Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
– Не открывать!
– Ой, Галя, детка, зачем же ты встала? – закудахтала мать.
– Мам, кто там? – зашептала Галина и, поймав на лету бабулину руку, судорожно вцепилась в нее.
– Женщина какая-то.
– Потише говорите…
– Галя, ты иди ложись, мы сами разберемся.
Галину трясло.
Она хотела было оттолкнуть прилипшую к двери, возбужденную от переполнявшего ее любопытства мать, но вместо этого зашептала:
– Мам, как она выглядит?
– Ну как… Обычная, зачуханная такая, типа бомжихи, – бросила через плечо мать.
– Не открывать!
Живот Галины, похожий на большой резиновый мяч, завибрировал кругами, щеки стали белее мела.
Бабуля встревожилась:
– Пойдем, я тебя провожу…
– Не открывать дверь, не открывать! – на одной ноте отстукивала Галина.
– Мы не откроем… Пойдем, милая, в комнату.
Через час, когда Галина уже была накачана изрядной порцией успокоительной микстуры, из магазина вернулся Мигель.
Она слышала, как всполошенная мать внушала ему, что необходимо как можно скорее связаться с врачом.
Дверь в спальню приоткрылась.
Мигель загнул простыню и присел на кровать.
– Галя…
Она открыла глаза.
Увидев совсем близко измученное бессонницей и ставшее уже ко всему безразличным лицо, она снова залилась тихими, бессмысленными слезами.
Ей хотелось спросить, осталось ли в нем еще хоть что-то от страсти и нежности, которые вознесли ее и позволили забыть все, что с ней было.
Куда исчезла музыка, которую он играл для нее в этой постели?
Кто ее украл?
Где она теперь рвется, стонет и воскресает?
Но вместо этого она прошептала:
– Давно ты знаком с этой Марусей?
– О господи, Галя… Я же говорил тебе позавчера и вчера. Она взяла у кого-то мой номер… Я никогда ее раньше не видел!
– Да?
– Да.
Он тяжело вздохнул, поглаживая ее разметавшиеся по подушке, слипшиеся от пота волосы.
Галина поймала его руку, приоткрыла рот и стала один за другим захватывать губами и покусывать пальцы любовника.
Но это пространство было ничье.
Уже не ее, еще не другой.
Через несколько минут она наконец сдалась и уснула.
30
– Что у нас не так?
Валерий Павлович открыл дверь и тотчас, на пороге, заключил Самоварову в объятия.
– Все так.
– Я же чувствую, что-то поменялось, тебя неделю не было… Возьми и просто скажи мне – что не так?
С площадки, из квартиры напротив, тянуло нафталином и кислыми щами, в квартире слева ведущая популярной программы с напором массовика-затейника убеждала кого-то немедленно встать и ходить по кругу, по лестнице, громко матерясь, сбежали девчонки-подростки, лифт дернулся в конвульсиях – сейчас он остановится на этом или соседнем этаже.
– Валерий Павлович, закрой дверь.
Он пропустил просьбу мимо ушей и не выпустил ее из объятий:
– Так что?
Самоварова толкнула свободной рукой дверь и, убедившись, что она закрылась, выдохнула:
– Я постоянно лгу дочери…
– Это так сложно?
– Это неприятно.
– А мужу ты лгала?
Она зависла взглядом на цветастых обоях, вспомнила, что ничего особенного ей сегодня не снилось, и нехотя ответила:
– Не лгала, нет… Скажем, так: не говорила ему то, что могло сделать больно.
– Хм… А в чем разница?
– Да ни в чем на первый взгляд, но она есть.
– Не понимаю тебя.
– Ложь – это всегда некая намеренность, продуманная заранее… Но ведь у каждого из нас существует своя личная правда, на которую мы имеем право, как я уже стала это сейчас понимать. И не всегда такая правда нужна близкому человеку.
– А мне ты лжешь? – Он широко улыбнулся и попытался повернуть разговор в шутейное русло.
– Да не успела я налгать тебе, Валер… Но если так хочется – я могу! – невесело хмыкнула в ответ Варвара Сергеевна, освобождаясь от тепла его мягкого свитера и гладкой, свежевыбритой щеки. – Дай мне обувь-то снять, господин помощник следователя.
– А ты мне возьми и налги! – вдруг дерзко выкрикнул из него совершенно другой человек.
«Боже… Да он что-то серьезно переживает».
Самоварова опустила на пол тяжелый пакет и потрясла затекшей рукой.
По дороге к нему она купила у старушки на улице три килограмма яблок – забрала все, что было.
– Налгать? Но я не вижу в этом смысла… Человек лжет, как правило, тогда, когда обороняется. Пожалуйста, возьми пакет, там яблоки.
Не став, как обычно, развешивать плащ на плечики, Варвара Сергеевна кинула его на столик в прихожей и быстро прошла на кухню.
– Тебе здесь нечего опасаться, – раздалось за спиной.
– Угу… Из яблок шарлотку, может, сделаем?
– И что говорит твоя дочь?
Варвара Сергеевна внимательно посмотрела на своего друга. Глаза его выдавали: опять полночи не спал…
Что он делал, о чем думал?
Опять резался до утра в преферанс?
Она слышала, что на некоторых сайтах можно на этом прилично заработать. А можно и потерять.
Еще он рассказывал, что пару раз в месяц ходит куда-то играть «вживую».
– Валер…
– Да?
– Ты что, поговорить сегодня хочешь?
Но момент, расшитый звездами акробат, уже сорвался вниз и, опережая реакцию зала, приземлился в привычном, бытовом.
Валерий Павлович сконцентрировал внимание на яблоках и принялся с таким ожесточением разбирать пакет, будто яблоки, нежные, с розовыми полосатыми бочками, со сладкой кислинкой под тонкой кожицей, могли заговорить и прояснить тяготившую обоих недосказанность.
Попалась парочка подгнивших, и он отложил их в сторону.
– Да, Варь, если хочешь, можно и поговорить. Решай сама…
Перед ней стоял немолодой мужчина, который вовремя платил за квартиру, три раза в неделю работал психиатром в районной поликлинике, иногда читал книги и делал по утрам зарядку.
– Смешно это все, Валер…
– Что смешно?
Яблоки раскатились по столу и начали падать на пол.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
