- Деньги…
- Пока есть, - перебил Давида. – Честно говоря, даже не представляю, где она берет такие суммы.
Зато Монстр представлял. А так же со сто процентной уверенностью знал, что этот ублюдок требует от девушки взамен. Жизнью рисковать. Все его прихоти исполнять. Даже ничего не екнуло, когда в постель к Давиду подсовывал.
Не учел Марк одного – девочка Монстру понравилась. Такое бывает и с заядлыми холостяками, особенно, как теперь выясняется, однолюбами. И теперь бесится, так как не может больше Ирину за ниточки дергать.
Вырвалась девочка из-под контроля.
И Давид никому не позволит снова ее пытаться использовать…
- Сколько ему осталось? – Натанович затаил дыхание, так как вряд ли Ира спросит.
Да и врач обязан вселять надежду. Только вот Давид – реалист, много чего в жизни повидал. Предпочитает смотреть правде в глаза. И заранее знать о предстоящих проблемах.
- Сложно сказать, - Андрей Вячеславович пожал плечами. – Одному Богу известно.
- Новая операция? – не унимался Давид, но врач замотал головой из стороны в сторону.
- Только в Германии или Израиле, но опять же, - запнулся, с печалью глядя в глаза своему собеседнику. – Гарантии нет.
- Он говорить хоть может? – Монстр кивнул в сторону палаты.
- Иногда, - мужчина в ответ усмехнулся. – Когда сам захочет.
- Спасибо вам, - пожал напоследок мужчине руку. – Если что, звоните в любое время.
- Поддержите ее, - услышал в спину, когда уже рука дотронулась до дверной ручки, и застыл на месте. – Она очень хорошая девочка.
Поддержит. Обязательно. Разобраться бы теперь со всеми насущными проблемами, которые резко на голову свалились. Но Давиду не привыкать – и не из таких передряг выкарабкивался. Раз жив до сих пор, то шансы есть всегда. А сил столько, что точно горы свернет, лишь ублюдков типа Марка наказать.
Вошел в палату в тот момент, когда Ира стояла спиной к двери и плакала. Все то же инвалидное кресло. Виктор, который при звуке открывшейся двери, голову повернул в сторону Монстра. И все тот же потухший взгляд.
Правда, сейчас Малыш смотрел пристально на приехавшего с его сестрой мужчину. Как будто оценивал.
И вдруг внезапно произнес:
- Оставь нас, Ира!
Глава 51
Девушка резко повернулась лицом к мужчинам. Слезы застыли в глазах, взгляд встревоженный – у Давида защемило сердце. Хрень какая-то, ведь раньше ж вообще на подобное не реагировал.
А сейчас вдруг стало больно – это давно забытое чувство вновь возвращалось к мужчине. Он и забыл, но сейчас девушка ему наглядно напоминала о прошлом. Когда хочется боль разделить с кем-то, желая забрать часть себе. И плохо тоже должно быть обоим – иначе грош цена подобным отношениям.
- Вить… - девушка едва заметно прошептала, переводя взгляд с Давида на брата, но тот был невозмутим:
- Оставь!
Слезинка покатилась по щеке Иры, а Монстр так и стоял на месте, не в силах пошевелиться. Вроде и надо что-то сказать, но слова застряли в горле. Дотронуться, но рука так и не смогла подняться. Лишь наблюдал, как девчонка опустила глаза и молча вышла из палаты, даже не взглянув напоследок ни на Давида, ни на брата.
- Зря ты так с ней, - Натанович посмотрел на Малыша, когда дверь за его сестрой закрылась. – Она очень переживает.
- Ей полезно, - даже с небольшой злостью произнес легенда мотогонок, не отводя взгляда от своего нынешнего собеседника. – Я тебя узнал.
Давид помнил слова доктора о том, что Виктор разговаривает. Иногда. Когда сам захочет. И сейчас Монстр боялся спугнуть удачу – как бы чего лишнего не ляпнуть. А то снова Малыш замкнется в себе, так и не объяснив, зачем девушку выгнал из палаты.
Но ведь что-то же хочет, раз так пристально, практически не моргая, смотрит на Монстра. И даже польстило, что узнал.
- Я вроде звезд с неба не хватал, чтобы моя физиономия мелькала перед глазами, - ухмыльнулся Давид, но Виктор резко его оборвал:
- Толку, что я хватал.
- Ты поправишься, - Натанович не дал своему собеседнику закончить, так как по голосу понял – ни к чему хорошему сейчас это не приведет.
Лишь разбередит рану у мужчины.
- Нет, - Виктор не шевелился, сидя в одной позе. – Но это неважно. Вижу, парень ты хороший, поэтому будет к тебе просьба, - пауза и все тот же пристальный взгляд. – Даже две.
- С Марком разберусь, не переживай, - Давид понял без слов, но как оказалось, все же ошибся.
- Тогда три, - Виктор едва заметно кивнул и скривился. – Марк – ублюдок, я бы и сам его грохнул.
- Насчет “грохнуть” не обещаю…
- Я в переносном смысле, - тут же поправился Малыш и снова скривился.
Видимо, даже воспоминания причиняли боль – разве может такое когда-то отпустить?
- Ира… - начала было Давид, но его собеседник перебил резко:
- Сделай так, чтобы она сюда не приходила.
Ошарашил, лучше и не скажешь. Как он себе это представляет? Брат, единственный близкий и родной человек, еще и в помощи нуждается – как тут запретишь? Не в четырех же стенах ее запирать, в самом-то деле.
Да и не согласится она. Упрямая очень. Особенно, когда дело Виктора касается.
- Я постараюсь, но не обещаю, - Давид вроде как ушел от ответа, понимая чувства мужчины в данный момент. Обидеть не хотел, думая прежде всего о девушке, а не о мужском эгоизме ее брата.
Но того, кажется, мало интересовали чужие чувства. А желания и подавно.
- А ты пообещай! – настойчиво, по крайней мере, насколько это возможно в его состоянии, произнес Малыш. – Нечего ей видеть меня. К тому же, - попытался усмехнуться, но в очередной раз лишь скривился, - недолго мне осталось, Давид.
Даже имя вспомнил, хотя может девушка говорила? В любом случае, польстило Монстру – и внимание Малыша, а так же чувства его сестры. Милая девочка, которой в жизни пришлось нелегко.
И сейчас Виктор требует лишить ее последней соломинки, за которую она столько времени цеплялась. Жестоко.
Но может он и прав…
- Обещаю, - вздохнул Давид и кивнул в подтверждении своих слов. – Но может все-таки попробовать операцию…
- Запрети ей деньги на меня тратить! – Виктор не слышал своего собеседника. Ну или не хотел слышать.
Взгляд вдруг резко стал пустым. Безликим. Каким-то далеким и отстраненным. Как будто сквозь собеседника смотрел. Куда-то вдаль.
И желал поскорее там очутиться…
- Я считаю, безвыходных ситуаций нет! – уже тверже произнес Монстр, но в ответ услышал только три слова:
