Книга Волкодав - Мария Семенова

Волкодаву везло.

Во-первых, крыло у Мыша заживало надёжно и быстро и обещалостать крепче нового. Тилорн сулился вскоре снять швы и утверждал, что зверёкснова сможет летать.

Во-вторых, Волкодав выбрал время и наведался в мастерскуюВароха. Он ведь пообещал старому сегвану, что непременно заглянет егонавестить: данное слово требовалось сдержать. Был и достойный предлог – онсобирался попросить мастера приделать к ножнам особый насест для Мыша. Кончилсяего поход в мастерскую тем, что Варох не только притачал треугольную петелькуиз жёсткого негнущегося ремня, но и пригласил Волкодава переехать к нему жить:

– Дом большой, а семья – сам видишь… С внучком вдвоём,точно в могиле…

Волкодав поразмыслил и принял приглашение, понимая, чтостарику это было едва ли не нужнее, чем им четверым. В тот же день онраспрощался с госпожой Любочадой – добрую хозяйку искренне огорчил уходпостояльцев, – и, захватив скарб, по-прежнему легко умещавшийся взаплечном мешке, отвёл своё, так сказать, семейство в дом к старику.

Тилорн, для которого это была первая за долгое, долгое времяпрогулка, радовался, как мальчишка. Любопытство учёного не знало предела. Дайему волю, он, пожалуй, добрался бы до мастерской через месяц. Волкодавпрекрасно понимал это и неумолимо влёк друга вперёд, не давая разговориться нис уличным продавцом калёных орешков, ни с меднолицым всадником из страныШо-Ситайн. При этом от венна не укрылось, с каким раздражением поглядывал нанего Эврих. Ну ещё бы. Невежда, неграмотный варвар, взявшийся указыватьмудрецу. Интересно, думал Волкодав, что ты запоёшь, если снова появится тотубийца с ножом. Хотя нет, ничего ты, скорее всего, не запоёшь. Ты его иувидеть-то не успеешь. А я успею. Может быть. Потому что я, в отличие от тебя,настороже…

К его немалому облегчению, до мастерской они добрались безкаких-либо приключений. Варох принял их со всем радушием, и Волкодав, которомуслучалось время от времени жить у добрых людей, в очередной раз сравнил просебя жизнь в доме с жизнью на постоялом дворе. Двор, он и есть двор, сказалсебе венн. Кто-то уехал, кто-то приехал, никому до остальных нету ни малейшегодела. Если только те, остальные, его не ограбили и не обсчитали. А дом, на тоон и дом, чтобы каждый стоял за всех. И все вместе – за каждого… Ниилит мигомвымела с кухни расплодившихся пауков. Волкодав, помогавший ей убирать, лишнийраз подивился тому, как быстро дичают мужчины, оставшиеся без мудрой женскойруки. Вскоре в доме, кажется, впервые за полтора года, запахло пирогами. АТилорн с Эврихом, посовещавшись, уговорили хозяина привесить рядом с прежнейвывеской новую, поменьше и поскромнее: чернильницу да перо. И на другой деньуже принимали первого посетителя – купца, надумавшего составить письмо. Послеего ухода они чуть только не плясали, потрясая двумя большими серебрянымимонетами.

На радостях учёные принялись вразумлять грамоте дедовамалолетнего внучка. Смышлёный мальчишка, всего на четверть сегван, носилсольвеннское имя: Зуйко.

– Ты не выгонишь нас, если другие дети станутходить?.. – спросил Вароха Тилорн. Варох, насидевшийся в одиночестве, невозражал. Волкодав же смотрел на шустрого внучка, постигавшего хитроумноеискусство читать, и молча завидовал. Он и сам сел бы с ним рядом. Если бы тамбыл один только Тилорн. Без Эвриха. Который немедленно отмочит что-нибудьтакое, после чего останется только голову ему оторвать. Или не скажет, новелика радость всё время сидеть на иголках и ждать…

Впрочем, везение продолжалось, и вскоре Волкодаву попалсякольчужник, согласившийся обменять две разбойничьи брони на одну веннскую, поего мерке.

Надо было бы радоваться, но Волкодав всё больше мрачнел. Онпо опыту знал, что подобное везение ничем хорошим у него не кончалось.

С самого дня стычки на лесной дороге он не вытаскивал взятыхкольчуг. Теперь он осмотрел их и обнаружил следы ржавчины и спёкшейся крови.Прежде чем нести к броннику, кольчуги надлежало хорошенько почистить. Волкодавзапасся мелом и древесным углём и отправился на морской берег, думая устроитькостёр. Город изрядно-таки ему надоел.

– Можно мне с тобой?.. – запросилась Ниилит.

Волкодав не стал возражать. Отчего бы и не побаловатьдевчонку, так любившую море?

Они шли по городской улице среди кишащего, суетящегося,снующего люда. Волкодав поглядывал на вывески, пестревшие справа и слева иобозначавшие то корчму, то скобяную лавку, то пекарню, где можно разжитьсясвежими калачами. Волкодав только повёл носом, втягивая сдобный аромат, и вздохнул.Одно из веннских проклятий гласило: «Чтоб тебе всю жизнь есть хлеб, не матерьюиспечённый»…

Он давно уже обратил внимание, что на иных вывесках, кромеярко раскрашенных, всякому внятных знаков из дерева или кованой меди,красовались ещё и буквы. И неожиданная мысль осенила его. Ниилит ведь тожеумела читать. И не только по-саккаремски. Айр-Доннов «Белый Конь» стоял уже всольвеннской земле, а значит, и надпись на вывеске была сделана по-сольвеннски…

– Ниилит, – попросил он. – Читай мне вывески.Все, где буквы есть…

Ниилит удивилась его просьбе, но послушно стала читать.Волкодав хмурился, напряжённо запоминая. Запоминать оказалось неожиданнотяжело, хотя на память он не жаловался никогда. Буквы – это не следы в лесу ине силуэты птиц, летящих над головой. Наука грамоты напоминала ему скорееухватки рукопашной или приёмы с оружием, которые тело усваивает само и само жепускает в ход, когда приходит нужный момент. Волкодав видел, как читали учёныелюди. Они не задумывались над каждой закорючкой в отдельности, а сразусхватывали полстраницы. Точно так же он сам отражал вражеский наскок, с мечомили без меча, не задумываясь над каждым движением руки или ноги…