незрелость, смогут «вырасти» и достичь зрелости. Только при условии, что немецкий народ достигнет зрелости, мы сможем подвести его к мысли о свободе.
По моему мнению, полезно сказать чуть больше на тему победы в войне и о ее первой цели. В данной конкретной войне победа означает необходимость разоблачения любой пропаганды. Наша задача – подвергать сомнению любые обращенные к нам слова. Именно по этой причине те, кто выступает за пропаганду с нашей стороны, вызывает у нас больше подозрения, чем обожания. Пропаганда – неотъемлемая часть военной кампании, но сейчас важно, что мы должны одержать именно военную, а не моральную победу.
Самая большая надежда заключается в том, что война закончится сразу по окончании военных действий. Если выигравшая сторона докажет свое вооруженное превосходство, проигравший все равно сможет высоко держать голову. Сражаться и проиграть для человека ничем не хуже, чем сражаться и победить.
Кто-то захочет высказать уверенность в том, что победит Германия, ее победа будет говорить о явном, а не напускном военном превосходстве, а если победим мы, на что очень надеемся, – то тоже благодаря военному превосходству.
Если, однако, еще до того, как установлено неоспоримое вооруженное превосходство, стороны заключили притворное перемирие, опять придется иметь дело с чувством вины по поводу развязывания войны – и мир будет недолгим.
О ценности войны говорят мало, и это неудивительно: мы столько знаем об ужасах, ее сопровождающих. Но вполне возможно, что реальная битва между Германией и Великобританией может ускорить достижение зрелости обеими сторонами. Мы стремимся достичь предела насыщения, то есть получить удовлетворение в военном конфликте и добиться взаимного уважения между сторонами-участниками, чего никогда не произойдет между пропагандистами и контрпропагандистами, а также, как это ни странно, между пацифистами и непацифистами. По взаимной договоренности между зрелыми людьми, вступившими в схватку друг с другом, может быть заключен мир на несколько десятков лет, пока не подрастет новое поколение, способное решать проблемы по-своему. Речь не идет о распределении ответственности за развязывание военного конфликта – в равной степени виноваты все. Ведь мир означает бессилие, если только он не является результатом борьбы и смертельного риска.
Берлинские стены
Написано в ноябре 1969 года
Берлинская стена олицетворяет весьма распространенное явление, которому придается особое значение в связи с тем, что мир стал восприниматься нами как единое пространство, а человеческая раса – как одно целое. На это можно смотреть по-разному, исходя из практических политических задач, но одному человеку не под силу объять всю картину. Принимая во внимание практический опыт психоанализа, представляется важным затронуть некоторые вопросы, два из которых я оформил в виде самостоятельных тем.
Первый вопрос касается развития человеческой личности как целостной структуры. Не имеет смысла рассматривать клиническую картину личности в статике. Гораздо продуктивнее наблюдать развитие человека в его взаимодействии с внешней средой, что подразумевает изучение условий существования и их влияния на ход развития. Генетически заложенный процесс созревания личности несет определенный потенциал, для реализации которого нужно определенное фасилитирующее окружение, в то время как социальная среда постоянно меняется во времени и пространстве. Необходимо иметь в виду, что мир, до тех пор пока является единством с социологической точки зрения, не может быть лучше личностей, его населяющих. Если бы можно было составить диаграмму человеческой личности, наложение друг на друга множества подобных диаграмм дало бы нам представление о влиянии, которое эти личности одномоментно оказывают на мир. Сложность в том, что лишь часть из них достигла того уровня эмоционального развития, который позволил бы им иметь статус целого. Действительно, понятие личности оформилось сравнительно недавно, несколько сотен лет назад его не существовало или отдельные примеры имели место, но их было ничтожно мало. Сейчас же для нас естествен тот факт, что личность как целостная структура лежит в основе человеческой природы, и если она не достигла статуса целого, ей не достичь зрелости, что бы это ни значило.
В мире, однако, представлено достаточно много личностей, которым не удалось интегрироваться до статуса целого, в связи с чем они не в состоянии созидать и действовать во благо единства. При дальнейшем рассмотрении этого вопроса нужно представить себе социологическую структуру мира как наложение друг на друга миллионов интегрированных личностных структур. Необходимо иметь в виду, что мир характеризуют составляющие его личности.
Изучая особенности развития младенцев, детей и взрослых по всему миру, мы обнаруживаем, что интеграция до статуса целого не означает, что личность находится в состоянии покоя. Имеется в виду, что она достигла самости, для которой характерны разного рода конфликты, порождаемые инстинктами и примитивными потребностями, а также конфликты с внешней средой. Диаграмма здорового человека – это сфера или круг с линией по центру. Личность с данной степенью здоровья в состоянии контейнировать все конфликты, внутренние и внешние, и хотя вдоль центральной линии всегда идут сражения, по обеим сторонам он нее присутствуют организованные (с помощью объединенных сил как неотъемлемых составляющих развития личности) группы безвредных и опасных элементов.
Во внутренней психической реальности, о которой я говорю, война не всегда возникает просто в результате разделения на добрые и злые элементы. Помогает то, что и те и другие можно экспортировать или проецировать. Таким образом, люди всегда будут придумывать себе Бога и пытаться избавиться от опасного и вредного материала.
В отношении этих вопросов в клинической картине человека существуют две крайности. С одной стороны, суть конфликта, о которой человек может иметь представление, содержится во внутренней психической реальности. Присутствует тотальное чувство ответственности абсолютно за все. Страх и ощущение опасности порождают контроль. Настроение можно охарактеризовать как депрессивное. Другая крайность предполагает невозможность смириться с потенциальной войной во внутренней психической реальности, поэтому человек ищет ее отражение в обществе и мире. Дело не только в том, что в социальной среде всегда присутствует конфликт, но еще и в том, что его создает и поддерживает человек; люди не только сами страдают от мировых столкновений, но и испытывают облегчение, когда внешний конфликт отвлекает от внутреннего.
С точки зрения идеалистов, в диаграмме человека нет разделительной линии, присутствуют лишь добрые элементы. На практике, однако, если у человека почти нет плохих мотивов и объектов, это означает, что работает так называемый механизм козла отпущения и что человек получает удовлетворение от реального, выдуманного, спровоцированного или иллюзорного наказания.
Нельзя представить, что кто-то содержит только плохое, то есть карательные элементы. Так бывает при наличии психопатологии, когда суицидальные намерения объясняются желанием человека разом расправиться с наполняющим его самость плохим содержанием после того, как все хорошее было
