С ужасом глядя на любимую женщину, Хенрик Карпинский испытал вдруг угрызения совести.
— Не надо так расстраиваться, дорогая Вот, хлебни ещё. Или не стоит тебе больше пить? А я уже решил — куплю новый дом. Мы теперь можем себе позволить. Или по объявлению выберу подходящий участок, и построим дом по своему вкусу.
Лучше всего на Эльжбетку оформим, как думаешь?
Тогда юридически шурин не будет иметь никаких прав…
— Да юридически этот человек и теперь никаких прав не имеет, он давно тебе не шурин!
Тема была столь животрепещущей, что, позабыв осторожность, все трое принялись горячо обсуждать её, перебивая друг друга, и не заметили, как вернулся Клепа. Он по привычке открыл дверь своим ключом, будучи уверен, что в столь позднее время все уже спят. Услышав голоса хозяев, постарался незаметно проскользнуть в ванную, решив, если его застукают, утверждать, что дверь они оставили незапертой. Потом так же тихонько пробрался в комнату и спокойно лёг спать. Правда, до него донеслись какие-то фразы о новом доме и о нем самом, но вникать в смысл совершенно не хотелось.
Не было необходимости. Насчёт дома у него были собственные планы.
Если бы Кристина не зашла в ванную и не обнаружила там следы пребывания незваного гостя, неизвестно, сколько времени ещё сидели бы несчастные Карпинские в ожидании бывшего родственника. Убедившись, что Клепа уже лёг и даже крепко спит, слегка похрапывая, они смогли наконец и сами отправиться на покой.
* * *
Ремонт водостоков занял у Тадеуша неделю.
Покончив с последней трубой, он облегчённо вздохнул и на радостях решил в этот же день выполнить просьбу Стася. Тот весь извёлся от ожидания, ведь мать разрешила ему ознакомиться с бесценными сокровищами отца, а у старшего брата все не находилось времени. Сегодня нашлось. Не последнюю роль в этом сыграл тот факт, что пани Богуслава в неурочное время покинула дом. Клепа заехал за ней на машине, и они отбыли в неизвестном направлении. Агатку взяла на себя Эльжбета, специально приглашённая Тадиком для этой цели.
Заветный шкаф Хлюпа отперли легально, ключом. При виде богатств, представших его взору, Стась пошёл пятнами и долгое время не замечал портфеля, доставившего Карпинским столько хлопот. Но вот наконец углядел торчащий из-под огромных резиновых сапог потрёпанный угол чёрного портфеля.
— Гляди, вот его тогда принёс отец, — сообщил он Тадику. — Сказал, там инструменты. Агатка ещё говорила, что оторвана ручка.
Вопреки опасениям Тадеуша, Стась не разочаровался, ознакомившись с содержимым чёрного портфеля. Возможно, потому, что Тадик к мясорубке, ножницам и молотку от себя добавил довольно компактный и совершенно новый коловорот. Впрочем, оба вплотную занялись рыболовными снастями и вскоре забыли обо всем на свете.
Из упоения их вырвала Эльжбета. Она уже не в состоянии была развлекать вредную девчонку, поскольку через несколько недель тесного общения с Агаткой была близка к нервному истощению. Девчонка рвалась наверх, и Эльжбетка не стала её удерживать. Сунув нос в заветный шкаф, Агатка заинтересовалась лишь чёрным портфелем. Оторванная ручка позволила ей со всей ответственностью заявить — портфель тот самый, который отец принёс домой в памятный вечер. А что в нем? Ага, железяки всякие, отец так и сказал. Рыбацкие принадлежности ни Агатку, ни Эльжбету не заинтересовали — это чисто мужское дело.
Раздел отцовского наследия между двумя сыновьями прошёл мирно. Тадеуш не был таким заядлым рыбаком, как младший братишка, и охотно пошёл на уступки. Стась получил все, о чем мечтал. О, он всегда знал, Тадик — парень что надо. А теперь по быстрому, пока не вернулась мамуля, перенести драгоценное снаряжение к приятелю, там все будет в безопасности, ведь с матерью никогда не известно, чем обернётся просьба сходить на рыбалку. Скорее, скорее! Друг его просто лопнет от зависти при виде такого богатства. Наконец-то они экипированы как настоящие рыбаки. И нечего откладывать в долгий ящик, прямо сейчас и отправятся рыбку половить.
Нагруженный как ишак, Стась поспешил к корешу. Тадик с Эльжбетой тоже покинули дом Хлюпа, оставив на хозяйстве недовольную Агату.
— Наконец-то! — облегчённо вздохнул Тадеуш, усаживаясь с Эльжбетой в уютном кафе. — Хоть поговорим свободно. Знаешь, я думаю, мне придётся искать жильё. Вроде всю работу в доме провернул, теперь мачехе нет резону держать меня в квартирантах. Да и я, признаться, дошёл до ручки. Наработался, как никогда в жизни, и все на нервах.
— Так ведь мегера держит тебя из-за злоумышленников, которые намеревались ограбить её! — напомнила девушка.
— Думаю, она уже о них позабыла.
— Так напомним! Что нам стоит ещё разок немного пошуметь ночью? Ты уже починил замок в гараже?
— Да, все замки теперь в порядке.
— Жаль. Да ничего, можно сломать.
— Вряд ли будет толк. Я вижу, ваш Клепа постепенно укореняется в доме. Удивляюсь, что до сих пор не поселился намертво.
— Мы ей доходчиво объяснили — свежей вдове не годится спешить с новым замужеством, что люди скажут.
— Ну тогда, возможно, у меня ещё есть время, успею присмотреть себе что-нибудь подходящее.
Ведь я прекрасно знаю пани Богуславу: в настоящее время она чем-то занята, а думать сразу о двух вещах — это не для неё, но как только выдастся свободная минутка, мне недвусмысленно дадут понять, что в отцовском доме я персона нон грата. Ведь знаешь, как бывает? Поживу, поживу, да и привыкну.
А мне и самому жить под одной крышей с этой мухой цеце не улыбается. Да и дом, откровенно говоря, того и гляди потребует капитального ремонта, а мне одному его проворачивать — себе дороже. Уж лучше я буду за квартиру платить.
Эльжбета кивнула. Она прекрасно понимала парня. Если бы в их квартире прочно не обосновался чёртов шурин, которого ни у кого не хватает духа изгнать, Тадик мог бы пожить в отцовском кабинете…
— А к матери не вернёшься?
— Ни за какие сокровища! Правда, Боженка отцепилась, отец ей доходчиво объяснил, что к чему, но никто не знает, что ей придёт опять в дурацкую голову, когда снова сможет сидеть. А я, клянусь, скорее повешусь, чем с этой…
— Да знаю я! — вырвалось у Эльжбеты.
Вспыхнув, девушка попыталась затушевать излишне эмоциональное отношение к затронутой теме, нарочито небрежно поинтересовавшись:
— Как же ты мог раньше не догадаться о её планах?
— Да запросто! Девчонка как-то незаметно выросла, а чокнутой была всегда, и я привык не обращать внимания на то, что она языком треплет. Лишь после твоего телефонного звонка, когда она оглоушила меня залпом из тяжёлых орудий, вдруг дошло. И знаешь, я ей даже благодарен. Именно тогда я понял, как тебя люблю.
— Что?
— То, что слышишь, — люблю тебя, — повторил Тадик, изо всех сил стараясь говорить спокойно. — Надеюсь, не станешь мне пудрить мозги, будто не догадываешься об этом? Хотя я, само собой, с гитарой под твоим окошком не прыгал и даже цветов ни разу не подарил, уж слишком много всего сразу обрушилось за последние дни. Однако слышал, что девушка о таких вещах узнает раньше самого пострадавшего. А раз ты меня не вытолкала взашей, смею надеяться… или нет? Кольцо на помолвку я купить в состоянии… Хотя, с другой стороны, ты заделалась такой богачкой, что подумать страшно… И все равно! Отправиться с разбитым сердцем, молча стиснув зубы, в синюю даль всегда успею, но только законченный кретин заранее мирится с поражением, даже не сделав попытки узнать… Я, может, и кретин, но не такой уж законченный…
