– Не понимаю… – пальцы коснулись ноющей груди, нащупав лишь неглубокий порез – как раз на том месте, где должен был красоваться след от клейма.
– Вставай, вставай! Тебе нужна пища. Все объяснения потом.
Конечно же, она так никогда и не объяснила случившееся. Но Хеан догадался и сам. Когда оказалось уже слишком поздно.
…
– Просто шрам… – Хеан заставил себя небрежно пожать плечами. – Поранился в детстве.
– Значит, просто шрам. Выглядит мило. При случае я украшу такими парочку своих созданий… – Киренх задумчиво провел пальцами по его щеке, заставив поморщиться. – Ты все еще так наивен. Сколько лет тебе было до того, как ты пересек Барьер?
– Какая разница?
– Это тоже тайна? Ты смешной, человеческий детеныш.
– На себя посмотри! – взвился Хеан. – Во всяком случае, уж выгляжу я точно тебя старше!
– Смешной… Знаешь, почему ты все еще жив? У тебя любопытные глаза. Они напоминают о твоей настоящей сущности. Так ты ответишь на вопрос или опять подвесить тебя к потолку?
Ловец смог выдержать его ледяной взгляд всего минуту: слишком неравные были силы.
– Двадцать.
– Я думал, меньше. Реххас относился к тебе довольно бережно.
– Ч-что?! – Хеан чуть не задохнулся от возмущения.
– Ты еще не понял? Бездна украла у тебя около пяти лет. Цена за выздоровление от ран. На твоей коже следы магии изменений, их невозможно не заметить.
– Проклятый состав… – пробормотал себе под нос ловец. – Шальра была права…
– Состав? Временную магию невозможно ни заметить, ни почувствовать. Разве что увидеть последствия.
– Считаешь меня глупцом?! Как можно «не заметить» целую лужу этой черной дряни, в которой меня заставляли сидеть?!
– А, ночная алайя… Это яд.
– То есть? Я жив!
– Да, да. Я помню, знаешь ли. Нет никакой необходимости так настойчиво повторять. А алайя адаптирует твой организм к местному воздуху. Ненадолго, конечно. Хотя, если бы не она, твое последние утверждение явно не соответствовало бы истине и ты пополнил бы коллекцию моих хелланов. – Киренх устремил взгляд на одного из костяных ящеров, неподвижно замерших в отдалении. – Кстати, действие этой травки скоро закончится, а у меня под рукой нет необходимого запаса. Ты не думаешь, что тебе стоит проявить сговорчивость и ускорить наш неторопливый диалог? Как насчет предложенной сделки?
– Я не буду ничего рассказывать.
Киренх расхохотался. Под сводами пещеры рассыпались хрустальные перезвоны, неуместно веселые для царства смерти.
– К чему мне твои рассказы? Твой симбиоз интересен, но я нахожу его крайне неудачным. Даже опыты Реххаса более рациональны.
Ловец недоуменно сощурился.
– Так что тебе надо?
– Одну безделушку. Я позабыл забрать ее с собой, когда ставился Барьер. Думаю, у тебя не составит труда достать ее и передать мне. Симпатичный кулончик из прозрачного кристалла на тонкой серебряной цепочке. Ты же не откажешь мне в такой мелочи?
Хеан потер лицо, не замечая, как размазывает по нему кровь.
– Я устал от твоих шуток, бог Смерти.
– О, это не шутка. Я действительно хочу получить это украшение. Вот только снять тебе его придется с шеи Герлены. Ты мне кулончик – я тебе жизнь. Как тебе такой расклад, гость?
– И сколько я проживу после падения Барьера? Лучше уж убей сейчас.
– Уверяю тебя, это украшение никак не связано с Барьером. И не приведет к его исчезновению. Я даже готов поклясться, если моих слов недостаточно.
– Не верю. Зачем тебе бессмысленная безделушка?
– Как память об одном давнем обещании, не более того. – Киренх задумчиво уставился на пыль у своих ног. – Я не могу нарушить договор и снять Барьер. Иначе вот это причинит мне значительные неудобства, – он вытянул вперед руки, показывая узор из незаживающих ран.
– Сомневаюсь, что ты не в состоянии пережить небольшую боль.
– Я в состоянии пережить любую боль, человеческий детеныш. Но эта будет столь велика, что меня оставит разум. И неизвестно, что тогда станет с теми, кого я сотворил.
– Чушь!
– Отнюдь. Я уже попробовал однажды, когда понял, как сильно меня обманули… Раньше на моих руках был всего лишь рисунок. Что-то вроде твоей татуировки. – Киренх провел пальцами по кровоточащим язвам. – Благодаря собственной глупости я не в силах выпустить демонов из Бездны.
– Скажи это своим прихвостням! Твой Реххас спит и видит, как бы поскорее вырваться отсюда!
– Но я ведь не могу запретить ему мечтать, не так ли? – уголок рта бога искривился в едва заметной усмешке. – Конечно же, я не одобряю его действий. Я даже лишил его должности и своего расположения.
– Не сильно-то это помогло, как я вижу. Что же ты не остановишь его приготовления? Или скажешь, что ничего о них не знаешь?
– Но останавливать каждого демона я не обязан. Мало ли что взбредет в голову сумасшедшим. К тому же я сейчас так ослаб… – Его ухмылка стала шире, открыв острые клыки. – Последнее время в Бездну попадает слишком мало душ, знаешь ли. Реххас же, в отличие от меня, питается не только ими.
– Увертки…
– Вовсе нет. – Киренх скользнул взглядом по замершему на потолке хеллану. – Я даже пожертвовал весьма существенным количеством своих зверушек, чтобы попытаться остановить его… Но мы отвлеклись. Ты ничем не рискуешь, соглашаясь на предложенную сделку. Более того… Если захочешь, ты можешь и передумать – потом, когда выберешься отсюда. Конечно, в этом случае ты умрешь, но зато проживешь на несколько дней дольше, чем если откажешься вовсе.
– Соглашайся, почему ты медлишь? Какая разница, зачем Киренху эта вещь? Нам подворачивается уникальный шанс спастись…
Ловец вздохнул. Шальра… она всегда хочет жить. Любой ценой.
– Подобраться к Герлене невозможно…
В единственном глазе Киренха полыхнули яркие искры.
– Я бы наложил на тебя защитные чары, но моя магия слишком заметна. Служители Герлены почувствуют ее куда раньше, чем она успеет принести тебе пользу. Не хочу подвергать замысел излишней опасности, он и без того сложен.
– Он невыполним.
– Демон, когда-то сумевший обмануть двух богов, не может не справиться с такой элементарной задачей.
Хеан невольно потянулся к левому виску, где под волосами прятались намертво прогрызшие плоть руны. Если бы утверждение Киренха было правдой…
– Да соглашайся же! – неприятно царапнули колючие мысли шальры. – Ты теряешь время! О свободе подумаешь позже!
Ловец на миг прикрыл глаза, стараясь выбросить из головы чужое сознание. Не получилось, как никогда не получалось и раньше.
