Не знал, зачем делал такой ремонт. Не знал и зачем тратился на кухню в принципе. Все равно на ней готовил только Дир после совместных попоек. Но отчаянно хотелось создать хотя бы подобие дома, уюта.
Облачившись во все черное, самый непрактичный и самый ужасный цвет для вечного кипящего марева в Солитдаре, направился к выходу. Почти не передвигался по улице, поэтому мог себе позволить эту роскошь. В конце концов, цвет соответствовал дару.
Дир домчал до цирка за какие-то минуты, и вот я уже с хмурой миной и в темных очках взирал на столпотворение внутри верхнего коридора.
Обычно в нашем цирке царит более спокойная обстановка. Обслуживающий персонал прячется по углам от Лонгера и его зама. Финансиста даже я в глаза ни разу не видел, главное, что жалование приходит аккуратно каждый месяц.
У нас не принято заводить дружбу и приятельские отношения. Не принято болтать в коридорах о всякой чепухе. Не принято делиться угощениями и громко смеяться.
Но все это каким-то образом просочилось в стены нашего закостеневшего цирка высшего уровня. Безобразие. И в его центре – она. Эта драконова Овайо, которая стояла посередине коридора и от всей души хохотала над чьей-то шуткой.
Остановился и был крайне рад тому, что глаза прикрывали очки. Потому что отвести от этой картины взгляд сложно! Девушка выглядела сегодня иначе, чем всегда.
Словно сошла с афиш тех времен, когда я еще ребенком любовался на них в Нортдаре, а мать Тима, улыбаясь, обещала, что сможет упросить отца достать билетик на шоу. Раньше так одевались знаменитые наездницы.
Перед глазами встала картина, как Эва летела верхом на моем драконе. В голову пришла бредовая идея, что из нее действительно вышла бы неплохая наездница.
Но это невозможно и никогда возможным не станет. Она безродная прислуга без дара, а отношение к ней Унита – чистой воды случайность.
Но в этот момент помощники ввели в зал скалящихся воздушных захватчиков, и мне захотелось взять свои слова обратно. Потому что один из них оборвал цепь и на всей скорости помчался прямиком на Эву.
Все вокруг застыли, а Ирвин Маансо самоотверженно попытался принять этот удар на себя. И только я спокойно стоял, привалившись к стеночке. Потому что чувствовал, что дракон не тронет. Дракон ей радовался, словно она самый близкий для него человек.
Прикрыл глаза и выпустил на волю немного своего дара. Он мерцающей дымкой стал расползаться по полу. В создавшейся суматохе этого никто не заметил.
Дракон остановился и гневно зыркнул. Зашипел и стал в оборонительную позицию. Я прищурился. Он что, защищает ее от меня?
Но, кажется, так и было. Дракон расправил крылья и взмахнул ими, отгоняя от Эвы дымку, которую запустил. Нет, так не пойдет. Посмотрел ему в глаза и, не мигая, отдал приказ.
«Назад, смирно!»
Его начало корежить. Дракон издал болезненный визг и стал отступать к Эве. Градус в помещении сменился в сторону воздушного захватчика. Маансо побледнел и стал кружить вокруг своего питомца. Он пытался отдать приказ, пытался использовать свой бесполезный дар интуиции. Но я сильнее.
А сильнее меня была тяга дракона к девушке, стоящей в центре зала и имевшей теперь совершенно иную ауру и эмоциональную окраску. Но я не мог понять какую. Она закрылась словно в панцирь!
– Отпусти его!
Не сразу дошло, что голубые глаза смотрят прямо на меня. Ее голос звучал настойчиво, требовательно. Это тоже не нравилось, но несчастный воздушный захватчик начинал скулить, а его потенциальная пара рядом билась в истерике.
В конце концов у нас же репетиция. Поэтому отпустил. В коридоре воцарилась гробовая тишина, а я молча прошел сквозь эту странную толпу к арене. Никто меня не окликнул и не остановил. Все просто смотрели.
Практически у самого входа сделал знак настороженному Диру, чтобы тот привел Унита. Пора начинать эту драконову репетицию. Мы и так потеряли слишком много времени.
Помощник смотрел на меня настороженно.
– Что?
Мой голос разрезал тишину, а помощник наездницы из «Бейли» даже выронил цепь от испуга. Их туда вообще кто набирал? В Департаменте кадров была пьянка в этот день?
– Ничего, вер Перей. Просто ночка выдалась веселая, боюсь, как бы последствия какие не сказались.
Намек понят. Приспустил очки и, глядя прямо в его глаза, сказал:
– Никаких последствий у вас, вер Ведал нет. Можете быть спокойны.
В этот момент за моей спиной материализовалась вездесущая Овайо.
– Фууу, вер Перей, зато вас, судя по всему, эти последствия не обошли стороной. Уверены, что готовы к репетиции?
Нет. Она определенно зарывается.
Ее слова стали катализатором происходящего. Люди тут же засуетились, начали нервно успокаивать драконов, хотя им самим требовалась такая помощь. Поднялся невообразимый шум.
Воспользовавшись этим, наклонился прямо к ее ушку и прошептал так, чтобы слышать могла одна Эва:
– Лучше бы вы, вери Овайо, волновались о том, буду ли я готов принять вечером ваш долг.
Глава 28. Эва
На секунду показалось, что в начавшемся сумасшествии неправильно расслышала. Но потом он снова приспустил очки. По этому жесту, взгляду, полному беспросветной черноты, поняла, что услышала верно.
Весь мой боевой запал, который внезапно возник в момент, когда поняла, что над драконом Ирвина издевается он, улетучился. Оглядываясь по сторонам, прошептала:
– При чем тут долг, я думала, мы с вами обсудим возможность оказания мне кое-какой услуги.
Он снова поправил очки и, дыхнув на меня перегаром, ответил:
– Это было до того момента, когда я имел удовольствие спасти вашу жизнь. Теперь вам придется постараться, чтобы я имел желание добраться до услуг.
Его дыхание опалило кожу. А следующий колкий ответ застрял в горле. Вместо этого щеки залил румянец, а колени предательски задрожали. Надежда на цивилизованный диалог рушилась так же стремительно, как Коул Перей вчера уходил на своем драконе в пике.
Наездник же прошел мимо, словно не говорил только что о самых интимных вещах. Словно не было этого жутко непристойного предложения, от которого по телу почему-то бежали мурашки, а внизу живота становилось тепло.
Надо убрать эту мысль на потом, надо сосредоточиться на шоу, ведь завтра со всех нас будет особый спрос. Но я не могла. Уже через час позорно сбежала с арены под предлогом того, что проголодалась.
Хотя какой там! Мне кусок в горло не лез. Судорожно старалась придумать, что делать, но не выходило. Кроме того, меня постоянно тянуло к чемодану с яйцом. Ощущение, что должна прилипнуть к нему и не отходить, не покидало целый день.
Так и металась, пока меня не нашла Медела. Она подкралась незамеченной и положила на плечо руку. Вскрикнула от неожиданности. Она засмеялась.
