Книга Валид - Анастасия Шерр
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 47
Последнего не хотелось бы. Но как иначе, если я выгляжу именно так? Иногда накатывает апатия и равнодушие, но я всеми силами подавляю в себе желание впасть в депрессию и свернуться в позе эмбриона. Потому что тогда буду выглядеть ещё более жалко. А я этого не хочу. Его страсть мне нравится больше, чем сочувствие.
— Ты услышала меня, Шах? — спрашивает уже более строго, потому что знает, я больше не верю в чудесное исцеление.
— Это бессмысленно, Валид. Я благодарна тебе за то, что веришь и надеешься, за то, что пытаешься вернуть мне зрение, но это всё пустая трата времени. За последние месяцы мы объездили несколько лучших клиник в разных странах мира. И никто из них не дал гарантии, что зрение вернётся. Пора уже смириться. Все эти доктора думают, что я безнадёжна.
Смирилась ли я? Нет. И никогда не смогу.
Потому что это невозможно. Мне до сих пор снятся сны, где я вижу всё вокруг и даже когда понимаю, что это лишь сон, всё равно надеюсь… Надеюсь, что вот сейчас открою глаза и увижу. Но я открываю их и ничего не меняется. Всё по-прежнему. Я во мраке. И Валид вместе со мной. А я не понимаю его жертвенности. Неужели настолько помешан на мне? Неужели так сильно болен мной?
— Они ошибаются, — бросает коротко и поднимает мои руки, чтобы надеть футболку.
А ещё Валид очень изменился. Кардинально. Словно вместе со зрением исчез и тот негодяй, которого ненавидела всей душой. Теперь даже его грубый тон не пробуждает во мне ярость, как бывало раньше. Мы оба и правда в какой-то момент стали другими.
— Этими постоянными разъездами по клиникам ты мучаешь и меня, и себя. Сколько можно?
— Столько, сколько понадобится, — пытается надеть на меня джинсы, но я забираю их и надеваю сама. — Твоя задача лишь немного потерпеть.
Потерпеть. Да уж, задача не из лёгких. Но ему в разы сложнее. И поэтому я молча соглашаюсь. Покорно еду в больницу.
О ребёнке мы не говорим. И так даже лучше. Потому что Валид хочет его, а я не могу врать, что тоже. Мне сложно представить, что я буду матерью. Ну какая из меня мать? Мне самой нужна нянька.
И материнские чувства не накатывают. Вообще ничего. А ведь должно… Иначе, как мне любить своего ребёнка? Как дарить ему материнское тепло? Если нет его… Тепла.
Муж ведёт меня за руку, лёгкие наполняются запахом больницы и внутри всё скручивает от страха. Почему боюсь? Сама не знаю. Но это ощущение появляется каждый раз, как только мы заходим в очередную клинику. Наверное просто привыкла слышать плохие новости.
— Ложитесь, осторожней, — прикосновение чужих рук вызывает озноб. Они холодные, совсем не такие, как у Валида, но он рядом, я слышу его дыхание, ощущаю запах. Немного успокаиваюсь.
Вздрагиваю, когда холодный гель ложится на кожу, датчик чуть надавливает на низ живота.
— Так, всё идёт неплохо. Плод развивается нормально, — монотонно бубнит доктор, но моё волнение почему-то нарастает. Задерживаю дыхание, призывая себя к спокойствию, нервно тереблю пальцами салфетку.
А потом слышу его… Я уверена, что это он, но мозг пока отказывается принимать эту информацию.
— Что это за звук?
— Это сердцебиение вашего ребёночка.
— У него… У него разве уже есть сердце?
— Сердце есть у всех, — слышу, как женщина усмехается.
— Но… — и резко хватаю ртом воздух. Задыхаюсь от нового чувства. В груди всё обжигает и теперь моё сердце начинает колотиться, как сумасшедшее.
— Вам плохо? — доктор сжимает моё запястье, нащупывает пульс.
— Шах? — Валид берёт моё лицо в свои ладони, чувствую его беспокойство на ментальном уровне. — Скажи мне что-нибудь?
— Тише, — забираю руку из ладони женщины. — Я хочу послушать, — понимаю, что плачу только когда Валид начинает вытирать пальцами мои щёки. — Пожалуйста, дайте послушать.
Домой едем в тишине. Обычно Хаджиев не даёт мне углубляться в свои размышления и постоянно о чём-то говорит. Рассказывает какие-нибудь смешные истории родом из детства или о том, как будет выглядеть наш дом на берегу океана. О чём угодно, лишь бы я не тонула в депрессии. Но сейчас молчит. И нам комфортно молчать. Лучше чем говорить… Потому что так или иначе, нужно будет поговорить о ребёнке. А я не могу сейчас. Слишком тяжело и больно где-то в районе лопаток.
— Шах…
— Нет! — выпаливаю раньше, чем успеваю обдумать свой протест.
— Я тебя понимаю, но уходить в себя тоже не дело. Мне это не нравится, — продолжает с нажимом, кроша мою мраморную стену в пыль. А мне так хорошо там, за ней. В своей непробиваемой раковине, которую наращивала много дней.
— Ах, да. Я уже и позабыла, что мы делаем лишь то, что нравится тебе, — включается защитная реакция, хотя ругаться — это то, чего на данный момент хочу меньше всего.
— Шахидат, я знаю, чего ты боишься. Ты постоянно задаёшься вопросом, что будет, когда он родится, так? Не молчи, скажи мне, я прав? Ты боишься, что не сможешь за ним ухаживать, боишься, что не сможешь его увидеть. Поэтому пытаешься задушить в себе любовь к нему. Я видел сегодня тебя. То, что ты чувствуешь видел. Тебе меня не обмануть, Шах, — я слышу, как он с силой сжимает руль, так, что скрипит кожа обшивки.
— Перестань. Не сейчас. Не хочу говорить об этом.
— А когда мы будем говорить, м? — повышает голос — злится. — Когда, жена? Я не хочу, чтобы ты закрывалась от меня. Не хочу, чтобы закрывалась от нашего ребёнка. Он всё равно будет любить тебя. Даже если у нас не получится вернуть зрение. И я буду и… — шумно, судорожно выдыхает. — Приехали, — его голос снова спокоен, чего не скажешь обо мне. Меня словно катком переехали. Вся энергия ушла. Хватаюсь за ручку двери, как за спасательный круг. Сейчас я готова идти хоть в клинику, хоть куда. Лишь бы не думать о том, отчего сердце так болит.
Хаджиев берёт мою руку в свою, сжимает.
— Мы продолжим этот разговор. Тебе никуда от него не деться. Как и от нас.
Закрываю лицо ладонями, тру глаза, которые почему-то болят.
— О чём ты хочешь говорить, Валид? О том, что яд мог подействовать на него? О том, что он мог искалечить его? Возможно он вообще не родится. Врач ведь говорил об этом тогда… Об этом ты хочешь говорить? А я не хочу! Слышишь? Не хочу об этом говорить! — открыв рот, как выброшенная на сушу рыба, пытаюсь вдохнуть, но кислород отказывается проникать в лёгкие. Снова удушье и на этот раз сильное.
Хаджиев кладёт ладонь мне на шею, еле ощутимо поглаживает.
— Дыши. Слушай мой голос и дыши. Наш ребёнок родится. И ты его увидишь. Только об этом ты должна думать и в это верить.
На улице вовсю расцветает весна и солнце светит так, что можно ослепнуть. И только Шах этого не видит. Откинувшись на подголовник, она сидит с закрытыми глазами и ждёт очередной приговор. Валид не видел её в тонированной машине, но точно знал, как она там сейчас боится. Он сам схватился за подоконник, чтобы скрыть дрожь рук.
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 47
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Валид - Анастасия Шерр», после закрытия браузера.