– Вы присаживайтесь на диван, – предложил Рощин гостям, – а мы – на кровать. В тесноте, но не в обиде! Итак, слушаю вас.
– Как я и говорил по телефону, королева Англии поручила мне попросить вас от её имени – принять британское подданство, – произнёс посланец высочайшей особы. – Процедура нисколько вас не стеснит и займёт, от силы, один час. Российское гражданство у вас сохранится, а английский паспорт даст вам много новых прав и здесь, и вообще в мире.
– Путешествия без визы…? – втиснулся Влад.
– Почти во все страны на планете. Здесь же вас ожидает столько привилегий, особенно, если учесть ваше сегодняшнее посвящение в рыцари и назначение придворным живописцем…
– Уже? Меня уже назначили придворным живописцем? – изумился Рощин, как снегу в декабре.
– Будущему назначению, если позволите, – уточнил господин. – Насколько мне известно, решение принято. Подумайте…
– Уже подумал, пока вы поднимались сюда, – кивком головы художник, как бы сказал «да», – Я согласен стать подданным королевы, но как же моя невеста? Её надо тоже…
– Её Величество вверила мне полномочия – просить и вас, прекрасная леди, об этом же! – англичанин тронул за локоть свою роскошную спутницу: – Джая, позови фотографа из коридора.
Влад хлопнул ладонями себя по коленкам:
– Поразительно, вы всё предусмотрели! Джая, погодите минуточку! – Влад остановил секретаршу только у дверей. Она передвигалась стремительно и в то же время на удивление плавно, художнику захотелось понаблюдать за ней, как говорится, со всех сторон. Профессиональный интерес. – Фото на паспорт, да? Дайте, я футболку на рубашку поменяю.
– Я тоже хотела бы привести себя в порядок, – щебетнула Наташа и упорхнула в ванную.
Господин поднялся с дивана:
– Мы можем подождать в холле, как будете готовы – позовите.
– Да зачем вам ходить взад-вперёд!? Джая может помочь моей Наташе там, – Рощин указал на ванную, – а вы меня не стесните. Ой, простите, если я вас не стесню?
– Нисколько, сэр!
Фотограф, сделав несколько снимков новоиспечённых граждан Британии, умчался. Господин с индианкой тоже нацелились к выходу.
– Как же вы станете нам паспорта делать, не спросив дату рождения и прочее?! – изумлённо прошелестел Влад.
Джентльмен поднял вверх указательный палец:
– Когда оттуда…, из Букингемского дворца пришло распоряжение, мы сразу собрали все необходимые данные на вас, сэр, и вашу спутницу. И даже больше, чем нужно. Моя помощница принесёт вам готовые документы прямо в Собор святого Павла без четверти двенадцать. Рад был с вами познакомиться!
Прощаясь с незваными, но славными гостями, Рощин не удержался:
– Простите, Джая, а что означает ваше имя на хинди?
– Победа, – кротко ответила скромная секретарша.
* * *
Развесив картины, Влад оставил выставку на попечение владельца галереи и двух агентов секретной службы, а сам на такси помчался в универмаг в центре Лондона. На встречу с девушками. Дорогу в двух словах объяснила Глория:
– Скажи таксисту – универмаг Селфридж! Как приедешь, набери нас. Не знаем, где будем к тому моменту – мы тут по примерочным скачем как антилопы Гну! Поспешай!
Когда художник, наконец, отыскал Наташу и Глорию среди бутиков модной одежды, уже минуло десять часов утра. Сияющие красотки с пакетами и коробками в обеих руках повели Рощина в мужской отдел. Наряжать. Правда, по дороге наши русские немного поспорили со знатоком дворцового этикета – Глорией, по поводу облачения для Рощина. Она уверяла, что приходить на торжество в полдень в смокинге – дурной тон. Смокинг, по её словам, годился только вечером – в театр или на банкет! Влад стоял насмерть и, не желая слушать её доводов, всё же надел свой костюм мечты и снимать его наотрез отказался. Наташа поддерживала любимого, но уверенный тон медсестры и ей внушил сомнения. Чтобы разрешить поначалу мирный спор, быстро перерастающий в чересчур острые дебаты, позвонили графу. Друг оказался настоящим другом. Выслушав проблему, Майкл попросил свою близкую подругу включить на телефоне громкую связь:
– Вообще-то Глория права, смокинг одевают на вечерние приёмы. Но! Влад, если тебе так сильно хочется, то можно – ты художник. Вольная творческая натура. Будет даже оригинально. В конце концов, вскоре после начала мероприятия на тебя накинут рыцарскую мантию. Что там под ней? Хоть рубище! Видно не будет. У тебя пиджак без жилетки? Тогда не забудь купить широкий пояс-кушак вместо ремня. И золотые запонки.
– И белую бабочку с рубашкой! Уже всё на мне! – подмигнул девушкам довольный Рощин.
– Теперь снимай, – выключив телефон, заявила строгая горничная. – Не дай Бог, испачкаешься. До отеля потерпи, там все вместе приоденемся. Кстати, дай я тебя поцелую за ваши с Наташей подарки! Не бойся, помадой воротничок не замараю.
Терпеть Владу пришлось лишь пять минут. Он ещё плохо ориентировался в Лондоне, но оказалось, что выбранный медсестрой универмаг находился в двух шагах – для такси – от «Розового дерева». Едва зайдя в номер, девушки отправили Рощина одеваться в кабинет и попросили минут десять не выходить в гостиную. Мол, когда будут готовы – позовут. Художник безропотно покорился воле прекрасного пола, но смиренным голосом всё же промолвил:
– Особо не затягивайте…
На этот раз Влада поцеловала Наташа и шепнула:
– Выйдешь, меня не узнаешь.
Она не обманула. Причем живописец не узнал и Глорию, которую привык видеть в брючном костюме, джинсах с обтягивающей маечкой или ярко-красной мини юбке с белой блузкой. Обе девушки, словно по волшебству, превратились в молодых очаровательных леди. На ладной фигурке Наташи вертикальными волнами струилось лёгкое романтическое шёлковое платье в пол, холодновато-дымчатого оттенка синего. От тоненького, лежащего на ключицах воротничка, состоящего из одной лямочки, тянулся вниз и чутко играл невесомой тканью узкий разрез. Он доходил до узорчатой пряжки сияющего пояса из стразов на талии русской красавицы. Великолепные плечи и руки почти до локотков обтягивал прозрачный шифон в тон платью, расшитый цветочным узором из бисера. Этот наряд одновременно подчёркивал и длинную нежную шею, и стройные ножки девушки, и роскошную, теперь свободную грудь, которую ни к чему поддерживать или стеснять.
– Ну-ка, пройдись, пройдись! – воскликнул восхищённый художник.
Наташа прошлась. Свежесть майского утра в дуновении воздуха, расступившегося перед девушкой, почувствовал даже в меру утончённый Влад.
– Вот так всегда и одевайся, – заключил он, закуривая и глубоко откинувшись в кресле – совершенно позабыв про собственный смокинг. Ему предстояло достойно оценить вслух еще одну Афродиту – британского происхождения.
Глория, не дожидаясь приглашения, процокала каблучками по гостиной, и элегантно, держа ладонь на бедре, развернулась, сотворив в воздухе свободной рукой крыло лебёдушки. Рощин зааплодировал.
