Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
Вескер к тому моменту уже стал народным любимцем и был номинирован на звание «Игрок месяца», после того, как смонтировал и выложил десятиминутный ролик, в котором он пробирается в хранилище, потом, почти застигнутый врасплох, прячется в углу за рядами шкафов; край камеры цепляет верховного жреца, лично откупоривающего бутылек с подпорченным эликсиром; на следующем кадре жрец уже танцует возле алтаря Балеона — вытесанный лик бога грозно взирает с высоты на своего первослужителя. Последние секунды ролика отображают верховного жреца в момент «отрезвления»: выпученные глаза и панический ужас на его лице неописуемы в словесной форме.
Чем больше ей рассказывали, тем сильнее Хэйт обалдевала.
— Посадила, блин, кустик…
Итак, если сложить все услышанное, выходило, что: орден Балеона опозорен; дух Грегора — он же куст бузины, он же папоротник, он же древо искушения — оторвался по полной; Вескер стал знаменитостью за самую эпичную подставу; о ее роли во всем этом безобразии никому ничего не известно (если не считать саму Хэйт, древо и старшую жрицу Ашшэа). О, и последний нюанс: Грегор пропал. Статуя снова стала молчаливым каменным изваянием, а огромная очередь из изнывающих от безделья и долгого ожидания игроков начала догадываться, что дух добился того, чего хотел и… исчез. Народ злился, народ негодовал, однако поделать ничего не мог — древо не только оконфузило орден руками исполнителей, но и их самих надуло.
— Надо валить! — сделала однозначный вывод Хэйт и поспешила ретироваться.
Не хотелось ей очутиться посреди недовольной толпы: мирная зона, это, конечно, отлично, но неприятные моменты вроде тычков и подножек, не наносящих урона здоровью персонажа, вполне реализованы и в пределах городов.
Она пошла в трактирчик Сорхо, чтобы тихо, мирно, без назойливого шума постряпать. Ведь что может быть умиротворительнее, чем размеренная прокачка кулинарии, без спешки, с тщательной подборкой и обработкой ингредиентов? Самое то для человека, случайно наворотившего таких дел, что всколыхнули Велегард и близлежащие области!
Днем позже, стоило только Хэйт зайти в игру, обнаружилось, что ее уже ждали: фея со свитком от Маськи и сама Маська, благополучно завершившая эпопею с очередным возвратом молота Гэхарта в обмен на обучение ремонтному мастерству. Гнома, которую вредный кузнец Вальх загнал на копи — трудиться по профилю на благо и обогащение предприимчивого непися, изнывала от желания кого-нибудь прибить. И потому звала Хэйт «развеяться» в Бараках Гоблинов. Профит мероприятия был очевиден: власти Велегарда платили за каждое гоблинское ожерелье, снимаемое с трупа, по десять серебряных. Хэйт, отчаянно нуждающаяся в деньгах, не стала ломаться и помчалась к обговоренному в письме месту встречи — собственно, тем самым Баракам…
— Мась, они мне не нравятся, — с сомнением протянула квартеронка.
— Не наводи панику, нормальные гоблины. В первый раз их видишь, что ли? — любовно поглаживая топорик, ответила гнома. И тут же призналась: — Я, вообще-то, тоже…
— Меня напрягает плотоядный блеск в их глазах. Я, конечно, девушка привлекательная, но не будем льстить себе — хотят они нас не… эээ… в общем, жрать они нас собираются.
— Фи, тоже мне, привлекательная! — фыркнула Маська. — Бюст из тряпок выпирает, это ж неудобно, дылда, зад отрастила… Хоть зубы ровные, и то счастье!
— Не всем нравятся субтильно-недоразвитые дети, — оскорбилась Хэйт. — Вот встретим первого попавшегося мужика, спросим.
Тут им пришлось отвлечься от выяснения отношений на тему женской красоты. Ими заинтересовался гоблин, столь же любознательный, сколь и пахучий (и пах он отнюдь не ландышами). Зеленокожего встретила новеньким, намедни приобретенным, щитом гномка: большим, в рост самой гномы, кирпично-красным, в тон ее остального облачения, суженным книзу, с вызолоченными рунами по краям. Щит первый натиск гоблинца выдержал. Из-за прикрытия донеслось Масино фирменное:
— Шарю! — и следом, не прерывая череды скорых замахов секирой, гномка обрушила на наглеца мощный оглушающий удар. — Глянь, как я теперь умею!
Мася не была бы Масей, если б забыла похвастаться новым умением и дорогущим щитом в разгар боя!
— Пфф, нашла, чем удивлять, — фыркнула в ответ Хэйт и включила все три ауры. А заодно и опробовала тлен — мглисто-серое облако окружило монстра, за раз снеся тому четверть здоровья.
Двойного напора соскучившихся по хорошей драке подружек гоблин, разумеется, не пережил — упало искалеченное тело в траву, побледнело (результат изуверских действий гномки, всюду ищущей обогащения), а после Маськиного: «Тырю!» — и вовсе сгинуло в черной вспышке.
— Ауры круты, темноухая, одобряю, — с видом знатока сообщила гнома. — И ожерелка каждой, верно?
Квартеронка кивнула.
— Ты на статы глянь, — ухмыльнулась она. — Полюбовалась? Можешь забыть.
Хэйт отключила ауры стойкости и вдохновения, оставив только ауру мужества.
— Верни вкусняшку! — незамедлительно потребовала Мася, притопнув ногой для убедительности.
— Вдохновение до пятого уровня для меня бесполезно, а тебе и вовсе — как собаке пятая нога, — невозмутимо возразила Хэйт. — Со стойкостью меньше входящего урона и медленней растет живучесть. Я лучше отлечу, заодно подкачаю регенерацию.
— Знаешь, ты временами такая зануда! — в сердцах выпалила гномка. — Включи стойкость обратно, хочу кое-что проверить.
Под «кое-чем» подразумевался забег к группе родственников недавно убиенного гоблинца. Прохаживались они в количестве девяти штук вокруг кривенького шалашика, внутри кольца забора, ощетинившегося иглами-кольями, и размышляли над своими гоблинскими бедами. В число бед две полоумные особи (Хэйт просто вынуждена была присоединиться к авантюре Маськи), с ревом несущиеся на них, явно не входили…
Очнулись подруги уже в Велегарде, потирая ягодицы (отчего-то после воскрешения больше всего болели именно они) и тихонько ругаясь — каждая на свой манер.
Бывают такие дни, когда все видится в черном цвете. Опускаются руки еще до начала действия, нелепая смерть кажется позором и клеймом на репутации…
— Я неудачница, — выдохнула Хэйт. — Адептка-недоучка. Мась, брось меня, какая из меня напарница?
— Будешь ныть, отлуплю! Подымайся, чего расселась? — Массакре повысила голос. — Пойдем, надо показать гадам, чего стоит злющий дварф и психованный дроу!
— Не хочу… Они снова нас убьют…
— Встала, кому говорят! Отмораживая задницу, опыта не наберешься, — гномка яростно замотала малиново-чернявыми хвостиками.
Грустно вздохнув, Хэйт поднялась с каменного круга воскрешения, признавая правоту подруги. Минута слабости миновала.
— Спасибо тебе, мелочь. Что б я без тебя делала?
Очень, очень нескоро, когда Массакре станет всеми уважаемой, солидной гномкой, а сероглазая Хэйт — многоопытной жрицей тьмы, известной своим бесстрашием, никто не сможет поверить в правдивость этой истории. Впрочем, ее и не будут рассказывать. Никому. Ни квартеронка, ни гнома.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
