— Розова Елизавета, — тут же ответила женщина. — Её карточка у меня дома, я отдам вам.
— Врёт, — тут же сообщила Агата, посмотрев в глаза Владимиру. — Вот зачем врать, а?
— Павлова Валерия, — поправилась женщина, отведя взгляд и покраснев.
— Мне это надоело, — поднялась на ноги Агата. — За дурочку меня держите? Звоните в полицию, — посмотрела она в глаза Владимира.
— Б-б-белова Наталья Игнатьевна, — пролепетала Анна Витальевна и сумела посмотреть в глаза Агаты. — Это правда! Мне пообещали, что убьют, если я хоть кому-нибудь расскажу!
— Дальше нас это не пойдёт, — пообещала Агата. — Её карточка и все подробности у вас?
Женщина энергично покивала.
— Я сниму фотокопии, — пояснила Агата, — и исчезну из вашей жизни. Надеюсь, вы понимаете, что вам не стоит рассказывать об этой встрече?
Женщина кивнула.
— Карточки у вас с собой, верно? Наверное, доктор рекомендовал вам уничтожить их, но вы оставили для верности.
Женщина вновь кивнула и снова покраснела. Агата усмехнулась.
— Закончим с этим побыстрее. Достаньте их сами, — указала она на сумку, лежащую рядом на скамейке.
Анна Витальевна не сразу совладала с застёжкой-молнией, она покопалась в сумке и протянула Агате папку.
— Я не буду к ней прикасаться, — покачала головой Агата. — Доставайте бумаги по одной и кладите на скамейку, — указала она.
Минуты через три всё было переснято, а в аллее, что интересно, так никто больше и не появился.
— Подержите, — протянула Агата свой новый телефон Анне Витальевне. — Всё, спасибо, — забрала она свой телефон. — Делайте как знаете, но мой вам совет: «Не пытайтесь исчезнуть или уничтожить бумаги». Я больше вас не потревожу, но те, кто заплатил вам за подмену, ещё могут. Вы знаете, где сейчас Наталья?
— В психушке, — опустила взгляд женщина. — Я не знаю в какой, правда!
— Я вам верю, — покивала Агата. — Я хотела посмотреть в глаза тем, кто это сделал. Мечта сбылась. Приятного отдыха! — помахала она рукой женщине и протянула руку Владимиру. — Идёмте, видеть её больше не могу.
— Простите! — услышали они, едва развернулись и пошли.
Агата и Владимир остановились, оглянувшись.
— Простите меня! — повторила Анна Витальевна — вид у неё был такой, что вот-вот расплачется.
— Я простила, — кивнула Агата. — Надеюсь, что её родители вас тоже простят. Прощайте.
* * *
— Дома расскажу, — пообещала Агата, откинувшись на спинку сидения. — Меня тошнит от неё. Буквально. Думала, что там наизнанку и вывернет.
— Почему? — удивился Владимир. — Эта ваша суперспособность?
— Ну да. Думали, я прикалываюсь? Когда мне врут, мне сразу не по себе становится. А эта Анна, похоже, только врать мне и хотела. Видели, как она перепугалась, когда узнала, кто я? Она явно не ожидала меня встретить. Можно, наверное, из неё ещё что-то вытянуть, но я к ней по доброй воле не подойду.
— Не хотите рассказать, что это за шпионские штучки с перехватом звонка, с пеленгом и всё такое?
— Дома, — пообещала Агата. — Блин, сколько всего за день случилось! А ещё ночка будет весёлой, помните про зеркало? Сейчас половина седьмого, — посмотрела она на часы. — Нормально. Успеем поужинать и малость в себя прийти. Я всё расскажу, что успела понять. Поехали?
* * *
Они сидели бок о бок в кресле, сумели втиснуться в него вдвоём, и смотрели фильм с экрана компьютера. Старую смешную комедию с Ришаром. Агата прижималась щекой к плечу Владимира и думала.
Они познакомились пять дней назад, но теперь вспоминалось не то три, не то четыре года. И совсем другое их первое свидание. Агата тогда выбежала из дверей своей конторы, чтобы остыть после особо тупого клиента, и была готова убить первого, кто подвернётся: её тошнило от всех людей на Земле и буквально, и переносно. Тут мимо прошёл Владимир, уже потом Агата поняла, что и он был зол на кого-то. Но Владимир оставался невозмутимым вплоть до момента, когда взрывался, и вот тогда спасайся, кто может — если успеет, конечно.
— Вас подвезти? — неожиданно спросил Владимир.
— А что, похоже? — язвительно осведомилась Агата. — Похоже, что меня нужно подвезти?
Владимир просто кивнул. Агата уже готова была послать его подальше в самых крепких выражениях, но… отчего-то ярость схлынула. И впрямь, чего она взъелась-то? Она просто кивнула. Владимир указал рукой направление: «Идёмте», и они пошли.
— Вы всегда уходите пешком, — сообщил Владимир, когда они выходили из здания Управы. — Вот и подумал — может, вам захочется проехаться. Вам куда?
Агата назвала адрес одного из баров. Пить она почти не пила, от спиртного её развозило не на шутку, но в баре можно пить не только спиртное. Владимир молча отвёз её. Агата сухо поблагодарила и ушла в бар; а через минуту обнаружила, что Владимир сидит рядом за той же стойкой.
— Вы меня преследуете? — посмотрела она недобро.
— Нет, у меня тоже тяжёлый вечер, — пояснил Владимир. — Взять вам что-нибудь?
И вновь Агата едва не окрысилась, её саму пытались «снять» таким образом десятки раз. Но что-то в голосе Владимира вновь заставило её прикусить отравленный язычок. Она молча ткнула пальцем в карту напитков. Хочет платить — на здоровье, пусть платит, всё равно ему ничего не светит.
Следующие полчаса они сидели рядом, это было такое странное одиночество вдвоём, и наслаждались своими напитками. Молча. Когда Владимир предложил Агате подвезти её домой, она снова напряглась… и снова сдержалась.
— Нет, я здесь рядом, — пояснила она, Владимир молча кивнул, пожелал ей приятного вечера и отбыл.
Так всё и завертелось. Владимир с того дня частенько отвозил её в тот бар, или в другой, а то и прямо к дому. И не напрашивался, и ни на что не намекал. Он умел слушать, Агата не раз и не два рассказывала ему свои истории о клиентах и их скорбных делах, естественно, без имён и названий, только самую суть дела и конфликта или тщеты всего сущего. Владимир и смеяться умел по-детски, раскатисто и до слёз. Правда, рассмешить его было трудно.
Агата несколько раз потом делала вылазки, она под разными предлогами заходила на этаж конторы Владимира, и всякий раз видела одного и того же человека — неразговорчивого, всегда с неизменным спокойным выражением лица — его коллеги не скупились на шпильки в его адрес. По сути, Владимир один среди них не халтурил и не занимался чем попало в рабочее время.
Больше года длилось это странное ухаживание, прежде чем они впервые поцеловались. И только ещё через год дошло до самого интимного. А потом они просто стали жить вместе то у Агаты, то у Владимира. И выяснилось, что они замечательно притёрлись друг к другу: тот самый быт, который разрушил больше семей, чем мор и глад вместе взятые, не нанёс им никаких душевных ран.
