Поцеловав девушку на прощание, Чарлз украдкой проводил ее взглядом, пока она поднималась по лестнице в свой номер. На мгновение он представил, каково это было бы — привести ее к себе домой, и даже зажмурился от сладкого томления.
На следующее утро они встретились в конюшне, чтобы отправиться верхом на давно заброшенное ранчо Бренда. Было тепло, но не жарко. По дороге Чарлз развлекал своих дам рассказами о местных традициях.
— Мы почти приехали, — объявил он, когда лошади неторопливой рысцой стали взбираться по пологому склону холма. — Ранчо как раз по ту сторону.
Добравшись до вершины, Шери бросила взгляд вниз и от неожиданности рывком натянула поводья. От того, что составляло жизнь Бренда и его жены, остался лишь обгорелый остов дома. Ей казалось, что она вдруг перенеслась в тот страшный день, будто душа ее на мгновение вселилась в тело давно погибшей женщины. Воинственные кличи краснокожих и треск горящих бревен, ужас и боль, отчаяние и смерть…
Шери обвела взглядом окрестности — прерия, одна безжизненная прерия. Некого позвать, и некому прийти на помощь! Она с трудом перевела дыхание и пришпорила коня. Морин и Чарлз последовали за ней. Сойдя с лошади, Шери медленно подошла к руинам. Она попыталась представить, что должен был пережить Бренд, вернувшись и обнаружив, что та счастливая жизнь, которую он создал своими руками, разбита. Погрузившись в молчание, Шери слушала, как уныло свистит ветер. Она твердила про себя, что старается лишь собрать побольше деталей, чтобы образ ее Бренда в книге стал близким и выпуклым. Но что толку лукавить? Девушка прекрасно знала, что пришла сюда не за этим. Просто ей хотелось понять, какой же он, истинный Бренд!
Пробираясь через пепелище, Шери случайно наткнулась на одинокую могилу и испуганно отпрянула в сторону. Ей и в голову не приходило, что Бренд мог похоронить Бекки на этом самом месте. Но чем другим мог бы быть этот холм из камней, если не могилой?
— Морин… Чарлз… — позвала Шери внезапно охрипшим голосом.
Они бросились к ней.
— Должно быть, тут он и похоронил Бекки. Господи, представить только, что ему пришлось пережить! Вернуться и найти дом сожженным, а жену убитой!
— А вы знаете, что она была беременна? — спросил Чарлз.
— Нет… О Господи! — Шери чуть не разрыдалась. Она смотрела на одинокую могилу, зная, что никогда ей не вычеркнуть из памяти эту трагедию.
Чарлз и Морин отошли в сторону. А Шери, застыв возле могилы, задумалась о горе человека, который много лет назад потерял свое счастье. Она почти завидовала Бекки, которой он до сих пор был предан душой и телом.
Повинуясь какому-то неосознанному чувству, Шери опустилась на колени возле могилы и коснулась рукой холодных обломков скал в изголовье. Она молилась о том, чтобы Бекки обрела покой в том мире, где сейчас пребывает ее душа, и чтобы Бренд все же когда-нибудь обрел счастье. Поднявшись на ноги, она вернулась туда, где была привязана ее лошадь.
— Вы готовы? — позвал Чарлз.
— Да.
Вскочив в седло, они двинулись обратно.
Бренд твердил себе, что сошел с ума. Он повторял себе, что смешон и напрашивается на неприятности, но ничего не мог с собой поделать. Образ Шери преследовал его. Ее глаза… запах ее тела… поцелуй мокрых от слез губ. Одевшись по-европейски, он оседлал коня и поскакал в Финикс, твердо решив увидеть ее в последний раз.
Дорога тянулась бесконечно. Миля за милей оставались позади. Когда разведчик добрался до города — стемнело.
Привязав лошадь у входа, Бренд направился в гостиницу, надеясь встретить Шери. Но слуха его коснулась веселая музыка, доносившаяся из салуна «Золотая гора», через дорогу, и он передумал. Ему вдруг нестерпимо захотелось выпить, поэтому, поколебавшись немного, он перешел дорогу и толкнул дверь бара.
Он был одет, как все, но в его жилах текла кровь краснокожих. И никто из них никогда не позволит ему забыть об этом.
— Виски, — сказал он, подойдя к стойке бара.
Бренд кинул на стойку несколько монет, и бармен поставил перед ним стакан. Сделав небольшой глоток, он подержал во рту обжигающий напиток и одним духом допил остальное. Желудок обожгло, но сейчас Бренд был даже рад. Он надеялся, что виски прибавит ему храбрости.
— Еще? — спросил бармен, заметив, как быстро опустел стакан.
Бренд кивнул. Он молча следил глазами, как льется золотистая жидкость, твердя про себя, что самое лучшее, что он может сейчас сделать, это немедленно убраться из города. Для чего ему видеть Шери? Да, она красавица и его отчаянно влечет к ней. Но если эта женщина и в самом деле дорога ему, то лучше бежать отсюда, не оглядываясь.
Бренд, поднеся стакан к губам, сделал большой глоток. Застывшим взглядом он смотрел прямо перед собой, не видя и не слыша ничего вокруг. Она была так близко… так невыносимо близко от него! Достаточно сделать только несколько шагов, и он увидит Шери. Что будет потом, он не думал. Осушив стакан, Бренд сделал знак бармену налить еще.
Потребовались еще четверть часа и еще пара стаканов, чтобы несколько пьяных голосов, выделившихся из нестройного гомона толпы, наполнявшей бар, вдруг коснулось его слуха.
— Говорю тебе, это он. Тот самый, из форта!
— Заткнись, Хэйл.
— И не подумаю! Кто-то же должен показать этому ублюдку его место!
— Я пришел пропустить стаканчик, Хэйл. А не ввязываться в драку.
— Ну и черт с тобой! А я вот ему в лицо скажу, что я о нем думаю!
Верзила по имени Хэйл отделился от кучки подвыпивших завсегдатаев в уголке бара и нетвердыми шагами направился в сторону Бренда. В его маленьких свиных глазках сверкала злоба.
— Стало быть, ты и есть тот самый разведчик-полукровка? — с пьяной ухмылкой спросил он, остановившись в двух шагах от Бренда.
Бренд давно уже слышал их пьяную перебранку, но не собирался обращать внимание. Его мысли были заняты другим… К тому же ему наплевать, нравится он им или нет. Эти люди ничего не значили в его жизни. Найти Шери — вот о чем он думал сейчас.
— Эй ты, полукровка! Я с тобой разговариваю! — прорычал Хэйл.
Бренд лениво повернул голову и взглянул на него в упор, стараясь держать себя в руках.
— Вам что-нибудь нужно, мистер? — ледяным тоном процедил он в надежде отвязаться от пьяного скандалиста.
— Ага, нужно! Ты ведь из форта, верно? Твое имя Бренд или я ошибаюсь?
— Да.
Бросив торжествующий взгляд в сторону затаивших дыхание приятелей, Хэйл пьяно ухмыльнулся:
— Говорю же, это он! Тот самый ублюдок, что делает из наших женщин шлюх…
Бренд оцепенел. Если бы взгляд мог убивать, то негодяй в одно мгновение распростился бы с жизнью.
— Что, краснокожий? Язык проглотил? Не нравится слышать правду? — ощерился тот, оглядываясь на приятелей. — Конечно, что же тебе сказать? Сам знаешь, что так оно и есть! Что, нравятся белые женщины? Белое мясцо… свежатинка! Сначала обрюхатил полковничью дочку, а теперь сделал шлюхой эту девицу с востока…
