Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
— Там и чаши нет, — возразила Елена. — Если уж монахи чувствуют постоянно присутствие артефакта, как признался архиепископ и отец Василий, то уж Альбина не могла ее не почувствовать. Не было у отца Иннокентия шанса.
— Вот только ее напарник об этом не знал, — сказал Павел. — Слушайте! А может, дело не в том, какие события мешали даме проникнуть в монастырь за эти полтора года, а в ее напарнике, который просто не соглашался ей помогать после убийства настоятеля?
— Мне очень хочется верить, что это именно так, — с чувством сказал Егор. — Все же я постоянно живу рядом с этим неизвестным нам человеком. Надеюсь, хоть какое-то уважение к нашей обители у него есть.
— Для него это тоже единственный известный и любимый дом, — заметил Алек.
— Но все же он согласился, — вынуждена была напомнить Елена. — И тут все продумано в разы лучше, чем в первый раз.
— Давайте еще все перепроверим по второму нападению, — попросил Павел. — С сахаром мы уже прокололись.
— Она появляется в монастыре днем, — тут же начала вспоминать ведьма. — И нам нужен ее четкий маршрут, который обещали проверить отец Василий и архиепископ. Видимо, дама сверяет все детали с подельником. Далее, он заботится о вечернем проникновении, а она о тех двух бедолагах, которые поверили в необходимость странным образом вступиться за честь дамы.
— Важнее сейчас, что делает он, — напомнил Алек. — Каким-то образом, четко перед отбоем, или как там у вас в монастыре это называется, он дает четырем братьям снотворное.
— Причем именно тем, чьи кельи расположены ближе всего к покоям настоятеля, — подхватил Павел. — И кто занимает в монастыре довольно высокие должности. То есть заодно блокирует практически все командование.
— А еще эти братья все в самом расцвете сил и могли бы оказать реальное сопротивление, — добавила Елена. — Видимо, потеря одного из бывших подельников еще не забыта.
— Потом наш неизвестный, воспользовавшись дубликатом ключа, открывает ворота, — продолжил Алек. — Кстати, это еще один интересный момент. Оба раза они проходили именно там. При том, что есть тихая калитка, которая вообще не запирается и от которой к келейному корпусу ближе.
— Только вот на ней установлены камеры, — веско напомнил Егор. — О чем, похоже, наш неизвестный прекрасно знает.
— Но сматывались они вчера именно через нее, — уточнил Павел. — И засветились.
— У них не было времени, — напомнила Елена. — Зато они подстраховались, оставив только отпечатки дамы, которую никто не знает, и в базах ее явно нет. А потому ей глубоко плевать на конспирацию. А вот ее подельнику этот маленький факт явно на руку.
— Значит, и тут продуманность ее подельника, — рассудил маг. — А может такое быть, что все-таки он специально отправил их к калитке, чтобы они засветились? Ведь сам-то он возвращался к воротам, чтобы их закрыть. Что ему мешало в той же суете вокруг Егора, извини, что я о тебе, будто тебя здесь нет. — Алек озорно улыбнулся настоятелю. — Вывести Альбину с бедолагами тем же путем. И никто бы ничего не видел.
— Кроме тех, кто знал о скрытой камере, — опять напомнил Егор. — Но, возможно, он все-таки подставил ее специально. Тогда совсем не понятны его мотивы. То он ей помогает, то ее сдает.
— Мотив в этой истории у всех один и тот же, — сказала ведьма. — И это чаша. Просто Альбина думает, что управляет напарником, чтобы получить артефакт для себя, а на самом деле он помогает ей, чтобы добыть себе чашу ее руками.
— Обоснуй, — попросил Павел.
— Могу предложить такой сценарий, — начала рассказывать Елена. — Если бы Альбина в каждом монастыре говорила бы даже околдованным ею мужикам, что тут есть артефакт и она его хочет забрать себе, вряд ли бы ей кто-то реально помог. Даже если бы и помог под действием чар, потом быстро ее сдал бы, с той же целью — вернуть чашу себе.
— Скорее всего, — подхватил Алек. — Она врала что-то такое же фантастичное о своей поруганной чести, как и та история, поведанная вчерашним бедолагам.
— Именно! — опять использовала хозяйка Бюро свое коронное словцо. — И в случае с нынешним подельником все могло быть так же. Только в ночь убийства отца Иннокентия он узнал правду. И тут все изменилось. Человек живет в монастыре давно, ежедневно чувствует присутствие чаши. Но он даже не видел ее никогда! А тут такой шанс. Полубезумная маньячка, которая готова на все, чтобы достать артефакт. Почему бы не сделать грязную работу ее руками, а потом заполучить чашу себе?
— Логично, — согласился Егор. — Только вопрос: а что он с ней делать будет?
— Понятия не имею, — честно призналась Елена. — Но не думаю, что ему нравится ее идея кровавых ритуалов. Иначе ты давно уже был бы мертв.
— Я думаю, что основная загадка именно в том, зачем ему чаша, — высказался майор. — Если догадаемся, будем понимать ход его мыслей.
— Пока предлагаю просто разобраться, кто может оказаться нашим злодеем. — Елена бросила на Алека многозначительный взгляд. Маг, как всегда, без слов понял свою дорогую подругу. Ей нужна помощь, Елена хочет проверить версию, что преступник среди четверых якобы заснувших в ту ночь. Он чуть заметно кивнул. В конце концов, это была изначально его версия!
— Отец Василий обещал нам помощь, — тут же подхватил маг игру. — Мы днем выделили где-то около сорока братьев, кто мог бы подойти по возрасту на роль подельника. И теперь Василий уточняет маршрут Альбины по территории и тихонько спрашивает, с кем из этих сорока она могла общаться. Мало ли, может, кто что видел.
— По-моему, это тупиковая версия, — заметил Павел. — Если этот подельник такой продуманный, его встречи с Альбиной стопроцентно никто не засек.
— Скорее всего, — устало кивнула ведьма. — А так вообще… Егор? А что за люди твои братья? Ну, в целом. Откуда они, как попали в монастырь. Не каждую историю, а картину в целом.
— Кажется, я понимаю, что ты хочешь, — улыбнулся Егор. — Начну с того, что благодарен вам, что дали моим братьям задание, хотя оно и совершенно бессмысленно. Им надо чувствовать, что они делают что-то важное. А бессмысленно оно по многим причинам. Хотя бы потому, что состав подозреваемых намного шире.
Все трое: Алек, Елена и Павел, посмотрели на него удивленно.
— Люди, живущие в миру, на самом деле мало представляют, что происходит за стенами монастыря, — тоном хорошего преподавателя, которым, собственно, он когда-то и был, принялся объяснять молодой игумен. — Я говорю не о духовности. Она у каждого своя, как и сама вера. Речь идет о самом простом — о быте. У нас очень четкий распорядок дня. У каждого из братьев даже в преклонных годах есть послушание, то есть свой круг обязанностей, и это чаще всего физический труд. На свежем воздухе, заметьте. И питание более сбалансированно. Все это, уж поверьте, здорово удлиняет жизнь. Отец Иннокентий умер в возрасте восьмидесяти четырех лет. И был весьма еще в силах. Наши старики дадут фору многим молодым. Но, конечно, для той сферы деятельности, о которой здесь рассуждаем мы, нужно выбирать кандидата помоложе. Какой вы брали возрастной ценз?
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
