Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
«Батальону отходить на старую базу. Обеспечить эвакуацию раненых с аэродрома. Продолжать громить гарнизоны противника. Мачихин». Подписи Тарасова почему-то не было.
– Что там происходит, комбат, как думаешь? – спросил Жука Куклин, когда батальон стал отходить в лес. Сумерки уже таяли под первыми лучами мартовского солнца.
– А черт его знает. Начальство друг с другом дерется, а мы с врагом. Вот и весь сказ, комиссар.
Куклин попытался что-то сказать, но не успел. Пулеметная очередь разорвала воздух над головами десантников. Жук оглянулся. К месту боя подошла колонна грузовиков, из которых выпрыгивали эсэсовцы в белых куртках. Затем надевали лыжи и бросались в погоню за уходившим батальоном.
«А грамотно в цепь разворачиваются, быстро! – машинально ответил он. – Хорошо, что мы успели с поля уйти…»
– Бегом, бегом, бегом! – закричал комбат, подгоняя усталых десантников. – Олешко, оставь два пулемета, пусть задержат фрицев!
– Есть, товарищ капитан! – Младший лейтенант лихо развернулся на лыжах и, отбежав чуть в сторону, прислонился к сосне. Затем достал карту, сверяясь с местностью, чтобы выбрать пулеметные позиции.
Воздух наполнился грохотом и визгом смертоносного металла. Вы слышали, как страшно стучат осколки по деревьям? Как шипят пули в снегу? А звук попадания пули в плоть человека не описать… Он какой-то глухой, тупой и хлюпающий одновременно. Страшный…
Младший лейтенант сполз по сосне на снег. И дал очередью по немцу, выскочившему из кустов. Потом еще по одному.
– Митька, – закричала Наташа, посчитав, что он ранен, и бросилась к нему.
– Довгаль стой! Стой, кому говорят! – заорал ей вслед Куклин. – А ну, бойцы, на помощь! – Четверо десантников бросились к младшему лейтенанту, но тут же залегли. Между сосной и густым подлесником была полянка метров пять лишь шириной. И эта полянка превратилась в кипящую смертью стену огня.
– Жив? – перекрикнула Наташа грохот стрельбы.
– А что мне будет! – улыбнулся ей муж. – Жив и даже не ранен! Прикрой со спины!
Они развернулись в разные стороны и открыли огонь по окружающим их эсэсовцам. Да и ребята помогли, отстреливая немцев. Теперь уже залегли и фрицы. А когда в них полетели гранаты, те вообще поползли назад.
– Отбились, Наташка! Отбились! – яростно улыбнулся Олешко. – Молодец ты у меня!
– Да ну! Просто надоело эту тяжесть таскать. Вот, только одна осталась, – показала она ему ручную гранату.
– Прибереги, пригодится! – И Митя крепко-крепко поцеловал ее.
– Лейтенант, лейтенант! Отходите, мы прикроем! – закричали им бойцы.
Всего-то пять метров пробежать. И уже спокойных пять метров. Митя разогнулся, встала со снега и Наташа.
Она сделала несколько шагов и вдруг – нет, не услышала. Разве в бою услышишь выстрел снайпера? – почувствовала, что…
Младший лейтенант Олешко лежал, обагривая кровью истоптанный, грязный снег.
– Митька-а-а! – закричала она и бросилась обратно. Споткнулась, запутавшись в лыжах, встала на колени и поползла к нему…
– …Я ей кричу – уходи, мол, уходи! А она кричит, планшетку заберу только. А в глазах ни слезиночки. Сухие глаза-то. А лицо белое, белое.
– Боец, ты мне не стихи читай, а доложи, почему на помощь не пришли? – Жук сидел у костра и старался строго смотреть на бойца. А на душе у капитана скребли кошки. К мужским-то смертям на войне привыкнуть сложно, а уж к девичьим-то…
– А она маскхалат лейтенанту разорвала и кричит: «Помогите кто-нибудь!» Мы только встали, а тут немец минами начал кидаться. Видать, развернулись как раз. И первым же разрывом… Я голову-то приподымаю – нету их. Только яма черная дымит. Ну, шапки поснимали и батальон догонять.
Жук покивал, задумчиво посмотрел на свои руки, зачем-то повертел ими…
– Вот и все, товарищ капитан.
– Иди, Александров, иди.
Потом комбат встал. Посмотрел в ночное небо. Захотелось завыть на луну. Но он пересилил себя и, скрипя мокрыми валенками по снегу, отправился обходить свои роты, вернувшиеся на старую базу, что на болоте Невий Мох.
По официальным данным:
Довгаль Екатерина Ивановна, техник-интендант второго ранга, переводчица, тысяча девятьсот двадцатого года рождения, пропала без вести 27.03.1942 в районе деревни Пекахино Демянского района Ленинградской области. Мать – Довгаль Анастасия Лукинична. Домашний адрес: Ярославская железная дорога. Станция Икша. Поселок Ртищево, дом 11.
По воспоминаниям выживших десантников, ее звали Наталья. Звание – техник-интендант третьего ранга.
Олешко Дмитрий Михайлович, младший лейтенант, командир взвода первого батальона, тысяча девятьсот двадцатого года рождения, убит 27.03.1942 в районе реки Полометь. Призван Щербиновским РВК. Отец – Олешко М.Д. Домашний адрес: Краснодарский край, Щербиновский район, г. Щербиновка.
В тысяча девятьсот девяносто девятом году Митю Олешко и Наташу Довгаль нашли поисковики из Кировской области. Вместе. В одной воронке. Она так и лежала на нем сверху, прикрывая от осколков.
Перезахоронены в городе Демянске Новгородской области.
Коса у нее длинная была… Сохранилась, да…
20
– Перед атакой Игожево я решил отомстить Гринёву, – продолжал Тарасов. – Он сорвал атаку на Добросли – пусть под Игожево отдувается сам. Бойцов у него было около пятисот на тот момент. Мог справиться. А мы ударили на Старое Тарасово.
– Погодите, господин подполковник, вы же говорили, что Гринёв пропал под Доброслями? – наморщил лоб фон Вальдерзее.
– Да? Простите, у меня плохая память на даты. Лично я его не видел после Доброслей. Может быть, он исчез позже, а, может быть, двести четвертой под Игожево командовал комиссар Никитин. Мне не докладывали.
– Понятно… Между прочим, под Игожево ваши атаковали относительно удачно, а вот под Старым Тарасовом, ваша атака опять не получилась. Почему? Объясните сей момент!
– Ну я же говорил, что был фактически отстранен от командования бригадой. Полковник Латынин…
– Фактически. А формально?
– Формально с меня никто ответственности не снимал. Я понимал, что по возвращении в советский тыл мне грозил трибунал. И расстрел, по законам военного времени. В таких случаях всегда ищут козлов отпущения.
Обер-лейтенант задумался. А потом задал неожиданный вопрос:
– Кто же, по-вашему, господин подполковник, истинный виновник провала операции?
– Относительного провала, герр обер-лейтенант! – самолюбиво прищурился Тарасов. – Все-таки наши бригады нанесли вам урон, и урон порой немалый. Тридцатая пехотная дивизия была фактически заперта нами, когда мы блокировали дорогу у Малого Опуева. Уничтожены десятки гарнизонов, складов с боеприпасами, вооружением. К сожалению, мне неизвестны потери ВАШИХ войск.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
