Его размышления прервал телефонный звонок. Билл поднял трубку, молча выслушал звонившего и низким голосом ответил:
– Проводите ко мне.
Затем он присел в свое кожаное кресло, застегнул верхнюю пуговицу рубашки, подтянул манжеты вперед, выпрямился и положил руки на столе, сомкнув пальцы в замок.
Дверь в кабинет распахнулась, и следом за служащим в синей форме вошло двое молодых людей. Они поприветствовали мужчину и прошли на середину кабинета. Интуитивно Билл отметил внутреннюю растерянность парней, но внешне они держались уверенно, скромно и были готовы к встрече с ним.
Оба были подтянуты, чисто выбриты, гладко причесаны. Строгая осанка, стильные деловые костюмы, прямой взгляд, умение держать лицо свидетельствовали о присутствии характера, требовательности к себе и о четком самоконтроле. О силе духа и целеустремленности молодых людей Билл Макстейн судил по многим фактам из собранного на них досье.
Макстейн привстал и указал ладонью на два пустых кресла перед его столом.
– Прошу, присаживайтесь.
Парни прошли и, расстегнув пуговицы на пиджаках, одновременно присели на указанные места.
Билл загадочно улыбнулся, принял удобное положение и остановил вопросительный взгляд на лицах молодых людей.
Оба молчали в напряженном ожидании таинственного разговора.
– Хм,– вырвалось у Билла.
Он неспешно взял со стола две папки и так же медленно раскрыл их.
– Зачем пожаловали?
Вопрос тенью недоумения отразился на лицах парней. Они переглянулись, и один из них спросил:
– Разве не вы выписали нам пропуска?
– Сэр,– продолжил второй,– мы оказались здесь только потому, что поверили в возможность проявить свои преданность и способности на пользу государства. Даже если это будет тайная работа, скрытая от глаз… Но, если мы ошиблись, то, вероятно, наше искреннее горячее желание дало повод разыграться воображению, и ваше приглашение ввело нас в заблуждение…
– Так, так, так,– вдумчиво произнес Билл и, лукаво прищуривая глаза, продолжил:– И вы действительно обладаете таким качеством, как преданность? И ваши желания сродни несокрушимому патриотизму, самопожертвованию и беспрекословному подчинению правилам?
– Да, сэр,– в один голос ответили молодые люди.
Макстейн открыто удивился решительности парней. Его густые брови взлетели, и на лбу вырисовалась глубокая морщина.
– Что ж, это достойный ответ. Замечательно, что у вас есть цель в жизни, и благородная цель! Но, боюсь, ваша стремительность сбила вас с толку, и вы исказили предложенную для размышления информацию. Знакомы ли вы с деятельностью организаций по регулированию международных отношений?
– ООН?– сомневающимся тоном спросил Александр Ахматов.
– Можно сказать и так… Видите ли, наша организация достаточно велика. В ее штате находится около шестидесяти тысяч человек, но люди, как вы понимаете, стареют, уходят в отставку, умирают, увольняются по разным причинам. Кто-то должен приходить им на смену. Раз в год мы отбираем претендентов на работу в ООН. Кто-то попадает сразу в главный корпус, кто-то остается на периферии, кто-то после долгой стажировки принимает решение отказаться от контракта. Ваши успехи в учебе, личные характеристики и протоколы наблюдения свидетельствуют о прекрасной перспективе в нашей организации. Ваше академическое образование тоже располагает к этому… Вот для этого я вас и пригласил. Как видите, ничего замысловатого. Мы в некотором роде – кадровое агентство для подбора служащих в государственные структуры США.
Внимательный взгляд Макстейна скользнул по лицам молодых людей. Те явно находились в замешательстве, хотя осмысление предложенной информации отражалось блеском воодушевления в их глазах. Макстейн наклонился в сторону молчаливого и задумчиво потупившего глаза парня и, словно невзначай, поинтересовался:
– А вы, мистер Дьюго, явились с той же убежденностью, что и мистер Ахматов?
Брайан, не отводя глаз, решительно ответил:
– Сэр, я счел бы за честь служить на благо страны. Однако хотелось бы ясности…
Карие глаза Дьюго впились в лицо Макстейна и требовали откровенности.
– Какой горячий!
Билл поднялся, вышел из-за стола и смерил парней строгим взглядом.
– Нам нужны такие парни, как вы: целеустремленные, преданные, с энтузиазмом, наконец.
Каждое его слово было взвешенно, ответственно, без тени лукавства. Ахматов молча глянул на Дьюго и еле заметно кивнул.
– Мы можем обсудить ваше предложение?– спросил он с дипломатичностью политика.
– Конечно, парни. Но недолго. Даю вам двадцать четыре часа.
– Хорошо. Мы дадим ответ завтра. Мы можем идти?
Макстейн кивнул, и молодые люди незамедлительно покинули кабинет. Он задумчивым взглядом проводил парней и сразу поднял трубку телефона.
– Стивенсон, зайди ко мне.
В кабинет вошел мужчина лет тридцати, среднего роста, со светлыми волосами и глазами, почти бесцветными, со строгим, ничего не выражающим лицом. Он встал у стола и ожидал приказаний.
– Видел двух парней?
– Да, сэр,– отчеканил Стивенсон.
– Начни с сегодняшнего дня неофициальную слежку. Отчет веди только для меня, с архивом не работаем. С кем контактируют, чем живут, что едят… В общем, мне тебя учить не надо. Подготовь к завтрашнему утру программу стажировки. Иди, Эд, на сегодня свободен.
– Да, сэр.
Стивенсон вышел. Макстейн откинулся на спинку кресла и расслабленно выдохнул, так глубоко и долго, будто его легкие нуждались в очистке. После нескольких вдохов он привычно надел на нос очки и с серьезным настроем устремил взгляд на досье Ахматова и Дьюго, составленные его аналитиками. Его губы зашевелились в быстром бесшумном чтении.
«Александр Ахматов, 22 года; владеет пятью языками – немецким, французским, итальянским, испанским, русским; физически вынослив; высокие артистические данные; выраженные черты характера: коммуникабельность, энергичность, мобильность, гибкость, упорство в достижении цели; эмоционально устойчив; ярко выражен аналитический склад ума, уровень IQ равен 138 единицам1».
Пристально рассмотрев фотографию Ахматова, Билл удовлетворенно погладил затылок.
– Н-да, а этот парень далеко пойдет!
От чувства гордости за свой наметанный глаз и безошибочное чутье на таланты Макстейн решил побаловать себя кубинской сигарой. Закурив, Билл внимательно вчитался в характеристику Брайана Дьюго:
«… 21 год; владеет тремя языками – французский, латинский, испанский; физически вынослив; выраженные черты характера: последовательность, обстоятельность, уравновешенность, целеустремленность; эмоционально устойчив; аналитический склад ума, уровень IQ равен 132 единицам».
