От маленькой фигурки в потрепанном халате так и веяло одиночеством, но Эбби оттолкнула от себя жалость. Ее совсем другой вопрос волновал.
— Люк, Дедра никогда не боялась в школу опоздать, — сказала она мужу, когда они отъехали немного. — Напротив, на какие только уловки она не шла, чтобы как можно позже явиться. А в день экзаменов — особенно, насколько я ее знаю.
— И ты говоришь, что знаешь ее?
— Так и есть. Она похожа на меня в детстве. Противная и агрессивная, потому что любви не хватает.
— Если ты когда-то была противной и агрессивной, то я готов поверить всему хорошему, что ты говоришь о Дедре.
— Я серьезно, Люк. И почему Лола не позвонила и не предупредила, чтобы ты ее не ждал? Давай мимо школы проедем, поглядим, может, удастся увидеть их.
Люк согласился. Листья шелестели, мимо проносился поток машин, дети болтали по пути в школу. Автобус подъехал, и Эбби сделала Люку знак остановиться. Дедры среди детей не оказалось. И стройной фигурки Лолы тоже нигде не было видно.
— Мы их упустили, — сказал Люк. — Но это и не важно.
— Ты прав. Наверняка это Лола погнала Дедру в школу ни свет ни заря. Может, не хотела, чтобы девчонка спустилась ко мне поболтать.
Но в памяти услужливо всплыли слова Дедры: «Вот теперь меня и убьют». Ей стало не до смеха.
Эбби внезапно осознала, что и сама была бы уже двадцать четыре часа как мертва, если бы не простая случайность. Слишком любопытные глаза закрылись бы навсегда, и слишком болтливый рот — тоже. Эбби словно очнулась от счастливого сна, в котором пребывала с того самого момента, как обнаружила истинные причины произошедшей с Люком перемены. Ее снова наполнило то чувство безотчетной тревоги, которое она испытала в тот день, когда ждала Дедру у школы. Но тогда оно ни к чему ее не привело, и теперь будет то же самое.
— Поехали, — сказала Эбби. — Думаю, нам лучше поторопиться. У меня такое чувство…
— Какое?
— Сама не знаю. Как будто нам надо что-то очень быстро сделать.
— Я с тобой.
Ощущение это никак не желало покидать ее, пока они ехали по мосту и по Кингз-Кросс. Эбби заметила, что каучуковое деревце на знакомом балконе заменили на папоротник. Но канарейка была на месте и все так же заливисто распевала свои песенки. Этот звонкий голосок разгонял окружающие тени.
— Если бы у меня хватило ума поспрашивать в других магазинах, а не только в этих двух, то наверняка я наткнулась на кого-нибудь, кто слышал о компании «Роуз-Бей косметикс».
— Возможно. Но мы рассчитывали, что ты поступишь именно так, как ты и поступила. Рискованно, конечно, но что делать? Мы не думали, что ты вернешься сюда снова. И недооценили тебя.
— Да уж, я очень настырная. Скажи, а ты видел раньше эту женщину со склада игрушек?
— Никогда, но меня ведь только недавно в организацию приняли. К тому же там придерживаются политики — чем меньше встреч, тем лучше.
— Я уверена, что именно она позвонила мне и велела попытать счастья в Роуз-Бей. Может, совесть замучила или еще что.
— Скоро узнаем, что ее там мучит, — ответил Люк.
Они выбрались из машины, и Люк взял Эбби за руку.
— Когда все это закончится, я непременно привезу тебя сюда, покажу настоящий Кингз-Кросс.
Эбби вдохнула аромат гвоздики. Торговец за прилавком, заваленным всевозможными фруктами, от души улыбнулся ей. Девушка припомнила, с каким участием отнеслась к ней хозяйка канарейки, и у нее потеплело на душе.
— Я уже успела обзавестись здесь друзьями.
Эбби ничуть не удивилась, заметив в витрине неизменное черное кружевное платье. Оно уже лет сто, наверное, тут висит и со временем приобрело такой вид, что ни одной здравомыслящей женщине в голову не придет покуситься на него. В магазине все та же дурочка вытирала прилавок. Она оторвалась от своего занятия, и у нее аж челюсть отвисла.
— А, опять вы! Если вам нужна мисс Корт…
— Именно.
— Ее пока нет. И возможно, не будет. Она всегда так — то здесь, то дома.
— Как насчет ее новой помощницы? — расплылась Эбби в улыбке. — Полная такая женщина, которая совсем недавно к вам устроилась.
— Недавно устроилась? Кого это вы имеете в виду? Здесь только я да мисс Корт. Я продаю, а мисс Корт шьет на дому и приходит на примерки.
— Тогда мы, пожалуй, навестим ее, так ведь, Люк? — Эбби вся горела от возбуждения. — Не стоит больше тянуть резину. Где она живет? — командирским тоном потребовала она у юной продавщицы. — Адрес назовите.
— Но я не имею права раздавать его направо и налево, мадам. Только самым важным клиентам. — Девушка явно начала нервничать, проникшись настроением посетителей.
— Можете назвать нас очень важными клиентами, — отрезал Люк. — Не то придется в телефонную книгу заглянуть. Кстати, что за тайны такие?
— Мисс Корт не нравится, когда ее отрывают от работы. Но если вы настаиваете… Дарлинг-Пойнт, Бич-роуд, 14. Надеюсь, вы ей объясните, что заставили меня дать вам адрес! — крикнула она им вслед.
Дом мисс Корт стоял в ряду похожих зданий-близнецов: прямоугольная коробка, окруженная запущенным садиком. На окнах — кружевные занавески. Место это сильно смахивало на платья мисс Корт, такое же безликое и унылое.
Люк позвонил в дверь, и только тогда Эбби пришло в голову, что они не придумали, как начать разговор.
— Не станем ходить вокруг да около. — Люк как будто читал ее мысли. — Спросим про Роуз Бей. В первую секунду человек всегда выдает себя, даже если тщательно скрывает что-то.
Прошло немало времени, прежде чем дверь распахнулась и перед их взором предстала дряхлая старушенция, опирающаяся на палку. Вместо лица — масса морщин, только нос разобрать можно. Подслеповатые выцветшие глазки уставились на Люка с Эбби.
— Вам небось дочь моя нужна, — продребезжала она, и Эбби сразу же узнала этот надтреснутый недовольный голос. — Нет ее.
— Вообще-то мы Роуз Бей ищем. — Люк пустился с места в карьер. — Не могли бы вы помочь нам?
Никакой реакции. Вообще никакой.
— Далеко же вы забрели. — Скрюченные пальцы подняли палку и махнули ею в противоположную сторону. — Это Дарлинг-Пойнт. Бей за много миль отсюда.
— Но мы не место ищем, а женщину.
Наконец-то последовала хоть какая-то реакция, но совсем не та, которую они ожидали. Старушка явно озадачилась.
— У нас никакой Роуз Бей отродясь не водилось. Вы не туда попали. Извините, что ничем не смогла вам помочь. Толку от меня теперь вообще никакого, знаете ли. Артрит замучил. Дочь моя…
— А когда ваша дочь вернется?
— Да кто ж ее знает? Она никогда ничего мне не рассказывает. Говорит, чтобы я не совала свой нос куда не следует. Старики никому не нужны. Скорей бы помереть.
