На стадионе Дитрих сразу занял место в королевской ложе. Место было очень удачным: самого Дитриха почти никто не видел из-за определённого угла обзора, зато он видел всё, что происходит на площадке.
Первыми прибыли два дракона-стражника, которых Дитрих хорошо знал: они служили на острове едва ли не с тех самых пор, когда Дитрих ещё драконёнком научился летать. И на спине они несли десяток пассажиров. Когда драконы приземлились и позволили пассажирам спешиться, Дитрих увидел, что среди них было пятеро людей, трое эльфов, гном и орк. Объединяло их то, что все они были одеты в фиолетовые плащи. Собственно, это и были Фиолетовые плащи, хранители великой библиотеки Стигиана, пользовавшиеся личным покровительством Уталака и по этой причине допущенные на такое мероприятие. Выстроившись перед драконом, они отвесили ему почтительный поклон. И Уталак коротким кивком поприветствовал гостей, подтверждая их право находиться на этой земле. После чего те же стражники, успевшие принять человеческие облики, повели гостей к предназначенным для них местам.
Через двадцать минут начала подтягиваться сиреневая знать. Дом Аметиста, дом Чёрного нефрита, Фиолетовый дом… Чаще всего дом представляли герцог с супругой, а так же старший сын и дочь. Дитрих с интересом отмечал, что сыновья и дочери не только одеты в свои лучшие одежды — как раз глупо было бы ожидать другого, когда тебе оказывают честь стать таким почётным гостем. Но при этом они были преисполнены воодушевления. Но и этому наверняка было объяснение. Королевские сиреневые драконы очень редко устраивали сборища с участием знати. И потому сейчас многие кланы наверняка рассчитывали и своих детей показать, и на чужих посмотреть. Ведь, как знать, вдруг и сформируется пара-другая.
Когда прибыли представители всех восьми сиреневых герцогств, Дитрих понял, что осталось лишь дождаться остальных королевских драконов. Ведь для них, как для самых почётных гостей, было оставлено право явиться на остров последними. Однако через пару минут принц, к большому своему удивлению, увидел Мефамио, которого он, если уж на то пошло, и вчера целый день не видел. Однако, присмотревшись, он увидел, что и Мефамио несёт на себе седока. Седока уже явно в возрасте, с зелёной кожей и гривой совсем уж седых волос.
Когда Дитрих сбегал вниз, то увидел, как орк Алдор, тяжело спешившись, отвесил Уталаку почтительный поклон. И Уталак коротко рыкнул в ответ, и в этом рыке было больше мягкости и приязни, нежели по отношению к любым другим гостям, что прибыли на остров до него. Дитрих буквально сиял от радости. Надо же, отец не забыл, вспомнил, позаботился о том, чтобы пригласить сюда и этого орка, который так много сделал для юного принца.
— Ох, сынок, как же ты вырос, — ласково обратился к нему Алдор, когда Дитрих, не выдержав, подбежал и крепко обнял старика, — вырос ты сынок, что и говорить, вырос, вон какой взрослый стал. Глядишь, скоро и невеста появится.
Дитрих же, отпустив орка, печально на него глядел. Не сказать, чтобы тот представлял собой жалостливое зрелище, но двадцать лет не прошли для него бесследно. Если раньше в волосах ещё проступала темнота, то сейчас орк был полностью седой. Это, наверное, был самый первый раз, когда принц понял, насколько безжалостно время к остальным расам.
— Ты, это, не глупи мне тут, пацан, — внезапно сурово сказал Алдор, щёлкнув Дитриха по носу, — ишь, жалеть меня вздумал. Да, годы мои идут, и осталось мне недолго. Но жизнь у меня была хорошая, достойная, и смерти я не боюсь.
— Да что вы, дядя Алдор, и в мыслях не было, — рассмеялся принц, снова обнимая орка, — просто я очень рад вас видеть. Инга и Веда уже, поди, замужем?
— Шутишь? — рассмеялся Алдор, — я уже пять раз дедушка. Очень счастливый дедушка. И тебе того же, юный принц, желаю. Так что не смотри на меня с жалостью, Дитрих. Хоть я и не так долговечен, как драконы, зато уже внуков на руках держал. И ты даже представить не можешь, какое это счастье. После такого уже ничего не боишься.
* * *
Проводив орка на положенное ему место, Дитрих вернулся в свою ложу. Оттуда он наблюдал за тем, как приземляются и кланяются Уталаку Пурпурные драконы. Как всегда, тем же составом. Как всегда, в таком же строгом порядке. Но всё так же позволили себе подойти и обнять огромную морду Уталака.
Следом прибыли Золотые. В таком же беспорядочном хаосе. Но всё с такой же бесконечной благожелательностью и добротой в глазах. И всё так же Уталак безмятежно позволял младшим Золотым драконам обнять и даже чуть ли не оседлать себя.
И вот, наконец, прибыли Лазурные. Но их Дитрих почти не замечал. Его взгляд был прикован к единственной серебряной драконице, которую он так жаждал увидеть. Когда драконы приземлялись, когда кланялись Уталаку, когда оборачивались в людей и шли занимать свои места — Дитрих смотрел только на неё. И — удивительно — та почувствовала его взгляд и, обернувшись, безошибочно высмотрела принца и улыбнулась. И эта улыбка вдохнула в Дитриха не меньшее воодушевление, чем поддержка всей его семьи.
И в этот самый момент Дитрих понял, что только королевские драконы искренне за него радуются. Для герцогов данное мероприятие было больше поводом себя показать — на других посмотреть. Фиолетовым плащам оно, наверное, было не так уж и важно — уж, по крайней мере, эльфы, явно служившие его отцу уже долгое время, наверняка успели насмотреться на такого рода зрелища. И только королевские драконы действительно его понимали, действительно сопереживали, действительно болели за то, чтобы у него всё получилось. Ну и, конечно, Алдор.
* * *
И вот, наконец, наступил долгожданный момент. Уталак, встретив последних гостей, принял меньшую ипостась и вместе с Ланире поспешил к трамплину, с которого и предстояло проводить ритуал. Все члены семейства уже были здесь. Отец, мать, дед, трое братьев и три сестры. И при этом Дитрих физически ощущал их любовь, ощущал, как им гордятся, как за него радуются. Они не просто верят, что сегодня он встанет на крыло — они точно это знают. И подобная поддержка так воодушевляла… Дитриху даже пришла в голову странная мысль, что ни в одной жизни до этой его никогда так не любили.
И вот на трибунах воцарилась почтительная тишина. Ритуал начинается. Первым, как и полагалось, с трамплина упал Уталак. Приняв вторую ипостась, огромный дракон вышел в могучее пике, взлетел в небо, сделал стремительный круг над песчаной площадкой и громогласным рыком наполнил весь остров, лишний раз напоминая всем и каждому, кто здесь хозяин.
Следующим был дедушка Киноби, который последнее время почти не покидал библиотеки. И лишь ради Дитриха он согласился снова взлететь, хотя, по его собственным словам, полёты давно уже перестали его прельщать. Следом за огромным фиолетовым драконом скользнул зелёный с серебряным отливом. Однако, хотя Киноби и был в два раза младше Уталака, возраст которого перевалил уже за две с половиной тысячи лет, в его облике не было и доли той энергии, которой пульсировал Хозяин Сиреневого замка. Всё его тело было ломким, хрупким, и даже серебристые полосы в чешуе воспринимались не как дань уважения к серебряному клану, из которого тот происходил, а как седина.
