Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
«Так объясни!» — возмутилась я. В самом деле, я готова была отвечать за свои поступки, а не за неведомо чьи!
— Объяснишь тебе, пожалуй… — Ведьма задумчиво плеснула хвостом. — Вот что… А ну, подымись, мне сундук надо открыть!
Я послушно отошла в сторонку. За поднятой крышкой мне не было видно, что именно ищет в сундуке ведьма, но когда она вынула ярко светящийся флакон, я сразу его узнала — это ведь был мой голос.
— На, получи назад, — неласково произнесла она и сунула мне в руки склянку. — Не то я с тобой до завтра тут разговоры разговаривать буду, на пальцах-то всего не покажешь.
Я вопросительно посмотрела на нее, мол, что теперь делать-то? Как вернуть голос?
— Не таращься на меня, как креветка, выпей, да поживее! — приказала ведьма, и я с трепетом поднесла флакон к губам.
На этот раз горло не обожгло, по нему словно прокатилась густая струя, какая-то тяжелая, холодная и скользкая, а потом мне так сдавило горло, что я обеими руками схватилась за него, выронив флакон и тщетно пытаясь вдохнуть.
— Потерпи, сейчас уляжется на место, — сказала ведьма и сильно хлопнула меня по спине. — Отвыкли вы друг от друга небось, не одна луна миновала!
И впрямь, скоро меня отпустило, и я смогла дышать нормально, а не хватать ртом воду, как выброшенная на берег рыба судорожно глотает бесполезный воздух. Глупое сравнение, а как иначе объяснишь?
— Ну, скажи что-нибудь, — велела она.
— А что говорить? — произнесла я и удивилась: оказывается, я совершенно забыла, как звучит мой голос!
— Ты могла хотя бы поблагодарить меня.
— Благодарю, — отозвалась я, но не удержалась и добавила: — Но ты ведь все равно заберешь его назад, разве нет?
— Не заберу. — Ведьма снова устроилась на сундуке, а мурены улеглись на ее широких боковых плавниках, как пушистые кошки придворных дам на их пышных подолах. — Твой голосок, маленькая ты моя рыбка, сущая пустяковина по сравнению с тем, что теперь стоит на кону.
— И что же? — не без опаски спросила я.
Ведьма помолчала, потом сказала задумчиво:
— Как бы тебе это растолковать… Поймешь или нет?
— Ну так начни с самого начала да продолжай, — вспомнила я разговор с Эрвином, — вдруг да пойму? А если не пойму, переспрошу.
— Надо было не голос у тебя отобрать, а язык отрезать, — любезно сказала мне ведьма, — а то больно он у тебя шустро метет.
— Я не говорю, не подумав, если ты об этом, — ответила я. — Научилась, знаешь ли, помногу думать, пока не могла говорить и не умела писать, как люди. Жестов наших они не понимают, вот и…
— Уже хорошо, — кивнула она. — А то с виду-то ты прежняя вертихвостка, так откуда мне знать, появились в твоей хорошенькой головенке хоть какие-нибудь дельные мысли?
— Как же им не появиться! — вздохнула я.
— И что ты надумала?
— Что поступила глупо, ты ведь это хочешь услышать? Взяла и променяла свою жизнь на глупую-преглупую мечту. И ведь понимала же, что Клаус, даже если и полюбит меня такой, какая я есть — немой, без роду-племени, для людей-то я была никем! — все равно на мне не женится. А значит, мне придется стать морской пеной куда как раньше срока… — Я помолчала. — Но почему ты мне этого не объяснила?
— А ты стала бы слушать? — фыркнула ведьма. — Как сейчас помню, явилась: глаза горят ярче этих вот моих светильников или даже человеческих фонарей, хвост дрожит, голосок срывается, а туда же: подай, говорит, мне моего принца, мне без него не жизнь!
— Но если бы ты не выполнила мою просьбу, я бы, наверно, забыла Клауса, — сказала я. — Может, не теперь, через много лет… Или попыталась бы завоевать его иначе, я уже думала об этом! Ведь тогда, во время кораблекрушения, я могла спасти его и отнести не к обители, а на необитаемый островок. Я приносила бы ему пресную воду и пищу, а он…
— А он был бы твоим пленником? — приподняла она бровь. — Ну, говорят, некоторые влюбляются в своих тюремщиков, только жалкая это любовь. Жалкая и страшная. Уверена, что хотела бы подобного?
— Об этом я уже думала, — кивнула я. — Просто… вспомнилось вдруг. А еще я могла бы показаться ему, как есть, русалкой. Может быть, я приглянулась бы ему?
— И он приказал бы поймать тебя сетями и держать в бочке с водой. Ну или в дворцовом пруду, — усмехнулась ведьма. — Не косись так, я слыхала о подобном. Правда, там был юноша, влюбившийся в знатную девицу, и он оказался настолько беспечен, что позволил взять себя в плен. Вот его и выставили напоказ публике, как редкую диковину!
— И что с ним стало? — невольно сглотнула я.
— Умер, разумеется, — невозмутимо ответила она. — Русалки в неволе долго не живут… если не захотят, конечно. А он не хотел — после того-то, как его возлюбленная подсказала рыбакам, где состоится их свидание. Там-то его и взяли, на мелководье… Ну да это дело прошлое, тому уж сто лет минуло, если не больше! Что ты меня отвлекаешь?
— Ты сама отвлекаешься, — буркнула я. И все же: какое это счастье — быть в состоянии говорить! — Но так у меня был бы шанс выжить, а после твоего колдовства если он и оставался, то вовсе уж призрачный, разве я не права? Киваешь? Почему же ты меня не остерегла? Или хоть не сообщила моему отцу, чтобы глаз с меня не спускал?
— Когда это останавливало глупый молодняк? — усмехнулась ведьма. — Будто сложно удрать из дворца, если очень захочется, и будто ты, как и твои сестры, и отец с бабушкой не проделывали это десятки раз! Нет, девочка, я решила дать тебе этот шанс по другой причине. Но она тебе не понравится, сразу говорю.
— Так может, довольно ходить вокруг да около? Я не раненый рыбак, а ты не акула, почуявшая запах крови!
Ведьма молчала. Ее хвостовой плавник то и дело вздрагивал, хотя сама она не двигалась с места. Снова мне на ум пришли кошки: они точно так же подергивают кончиком хвоста, если волнуются.
— Все дело было в твоем принце, — сказала она наконец. — В этом… как его… Клаусе, да. Я понадеялась, что твоей красоты окажется достаточно для того, чтобы заполучить его если не в законные мужья по человеческому обычаю, так хоть по нашему… Этого бы вполне хватило.
— Ничего не понимаю, — созналась я. — То есть если бы я влюбилась не в Клауса, а… ну, пускай, в любого из его братьев, то ты не стала бы мне помогать?
— Стала бы, — проронила ведьма. — Не принц важен, а его кровь. Королевская кровь, которой уже почти совсем не осталось. Вот если бы ты полюбила рыбака с дальнего мыса или какого-нибудь морехода, я первой бы отвесила тебе леща, чтобы выбить дурь из головы!
— Погоди… — пробормотала я. — Не понимаю… Чем так важна эта самая королевская кровь? Ладно, об этом ты еще расскажешь, надеюсь, но… Если ты не возражала против моего союза с Клаусом, даже приветствовала его, почему ты не оставила мне голос? Так я смогла бы объясниться с ним и, как ты говоришь, уж постаралась бы стать его женой по нашему обычаю. И ведь мои сестры отдали тебе всего лишь волосы в обмен на кинжал!
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
