Впрочем, это было несложно, они и впрямь были очень похожи. Самым милым было видеть, как они спят вдвоём в абсолютно идентичной позе: Сейдж, раскинувшись на кровати, с лицом, повёрнутым влево, и кроха Алайна рядышком, тоже разбросав руки и ноги и тоже почему-то уставившись влево.
Сейдж расспрашивал меня не потому, что сомневался, он, наоборот, поверил сразу и полностью, как будто в глубине души уже не раз примерял это на себя. Ему просто хотелось наверстать то время, что он потерял, восполнить в себе. Впрочем, смею надеяться, мне немного удалось помочь ему с этим, когда родился Винтар.
Братишка Алайны появился на свет четыре года назад, и мы полностью повторили незабываемое первое время с Алайной: вопли, бессонные ночи, пачканье пелёнок. Сейдж держался на удивление стойко, ни разу не высказал неудовольствия, напротив, ему, по-моему, нравилось иметь дело с младенцем. Впрочем, и наличие постоянной няни весьма помогало.
Я вздохнула, возвращаясь в настоящее. Я ведь уже начала задумываться о третьем ребёнке, но сейчас это, пожалуй, слишком опасно. Хочется понянчить на руках маленького, приложить к груди, радоваться первой улыбке и первым словам. К тому же, может, хоть третий ребёнок выйдет похожим на меня, а то и Алайна, и Винтар – оба вылитый Сейдж, моя кровь словно и не течёт в этих детях.
Оказавшись у себя, я опустилась в кресло и вытащила амулет связи.
– Отец, здравствуй, – сказала, дождавшись ответа. – Прости, что так внезапно… помнишь, ты говорил мне, чтобы я сразу дала тебе знать, как только мне покажется, что Сейдж… на грани?
Голос отца прозвучал ошеломлённо:
– Не может быть! Ты уверена?
– Боюсь, что да, – я быстро рассказала, как он бушевал в кабинете.
– Ну дочка, это же может быть просто так. Ты не слышала, как я ору на нерадивых помощников, – отец рассмеялся, и мне это не понравилось.
Ему там, издалека, не видно то, что вижу я. Сейдж постоянно усталый, раздражённый, мы перестали беседовать по вечерам, а иной раз он и вовсе не приходит в спальню ночевать. Я пыталась вызвать его на разговор, выспросить о самочувствии, о том, не ощущает ли он давление со стороны демона – но Сейдж только отмахивался. А теперь вот отмахивается и отец.
– А если нет? Я не хочу рисковать!
– Ну-ну, будет-будет, – голос отца звучал растерянно. – Поговори с ним сперва.
Он хотел ещё что-то добавить, но тут что-то глухо бухнуло в отдалении.
– А! Демоны побери! Какое порождение бездны оставило тигель на огне?! – закричал отец сорванным голосом. И сразу торопливо прибавил, мне: – Прости, тут небольшое светопреставление… – не позволив мне вставить ни слова, он отключился.
О боги! Я вскочила и, нервно сжимая руки, заходила по комнате. Вместо того чтобы успокоиться, я только сильнее разволновалась. Отец, как и любой мужчина, нуждается в чётких доказательствах. Но разве в таком деле может быть что-то более чёткое, чем мои ощущения, ощущения жены Сейджа, матери его детей? Когда доказательства станут явными, будет уже слишком поздно.
Нет, нельзя довести дело до срыва.
Металась по комнате я ещё долго. Как ни крути, не выходило ничего хорошего. Я могу оглушить Сейджа ненадолго, и то при условии, что он снимет защиту. Могу усыпить – и даже довольно глубоко, так, что сразу точно не проснётся – но для этого мне необходимо быть с ним в тесном контакте. Конечно, если он придёт сегодня ночью в спальню, тесный контакт мне обеспечен. Но как потом вывезти это бессознательное тело к отцу в Диомею? Пропустят ли меня через границу, не засекут ли подозрительные чары? Если да, Сейджа непременно разбудят, и всё, что я тогда выиграю, будет то, что он сорвётся не дома, где полно беззащитных людей, а где-то на границе. Вот только не факт, что Сейджа не убьют, там ведь полно сильных магов.
Наконец, устав размышлять и сомневаться, я вышла из комнаты. Заглянула к детям.
У Алайны был учитель, так что, чтобы не отвлекать дочь, я только одним глазком посмотрела в щель ширмы. Алайна сидела за столом, грызла перо, яростно чесала светлые кудряшки, но прилежно повторяла сложные слова: учила мальзийский. Я некоторое время умилённо наблюдала за ней: такая маленькая, а учит такой трудный язык! Дочка у нас вышла очень умная, Сейдж, как само собой разумевшееся, твердил, что это тоже от него.
Винтар играл с няней, обрадовался, увидев меня, побежал навстречу, уткнулся в ноги, стал возбуждённо что-то рассказывать. Я подняла его и чмокнула в пухлую щёчку. Поцелуев он не терпел, сразу сморщился и начал вырываться. Пришлось отпустить, и сын снова побежал обратно к няне. Я тихо закрыла дверь, чтобы не мешать им собираться: подходило время прогулки.
К слову, Фесса ушла от меня, получив хорошие рекомендации. Не знаю, что у неё было с Аджером, но расстались они, кажется, вполне довольные друг другом.
Я постояла в коридоре, собираясь с мыслями. Теперь можно сходить вниз, поговорить с кухаркой, попросить её поменьше солить и перчить, она, уроженка юга, постоянно перебарщивала с этим. Перед тем я ещё раз зашла в нашу с Сейджем спальню, хотела проверить, что дверь на балкон закрыта, Винтар иногда убегал от няни и обожал прятаться во всяких не всегда безопасных местах.
Дверь была закрыта, я облегчённо выдохнула, шагнула за порог… и увидела Сейджа.
Неладное я почувствовала сразу. Он шёл ко мне, печатая шаг, не сводя с меня глаз – и они полыхали знакомым бирюзовым пламенем. Я тихо вскрикнула, тут же зажала рот ладонью.
Нет… не верю. Не может быть!
Но это было правдой, весь его облик дышал угрозой, взгляд был безумен, совсем как тогда, шесть лет назад. Носа вновь коснулся полузабытый аромат адолеев – то ли воспоминание, то ли и правда здесь и сейчас запахло ядовитой, смертельной, запрещённой тёмной магией.
Наверное, нужно было бежать, забаррикадироваться в спальне, вызвать подмогу… хотя нет, ничего бы не помогло – но я потеряла способность даже паниковать, просто замерла, как статуя, и следила за приближением мужа.
На губах у Сейджа играла зловещая улыбка. Он не произнёс ни слова, молча втолкнул меня в спальню. За его спиной взвились магические сети, запечатывая комнату, превращая её в подобие кокона, не пропускающего наружу ни света, ни звуков.
По спине прошёл холод. Боги, что он задумал? Или это уже не он? Или его телом полностью завладел Фараиту?
– Сейдж! Приди в себя, очнись, Сейдж!
Я отступала и пыталась докричаться до его разума, Сейдж медленно и неотвратимо шёл следом. Он словно наслаждался игрой в кошки-мышки. Но недолго, не успела я сделать и полкруга по комнате, как Сейдж сделал рывок и схватил меня за руку. В одно мгновение подтащил к себе, сильными пальцами перехватил затылок, заставил вздёрнуть лицо. Я замерла в его руках. Сердце трепыхалось в груди так, что было больно дышать. Страх леденил руки и ноги. Но от Сейджа шёл жар, на который моё тело невольно отозвалось.
– Сейдж… – шепнула я умоляюще, не понимая, чего ждать. Что задумал этот безумный, а точнее – что задумал демон.
