– Ты еще дышишь, Шал? Надо же, как интересно. И почему меня так старательно уверяли, что после яда «ужаса подземелий» никто не выживает?
* * *
Мне понадобилось некоторое время, чтобы сложить дважды два и, покопавшись в памяти, отыскать в ней сведения насчет этого самого «ужаса подземелий». Воспоминания карателя по этому поводу оказались удручающе скудны, только и того, что он когда-то читал о таких тварях, но воочию никогда не видел. А вот слабеющий прямо на глазах Изя сумел подбросить мне пару картинок. И если он правильно понял, о чем идет речь, то самая главная информация, которой Рез со мной не поделился, свидетельствовала о том, что эти твари смертельно ядовиты.
Я не зря сказал, что мы с ней чем-то похожи. Нурры, если верить слухам, как вид были выведены искусственно и приобрели свои уникальные свойства с помощью магов. А вот «ужас подземелий» – продукт естественной, так сказать, эволюции. Обитатели глубин. Коренные жители самых глухих, заброшенных и нередко наполненных радиацией подземелий.
Изя, правда, таких заумных слов не знал, но «плохой воздух», которым на глубине порой дышали и нурры, был очень похож по описанию именно на радиацию. И долгий контакт в насыщенных ею местах приводил к тому, что некоторые из обитателей гор начинали меняться. Проще говоря, мутировать. Причем мутировать совершенно бесконтрольно, грубо, порой даже жутко. И в результате из самых обычных нурров, людей и иных существ получались уродливые, кошмарно изменившиеся твари, которые нападали на все что движется и не имели ни грамма мозгов.
Не знаю, каким именно образом это стало возможным, но «плохой воздух» копился чаще всего в местах, где когда-то бушевала магия. Стихийная или созданная людьми умышленно, в течение короткого промежутка времени или же столетиями… важен был сам факт измененного магического фона, наличие ограниченного пространства, на котором излишкам магии было некуда рассеиваться, ну и присутствие живого существа, на которого эта самая магия (а может, и впрямь обычная радиация) начинала воздействовать.
А вот что совершенно точно знал мастер Шал, так это то, что маги-«разумники» когда-то очень ценили подобные экземпляры. Говорят, даже специально создавали условия для их рождения и, в частности, именно таким образом подыскивали реципиентов для вселения второй души. Поломанные магической радиацией тела легче обычного воспринимали присутствие вселенца. И в том числе поэтому шайенов априори считали монстрами, а всех пострадавших от радиации называли шайенами, что, конечно же, далеко не всегда было правдой.
Но в данном случае я бы сказал, что напавшая на нас тварь действительно напоминала одновременно и нурра, и человека. Так что, скорее всего, передо мной действительно лежал шайен, чем и объяснялось его умение нырять из верхнего мира на изнанку и обратно.
А вот то, что об этом знал мастер Рез, стало для меня неприятным сюрпризом.
С трудом сфокусировав взгляд на стоящем рядом воре, я шевельнул губами, но с них не слетело ни звука. И пошевелиться я больше не смог. Совсем. Даже тело почти перестал чувствовать, хотя еще каким-то образом мог слышать, видеть и худо-бедно соображать.
Я также смог услышать, как где-то неподалеку яростно шипит и скребет пол когтями Пакость. А потом увидел метнувшуюся из темноты серебристую молнию. То, как проворно отпрыгнули от меня чужие сапоги. Услышал громкий лязг челюстей, невнятный стук, щелчок и тихий смешок мастера-вора. После чего обнаружил, что на пол передо мной опускается деревянная шкатулка, украшенная необычной резьбой и непонятными символами. С трудом, но все-таки рзличил, как яростно кричит и скребется внутри попавшаяся в ловушку Пакость, и устало прикрыл глаза.
– Знаешь, – присев на корточки, мастер-вор придержал отчаянно прыгающую по полу шкатулку и издал еще один смешок. – Я вообще-то не злой и совершенно не собирался включать тебя в расклад, но ты не оставил мне выбора. Спорить с карателем, оказавшись запертым в городских катакомбах, не лучшая идея, согласись? Поэтому я решил, что, хотя бы до того, как будет открыт тайник, ты от меня не избавишься.
Шкатулка тем временем задергалась еще яростнее, но вскоре угомонилась. Запертая в ней нурра затихла. И только слабый-слабый писк подсказывал, что она по-прежнему жива.
– Ты меня удивил, – продолжил вор, когда она угомонилась. – И зверушкой своей, и тем фактом, что первым предложил сотрудничество… все каратели – твердолобые служаки. За очень редким исключением. Я наводил о тебе справки. По всем данным ты тоже должен был быть именно таким. Но оказалось, что не у одного меня есть вторая личина. Хотя, конечно, жаль, что ты уже ничего о ней не расскажешь. Было бы любопытно узнать, откуда у тебя этот забавный артефакт, что связывает тебя с тем предприимчивым молодым человеком, которого я планировал использовать для получения одной крайне важной для заказчика вещицы… Но все сложилось так, как сложилось. Хотя, конечно, я не ожидал, что тебе удастся в одиночку завалить «ужас подземелий». И тем более не думал, что ты сумеешь уцелеть.
– Ее кровь и слюна смертельно ядовиты, – перехватив мой раздраженный взгляд, сообщил Рез. – Мой дед заранее предупредил, что в тайнике нас будет ждать чудовище. Я был не совсем честен с тобой, когда говорил, что уцелела всего одна страница из дневника – на самом деле уцелело все. Включая предупреждение о наличии тут исковерканного пространства, зашифрованные советы насчет того, как работают магические ключи, как снять защиту и как выжить в тайнике, воздух в котором не предназначен для живых.
Я чуть не сплюнул.
Вот почему ты сейчас такой живчик… изнанка не место для живых, ты прав. А тут ее столько, что простому человеку долго не протянуть. Даже если передвигаться по осколкам верхнего мира, рано или поздно все равно вляпаешься.
А ты еще жив. И даже откровениями делишься. А под курткой у тебя работают сразу несколько непонятных артефактов, в которых я способен распознать только цвет.
– Шарану тоже не обо всем известно, – хмыкнул вор, когда я тихо скрипнул зубами. – В том числе и о том, что в качестве охранника для своих сокровищ Аввим создаст такого монстра. Поначалу у нас были только догадки, предположения. Впрочем, времени на изучение твари тоже оказалось достаточно. Поэтому я так удивился, увидев, что ты еще дышишь. Ты, как зверь, прямо-таки чуешь, где для тебя безопаснее, и инстинктивно выбрал участок с нормальным магическим фоном, где твое тело разрушится не так быстро, как, скажем, в шаге отсюда. С другой стороны, это и хорошо. Поскольку позволяет надеяться, что ты не скопытишься прямо тут, у меня на глазах, а поживешь еще какое-то время. Хотя, полагаю, хорошей жизнью это назвать будет нельзя. Ты ведь не чувствуешь тела?
Вор склонил набок голову и, протянув руку, без помех оттянул, а затем опустил мое веко.
– Да. Судя по всему, уже не чувствуешь, хотя обычно паралич наступает гораздо раньше. Яд у данного конкретного экземпляра «ужаса подземелий» – довольно мощная штука. Благодаря ему тварь способна всего за пару тин привести молодого здорового мужика в полнейшую негодность, а потом спокойно сожрать его заживо. Что? – заглянул в мои злые глаза вор. – Да, я немного полицедействовал у двери, чтобы все выглядело достоверным. На самом деле ты не первый, кого я привел сюда в поисках способа завалить эту поганую тварь. Наемники, отставники, всякое человеческое отребье, не считая тех псов, о которых я уже говорил… даже парочка предателей-хасаи, представляешь?! Благодаря им я даже выяснил, где здесь безопасные места, в которых можно спокойно находиться смертным. Правда, на это ушло много времени и еще больше чужих жизней. Но оно того стоило, Шал. И, кстати, я не обманул: тварь действительно убила всех, кого я к ней привел, тем самым заставив меня почти отчаяться. Но когда я заметил, что после особенно сытной трапезы она утрачивает прыть и на какое-то время перестает интересоваться живыми… знаешь, я подумал, что будет уместным впустить сюда не убийцу, а вора. Только не простого, а такого, кто умеет обращаться с опасными артефактами и не потревожит чуткую тварь, пока она переваривает ужин.
