Это был художник, которому я позировала, – призналась Алена.
– Круто! – я поаплодировала. – А у меня все было очень скучно: по достижении совершеннолетия и по большой любви. Только он не понял, что я была, ах, невинной девушкой! Пришлось самой разъяснить, на пальцах, хе-хе.
– Ничего себе скучно! – оживилась Инночка. – Как это можно не понять?
– У меня была та же фигня, – поддержала меня Настя. – Только он не просто не понял, а даже не поверил.
– А мне поверил, – засмеялась Аня. – Это был целый цирк: у меня дома, а в соседней комнате спал дедушка!
– Аня рулит! – подняла бокал в ее честь Алена.
– Оля, твоя реплика, – встряла я.
– Та же фигня, – засмеялась Ольга.
– О, сестры по невинности! – мы чокнулись. – Даже не представляю, как раньше мы обходили эту тему?..
– У нас остался Димыч, – напомнила Наташа.
Димыч поджал губки.
– Давай, давай! – раскраснелась Инночка. – Расскажи нам твою самую страшную тайну!
– Димыч, не строй из себя целку, – поддержала ее Алена.
– Ой, а может, он еще не того? – подмигнула Оля.
– Неправда! – Димыч тут же засверкал глазами.
– И это была Ульяна Цейтлина! – У Инночки, по-моему, началась истерика.
– Дим, мы не спрашиваем, КТО это был, скажи хотя бы, КАК это было, – поддержала я своего лучшего друга.
Димыч откашлялся.
– Не врать! – сразу предупредила его Ольга.
Дима с обидой покосился на нее и залпом выдал:
– Мне было тринадцать лет, я гостил с сестрой у бабушки с дедушкой. Были зимние каникулы и лютый мороз: почти минус двадцать. Согласитесь, за сто километров от Москвы эта температура очень и очень ощущается! Мы с сестрой тусовались в местной крутой компашке, там у нее был кавалер, какой-то бандит, а мне сосватали местную деваху. Она была старше меня на два года. Крупная, плечистая, эдакая бой-баба. Парням спуску не давала! Вот мы с ней бежим по заснеженной дорожке зимним вечерком. Бежали к нашим. Они ушли вперед слишком. Бежали, бежали… Не потому, что отстали, а потому что холодно очень было. Я так бежал, что поскользнулся и свалил ее с ног. Она восприняла это как шаг к действию. Мы скатились с ней в снежный овраг. Тут она и уселась на меня верхом и дала волю своим фантазиям. Было очень здорово! На морозе!! Холодно не было. Было жарко. Она все время кричала: «Еще! Еще!» Какие еще?! Когда зуб на зуб не попадает после всего этого. Чуть замедлишься, сразу мороз хватает…
Мы все просто рыдали от смеха, а Инночка вообще икала вперемешку со стонами.
Димыч рулит!!!
– Боже, как я люблю этот город! – возвела я руки к потолку, – молодой человек, счет, пожалуйста.
12 декабря
На следующее утро я проснулась от урчания мобильного. И как обычно это была Оля. Не спится же некоторым…
– Ну что, ты мне вчера не все рассказала? – спросила я ее с ходу.
– Я беру свои слова обратно, – ответила Оля.
– Насчет девственности? – невинно уточнила я.
– Насчет твоей девственности! – парировала Оля. – Я тут подумала вчера о поведении твоего Саши, посоветовалась с братом…
– ЧТО?! – Я от шока чуть не разбила голову о спинку кровати. – Оля, ты с ума сошла – такие вещи ему рассказывать?! Да уже сегодня днем весь город будут в курсе моей интимной жизни и размера Сашиного члена! Кстати, как ты там просчитывала его размеры – до сих пор не могу прийти в себя…
– Спокойно! – вклинилась Оля. – Я не называла имен.
– И на этом спасибо…
– Я вообще сказала, что это мой поклонник.
– Дааааа?! – изумилась я ее наглости. – И с какой же это целью?
– Чтобы выяснить, какое мужское поведение считается нормальным и перспективным! – торжественно провозгласила Оля.
– Ну и что сказал великий специалист в сексуальной жизни столицы? – подъебнула я ее брата.
– Спасибо за комплимент, – приняла мои слова за чистую монету Оля. – Первое, про отсутствие поцелуев и всего остальное я поняла, но он вообще к тебе прикасается?
Я задумалась. В десять утра это было ой как нелегко!
– Ручку пожимает, под локоток поддерживает, пропускает вперед – это считается?
– Считается. Только пропускает вперед? – уточнила Оля.
– Не только, еще дверь машины открывает, если, конечно, я не ломанусь вперед сама. Ах да, без всяких намеков ждет, пока я первая сделаю заказ в ресторане.
– Отлично! – обрадовалась Оля. – Второе, ему кто-нибудь на мобильный звонит?
– Да, но не часто. Какие-то деловые звонки из-за границы, но он их быстро сворачивает, типа, звоните в рабочее время. Девицы точно не звонят, я же не дура, прислушиваюсь!
