Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 54
Из-за стола приподнялся высокий, сухощавый, почти лысый человек, примерно одного возраста с Васильевым и легким то ли кивком, то ли поклоном, подтвердил, что он и есть полковник Савельев.
- Кстати, Игорь Вячеславович, если вам здесь не совсем удобно, то адъютант откроет вам соседний кабинет, - проговорил генерал. Он был предельно вежлив с полковником из Главка.
- Если это будет нетрудно, - ответил лысый полковник в штатском.
Генерал трижды нажал кнопку, укреплённую на торце стола, и в кабинет, чуть ли не бегом, ворвался капитан-официант.
- Открой соседний кабинет и принеси туда кофе, - распорядился Миронов.
- Мне не надо, - отказался Васильев. - Я не любитель кофе.
- А я выпью, - сказал Савельев, собирая в стопку бумаги, лежащие перед ним на столе.
Сверху, как заметил Сергей Тимофеевич, он пристроил несколько готовых, типографских, разлинованных бланков протоколов допроса. Отставной майор понял, что за процедура его ждёт. Он сразу начал просчитывать - что ему следует говорить, а о чём лучше умолчать. Так, наверняка, не стоило упоминать о происшествии на крыше дома, когда оттуда слетел бывший старшина полиции Никадемчук. По большому, счету этот случай можно подвести под непреднамеренное убийство. Но тот факт, что был звонок на второй телефон полковника Соловья с номера Васильева, можно как-то обосновать. К примеру, трубка Никадемчука отлетела далеко, Васильев подобрал её и посмотрел на номер, который там был набран. Можно объяснить и вызов спецназа ФСБ на уничтожение автоматчиков. Стоит предположить, что старшина милиции с крыши следил за автоматчиками и сообщил об этом Соловью, а потом уже ему уже позвонил и сам Васильев. Ведь информация о вызове вполне может дойти до Савельева и через полковника Воробья. Лучше уж рассказать всё сразу, подать в собственной интерпретации, чем допускать чужое толкование вопроса и различные предположения.
В бывшем кабинете полковника Соловья почти все оставалось в прежнем виде, не считая того, что теперь дверцы всех сейфов были распахнуты, а сами эти шкафы оказались совершенно пустыми.
Полковник Савельев сел не за стол Соловья, как думалось вначале Васильеву, а за приставной, прямо против майора спецназа.
- Сначала шапку заполним, - заявил он. – Основные, так сказать, данные на вас. Вы ведь, скорее всего, с этим многократно сталкивались.
Эти слова о знании Васильевым правил заполнения протокола были своего рода предупреждением о том, что Савельев в курсе послужного списка отставного майора. Тому ведь, приходилось после каждой боевой операции, по уничтожению какой-то банды на Северном Кавказе, не только предоставлять следственным органам свой рапорт, но и участвовать в составлении протокола о данном происшествии. Заполнение этого документа начиналось, разумеется, с шапки.
В этот раз тут возникла только одна проблема. Отставному майору пришлось долго вспоминать все свои боевые и другие награды, чтобы заполнить один из разделов шапки. Основные он назвал сразу и подумал, что этого будет вполне достаточно, но полковник ждал продолжение. Тогда Сергей Тимофеевич стал перечислять всё подряд и даже слегка перестарался, потому что на бланке протокола закончились строчки, отведенные для этого. А писать вне таковых линий полковник Савельев давно разучился, его строчки были кривыми и неровными.
- А ещё знающие люди говорят, что вы чемпион вооружённых сил по практической стрельбе, - напомнил он своему подопечному.
- Уже нет. Эти соревнования проводятся каждый год, появляется новый чемпион, а все предыдущие носят приставку «экс». После первой победы, годом позже, я занял только второе место - то есть стал вице-чемпионом. А когда в третий раз участвовал - вообще в призёры не попал. Там весь пьедестал заняли молодые офицеры, прекрасные стрелки.
- Так что же вы этим не похвастаете? Результаты всё равно очень высокие, даже за два первых года участия.
- А я вообще человек не хвастливый, товарищ полковник. Более того, даже скромный по натуре. А к боевым наградам звания чемпиона и экс-чемпиона вооружённых сил никакого отношения не имеет. Гражданские люди в тех соревнованиях тоже участвовали, в основном отставники. Нас тогда в отдельный возрастной класс ещё не вывели, иначе я и по сей день ещё и тренировался бы и выступал. Это сейчас я слышал сделали класс «синьоров», это старше пятидесяти лет, и «суперсиньоров» - старше шестидесяти лет. Ещё появились классы «леди» и «юниоров», до восемнадцати лет. Но все эти мои заслуги в прошлом, они совсем не боевые, не награды.
- Однако, это дает характеристику вам и во многом объясняет необычайную успешность ваших действий - и в момент первого покушения, и сегодня.
Васильев сразу понял, что полковник Савельев уже в курсе нового покушения. Майор Личников постоянно находился при Сергее Тимофеевиче и не имел возможности рассказать полковнику о результатах, значит Савельеву звонил кто-то из бойцов спецназа ЦСН и передал ему все подробности, наверное, вплоть до короткого допроса раненого боевика.
В это время в дверь постучали.
- Войдите, - разрешил Савельев.
Капитан-официант поставил на стол поднос с чашкой кофе и сахарницей и доложил:
- Товарищ полковник, прибыл полковник полиции Воробей. Говорит, что очень торопится. У них в райотделе сегодня запланированные занятия по стрельбе для офицерского состава и полковник должен руководить ими.
- Скажите ему, что как только мы с Сергеем Тимофеевичем закончим, я сразу приглашу его. Только пусть никуда не уходит, чтобы не пришлось потом привозить сюда в принудительном порядке, он важный свидетель.
- Он никуда не уйдет, - заверил полковника капитан-официант.
Таким людям нравится быть хоть кем-то и хоть в чём-то важном, это их психику подпитывает. Последняя фраза была произнесена с недобрыми и слегка насмешливыми нотками в голосе. Из этого Васильев сделал вывод, что капитан-адъютант время от времени с полковником Воробьем общался и понимал его скорее всего правильно.
Он вспомнил день первого покушения, когда был доставлен в райотдел полиции в наручниках. Тогда Воробей из «аквариума» дежурного звонил кому-то по городскому телефону. Вскоре после этого приехал полковник Соловей. А ведь по городскому телефону позвонить в приёмную, минуя адъютанта, скорее всего невозможно. Это сам Васильев обычно пользовался мобильным телефоном, а другие люди вполне могут быть и куда более бережливыми, не тратить напрасно время и деньги, когда есть возможность их сберечь. Хотя там, вполне мог оказаться фактор срочности, а вовсе не бережливости. Воробей пытался поторопить время и стал звонить по первому же аппарату, который увидел, а собственной мобильник он мог перед этим, получив сообщение о перестрелке на улице, в суете оставить в кабинете, просто забыл в кармане гражданского костюма, который висел у него в шкафу, да и всё.
Даже сам Васильев, при своей великолепной памяти и высокой организованности, порой забывал свой аппарат - то дома, то на рабочем столе в кабинете. Но это, правда, было давно, когда такие телефоны ещё не вошли в обиход людей настолько прочно, что стали постоянной необходимостью. Об их наличии стало заботиться даже наше подсознание. Но ведь оно далеко не у всех людей развито настолько, чтобы предупреждать нас ещё о чем-то, помимо заботы о дыхании, переваривания пищи или о способности ходить.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 54
