Я помню, ты говорил, что пишешь о войне с русскими. Все совпало!
– Выходит, я перенесся во времени… Но если я сейчас здесь, очень скоро я должен вернуться в прошлое.
– Выходит, так. Ты еще сказал, что твоя… что я погибла. На войне. Мэтью, я умру… – Она сглотнула. Там, в 1745 году она была свидетельницей, как Мэтью оплакивает какую-то иную версию ее самой, и ей это казалось немного странным, но в текущем, 1854 году она знала, что он оплакивал ее, Кейти. Не иную версию, а настоящую Кейти. Она умрет, а Мэтью перенесется в 1745 год, чтобы встретиться с Кэтрин, потерявшей другого Мэтью.
– Вот почему ты перенесся в прошлое: там я потеряла своего Мэтью, а ты потерял меня в настоящем.
«Значит, Кейти умрет…» — пронзила его мысль.
На мгновение они замолчали, не зная, что сказать.
– Что еще ты помнишь? – спросил он. – Может быть, нам удастся предотвратить твою смерть. Вспомни. Что еще он, то есть я, сказал?
– Не знаю! – сказала она. – Тогда мне это казалось нелепицей. Я его не слушала внимательно.
– Попытайся вспомнить, Кейти. Иначе ты погибнешь!
Она застонала от досады на саму себя.
– Не могу. Но почему ты не помнишь? Не понимаю.
– Возможно, потому, что со мной еще ничего не случилось. Это мое будущее, то есть будущее того Мэтью, из 1745 года.
Ей не хотелось говорить об этом, но она все-таки решилась:
– Может, и хорошо, что ты не помнишь в подробностях, что тогда случилось… Все кончилось довольно плохо, Мэтью.
Он с ужасом уставился на нее:
– Разве может быть хуже, чем сейчас?
– Поверь мне, может, – вздохнула она и спросила: – Так, значит, ты меня прощаешь?
– По-видимому, да. – Казалось, он был не слишком рад этому.
– Понимаю, что сейчас это уже не важно, но я все же прошу у тебя прощения. Я пожалела о том, что должна следить за тобой, почти сразу, как встретила тебя, и с каждым днем я ненавидела себя все больше. Прости, что позволила тебе довериться мне, прости, что лгала… – Она замолчала, ковыряя носком высушенную землю. – Ты мне… ты мне нравишься, Мэтью.
– Я догадывался, но думал, что это очередная уловка, чтобы вытянуть из меня побольше информации.
– Нет! Я никогда… все было совсем не так!
– Ну, теперь я это знаю, – ворчливо произнес он. – Раз мы были… друзьями в другой жизни, это многое объясняет. Между нами явно что-то есть. Похоже, нам суждено быть вместе.
Она замерла, пораженная его словами. Это не укладывалось в голове, но она точно знала, что он говорит правду.
– Отлично, – выдохнула она с облегчением. – Но я бы не хотела, чтобы ты думал, что я только делала вид, что ты мне нравишься, потому что ты мне действительно… нравишься. Даже больше, чем следовало.
– Надеюсь, ты не говоришь это только потому, что боишься умереть?
– Я не боюсь умереть. Я тебя люблю. – Кейти моргнула. Она совсем не собиралась произносить этих слов.
Мэтью замер, приоткрыв рот, и на секунду ей показалось, что он рассержен, но вдруг лицо его расплылось в улыбке. Он осторожно притянул ее к себе и перевел взгляд на ее губы:
– И я тебя люблю. Я прощаю тебя.
Она потянула его за отвороты пиджака и сама поцеловала в губы.
> Достигнута первая цель во временном пейзаже 1854
– Наконец-то! – простонал он, запуская пальцы ей в волосы. – Я все время вспоминал вкус твоих губ и умирал от желания узнать, изменился ли он.
– И как?
– По-прежнему восхитительно!
Они жадно целовались, словно знали, что у них может не быть другого шанса. Кейти забылась в его объятиях, ей хотелось, чтобы они никогда не кончались.
– Я женюсь на тебе, – сказал Мэтью. – Когда война закончится, мы поженимся. Купим ферму где-нибудь в деревне и будем жить вместе и никогда не вернемся в этот кошмар.
– Ты уже говорил так, – улыбнулась она, – сто лет назад.
– И знаешь, как и сто лет назад, я хочу этого больше всего на свете. Я обязательно на тебе женюсь.
– Так ты делаешь мне предложение? – спросила Кей-ти шутливым тоном. – Как романтично!
Он хотел ответить, но она закрыла ему рот поцелуем.
– Кэтрин, ты выйдешь за меня замуж? – спросил он тихо и серьезно, когда она наконец отстранилась.
– Да, – ответила она и снова поцеловала его.
Глава 25
Центральная научная лаборатория, Уэст-Мидлендс, Англия, 2039
Видео, которое они нашли на карте памяти из 2019 года, закончилось, но слова Мэтью все еще звучали у Кейт в голове: «Я люблю тебя. В каждой жизни. Я люблю тебя. Я так тебя люблю». Она дотронулась до щек и поняла, что лицо залито слезами. На секунду она забыла, что это всего лишь запись. Похоже было, что это их с Мэттом вот-вот должны были убить, что это их кровь покрывала стены.
– Мэтт, пойдем отсюда. Я не могу здесь находиться. Пожалуйста.
Он обнял ее за плечи.
– Пойдем обратно в твой кабинет, – сказал он, уткнувшись ей в волосы.
Она кивнула и нашла его руку, чтобы схватиться за нее, словно утопающий.
В кабинете Кэтрин они сели, прислонившись к стене, пытаясь решить, что делать дальше. Кейт то и дело прислушивалась, ожидая снова услышать шаги охранников, бегущих за ними по пятам.
Она попыталась заговорить, но изо рта вырвался хрип. Она откашлялась и тихо произнесла:
– Кэтрин и Мэтью уничтожили штамм. Они уничтожили эти бактерии, и никто не использовал их в войне. Они всех спасли!
– Да, – кивнул Мэтт, – так и есть. Все кончено.
Кейт вздохнула. Он не понимал.
– Мэтт, ничего не кончено. Даже близко. У тех, кто стоял за всем этим, было целых двадцать лет, чтобы сделать все снова.
– Черт! Поэтому здание все это время и было под кара нтином… Чтобы здесь, в ЦНЛ, могли работать тайно.
– Нам придется снова все уничтожить, – с ужасом выдавила она. – О господи, снова.
> Субъектам во временном пейзаже 2039 грозит опасность, если они продолжат свои действия
> Рекомендуется вмешательство >> Во вмешательстве отказано
Карлайл, Англия, 1745
– Но как ты можешь быть из будущего? Это невозможно. Это колдовство, а колдовства не бывает, – сказала Кэтрин. Она была в отчаянии. Этот Мэтью перенесся к ней из 1854 года, но она любила другого Мэтью, из 1745-го.
