А кто создал эти образовательные учреждения? Мужчины, городские джентльмены, а не женщины и даже не леди. Усилия джентльменов, отцов города, сделали Институт и рабочий клуб настолько популярными, что в тысяча восемьсот шестьдесят пятом году они задумались над созданием нового учреждения, достаточно большого, чтобы вместить не только читальный зал периодики и библиотеку, но и две учебных аудитории, зал заседаний и курительную комнату, а кроме этого, еще и бильярдную, комнату для игры в шахматы и в шашки, а во дворе большой участок для метания колец в цель.
Конечно, такие прогрессивные мужчины, и только мужчины, пользовались уважением. Но вот теперь появились люди, такие, как Шарлотта Кин, которые на заседаниях различных комиссий стали требовать того, чтобы библиотека работала семь дней в неделю. Вы когда-нибудь слышали подобное предложение, оскорбляющее воскресенье? В городе стали цитировать слова Шарлотты Кин: «Если винные лавки работают по воскресеньям, то почему не может работать библиотека?»
Теперь к вопросу об образовании. Шарлотта требовала отменить плату за обучение в школе, чтобы дети из бедных семей имели возможность продолжать учебу в старших классах, если они доказали свои способности.
Некоторые отцы города, которых забавляло подобное рвение мисс Кин, говорили, что по крайней мере ее можно уважать за мужской склад ума. Однако большинство видели в ней потенциальную опасность для своего влияния как в делах города, так и в бизнесе. Чтобы развести огонь, требуются лучины, а мисс Кин могла сыграть роль спичек. Взять хотя бы то, как она ярко одевалась, разъезжая по всему графству с этим выскочкой, сборщиком квартплаты. Она не только сделала его своим управляющим, но и повсюду таскала с собой в качестве эскорта, заработав при этом репутацию, которой отнюдь нельзя было гордиться. Будь жив ее отец, подобного бы никогда не произошло. Он совершил ошибку, позволив ей заниматься делами, поскольку она превратилась в так называемую «деловую женщину». И надо сказать, что преуспела на этом поприще. Однако мужчинам не нравились выдающиеся женщины. Это был мужской город, город моряков. Женщины в нем знали свое место, их уважали за то, что они умели содержать в порядке дом. Поэтому отцам города не нужны были выдающиеся женщины, по крайней мере такие, которые пытались соперничать с ними в делах.
Управляющий мисс Кин тоже имел свои соображения относительно хозяйки и образа ее жизни. И все же он признавал вполне искренне, что она выдающаяся женщина. Странная по-своему, но тем не менее выдающаяся.
Прошел год со времени известия о смерти Джейни. Старая поговорка о том, что время лучший доктор, снова подтвердилась, поскольку в последние месяцы Рори оправился от горя и отчаяния и жил теперь обычной, хотя и непривычной для себя жизнью.
Хотя Джейни по-прежнему оставалась в его сердце и в памяти, боль утраты поутихла. Теперь по ночам, когда он тосковал по ней, Рори не ощущал агонии во всем теле, не испытывал жгучего желания, чтобы она сейчас оказалась рядом.
Облегчению его страданий поспособствовали два обстоятельства: первое — Джимми и верфь, и второе — или его следовало поставить на первое место? — Шарлотта Кин.
Когда шесть месяцев назад он занял должность управляющего, она повысила ему жалованье до трех фунтов в неделю. Это было просто невероятно. Никогда в своей жизни Рори даже не мечтал о том, что сможет зарабатывать три фунта в неделю. Выиграть столько и даже в десять раз больше в карты — это да, о таком он мечтал. Но чтобы зарабатывать… А действительно ли он зарабатывал эти деньги? Стоила ли его работа трех фунтов в неделю? Утром он приходил в городской офис, около десяти часов являлся домой к Шарлотте, и они садились в кабинете за стол напротив друг друга.
— Что вы мне посоветуете в этом случае, мистер Коннор?
В первый раз, когда хозяйка задала ему такой вопрос и протянула письмо, Рори, хлопая глазами, уставился на нее, прежде чем прочитал письмо. Оно было от адвоката, который сообщал, что новая химическая компания собирается продавать свои акции, и предлагал подумать об их покупке.
Совершенно растерявшись, Рори снова уставился на хозяйку, он понимал, что сейчас от его ответа зависит судьба крупной сделки.
— Я не могу вам ничего посоветовать, потому что ничего не знаю о таких делах, — промолвил он, но тут же добавил: — Пока не знаю.
— Значит, вам надо учиться… Вы ведь хотите этого, мистер Коннор?
— Да-да, конечно же хочу.
— Что ж, решено. — Шарлотта улыбнулась и позвонила в колокольчик, а когда в кабинете появилась Джесси, приказала: — Принеси нам поесть.
Вот так Рори и проводил все дни, за исключением тех, когда ездил в Хексем, Гейтсхед или Уоллсенд проверять работу тамошних предприятий. И вот два месяца назад все изменилось, поскольку Шарлотта стала ездить вместе с ним.
Путешествуя поездом, они сидели рядышком в купе первого класса. Рори помогал хозяйке забираться на подножку и спускаться с нее, открывал перед ней двери, выполнял ее указания. Однако Рори отказывался оставаться на ужин, когда приносил вечерами деньги или когда они возвращались вечером из своих инспекционных поездок. Хозяйке он поведал правдивую причину своего отказа: брат один дома, он ждет его.
Когда он впервые изложил эту причину, Шарлотта покосилась на него и спросила:
— А сколько лет вашему брату?
— Скоро двадцать.
— Двадцать! И вечерами ему требуется ваша защита?
— Да, требуется, — решительно заявил Рори. — Буквально на прошлой неделе разломали на куски лодку, которую он начал строить. А что будет дальше? Могут напасть и на него.
— Вот как? — В голосе Шарлотты прозвучал неподдельный интерес. — А вы заявили в полицию?
— Нет.
— Но подозреваете, кто мог это сделать и почему?
— Да, я знаю, кто это сделал и почему. Есть тут на реке одна семейка, которая контролирует перевозки, трое братьев Питти…
— А-а, Питти. — Шарлота кивнула.
— Вы слышали о них?
— Да-да, мне приходилось раньше слышать эту фамилию. И об их деятельности я наслышана.
— Тогда вы имеете представление о том, кто они такие.
— Да, имею. И мне понятна причина, по которой вам лучше вечерами находиться рядом с братом. Но будьте осторожны. То, что они сделали однажды, они могут сделать и снова.
Голова Рори дернулась.
— Что вы имеете в виду?
— Они могут сломать еще одну лодку.
— Ох, да-да, они могут.
И Рори оставался по вечерам дома, включая воскресенья. Так продолжалось до недавнего времени, когда, снова поддавшись искушению, он взял в руки карты. Но не на набережной и не в городе, а в окрестностях Болдона.
По странному стечению обстоятельств он снова попал в дом в Болдоне, где когда-то уже играл, но забыл об этом. Рори ехал на поезде в Гейтсхед, когда поездной шулер, приняв его за простофилю, предложил переброситься в «три листика». Рори прошел за ним в его купе, где якобы случайно оказался еще один попутчик, которого шулер «уговорил» сыграть в картишки. Поначалу, разумеется, шулер позволил попутчику выиграть, и при этом очень сетовал, что ему не везет.
