Важная перемена, которой я избегал из-за страха потери, неприятных следствий или негативных итогов:
Правило того и этого, которое я мог бы применить, совершая эту смелую перемену, включали бы:
Глава 9
Стремление к решению трудных задач
Трусы много раз умирают до наступления смерти…
Уильям Шекспир, «Юлий Цезарь»
– Это слишком рискованно.
Я беседую с мегазвездой. Эта женщина построила свою музыкальную и телевизионную карьеру, расширив границы возможного. Сначала она целый час восторженно рассказывала о новом шоу, которое хотела бы поставить. Она говорит, что ее шоу могло бы «изменить наше представление о телевидении». Она нравится мне еще и тем, что, воодушевляясь, вставляет в речь крепкое словцо. Не то чтобы я любил подобные выражения, но мне нравятся люди, способные увлечься настолько, что забывают обо всем на свете.
– Рискованно? – переспрашиваю я.
– Да. В Голливуде ты хорош ровно настолько, насколько хорошо твое последнее шоу. Если я рискну, но шоу провалится – мне конец.
– Это действительно так? – спрашиваю я. – Мне кажется, немало актеров и режиссеров снимали неудачные фильмы и шоу. Если бы не провалы, мы никогда не слышали бы постоянных разговоров о громком возвращении такого-то.
– Именно так все и думают, – отвечает она, отпивая глоток лимонада. – Но на каждого вернувшегося приходится тысяча завязших в болоте. Не верьте всему, что слышите.
У меня внутри просыпается профессиональное желание вмешаться. Мне хочется сказать этой женщине, что жизнь могла бы стать более интересной, яркой и значимой, если бы она рискнула и воплотила в жизнь свою мечту. Но она невероятно знаменита, а меня пригласили сюда в качестве гостя, а не коуча.
Я решаю промолчать, а она меняет тему и вступает в разговор с нашим общим другом, который нас и познакомил. Несколько минут они беседуют друг с другом. Сначала я пытаюсь вникнуть в разговор, но скоро понимаю, что продолжаю размышлять над ее словами, рассматривая бассейн и красивый внутренний дворик дома. Наконец я не выдерживаю:
– Извините, что прерываю вас. Мне не дает покоя одна мысль, и если я не выскажу ее, то буду считать себя плохим другом.
Я смотрю ей прямо в глаза.
– Я бы скорее умер, чем предал свои принципы и интересы ради корректности. Вы должны чувствовать то же самое. Плевать на все – надо идти за своей мечтой. Вы должны поставить это шоу.
Они оба, мой друг и она, смеются над тем, с какой решимостью я это произнес. Ее смех похож на «ты такой милый молодой наивный мальчик». В смехе нашего общего друга слышатся удивление и неловкость.
Я не отступаю.
– Попытайтесь доказать мне, что я неправ. Только что вы целый час с таким энтузиазмом рассказывали об этой идее. Почему бы не реализовать ее? Неужели вы должны кому-то что-то доказывать?
Она не знает, что я ее подзуживаю.
– Дело не в доказательствах. У меня уже есть звезда на Аллее славы. Просто в наше время к карьере нужно относиться осторожно. Может быть, когда-нибудь потом я займусь собственным проектом, а пока пусть подождет.
Знаю, что слишком настойчив – я очень часто пристаю к людям со своими идеями и провокациями. И сегодня хочу вкусно пообедать в этой приятной компании, а не испортить всем день. У нее миллионы поклонников, и мне нравится ее творчество. Я рискую показаться нахалом, но не хочу поступаться принципами. Я должен быть смелым человеком – таким, каким хочу себя видеть.
– Это распространенное явление называется синдром «когда-нибудь потом». Вы сами себя обманываете.
Они оба смотрят на меня с удивлением, и меня спасает только широкая, дразнящая улыбка.
– Когда-нибудь потом вы этого не сделаете, потому что кто-то другой исполнит вместо вас вашу мечту. И еще я думаю, что вы неправы. Вам есть что доказывать. Вы должны доказать, что по-прежнему на что-то способны, а для этого нужно рисковать. Поп-иконы и легенды этого не любят. Кроме того, вы должны доказать себе, что еще чего-то стоите, что идете за своей мечтой, а не отказываетесь от нее ради мнимой стабильности. Жизнь не всегда стабильна; иногда приходится побывать в горниле трудностей. Единственная альтернатива – превратиться в забытого всеми нытика, но это не для вас.
Я не забываю еще раз улыбнуться, а мои собеседники снова смеются.
– Хорошо. Не надо убеждать артистку в том, что она должна расширять свои границы и оставаться в строю, чтобы ее не забыли и чтобы чувствовать удовлетворение от своей работы.
Она говорит это таким тоном, что я понимаю: мой подход оказался верным. Но тут она удивляет меня:
– А что, если, сделав это по вашему совету, я провалюсь? Какую ответственность вы понесете? Легко давать советы, если ваше имя и репутация не пострадают при любом исходе. Вдруг все кончится плохо? Ведь не ваше имя будут трепать на первых страницах газет.
Отличный вопрос! Она нравится мне еще больше.
– Вы правы. Я не играю в эту игру и не могу представить себе ни вашей известности, ни всего, что с ней связано. Однако волей судьбы я оказался в вашем доме и пью лимонад. Если вы возьметесь делать это шоу и оно провалится, я буду чувствовать себя виноватым. Каждый из нас занимается своим делом, а моя работа состоит в том, чтобы поощрять стремление людей идти за мечтой и подталкивать их в этом направлении. Значит, это и моя игра тоже. Сейчас мое имя стоит рядом с вашим. У вас есть идея и мечта. Не позволяйте ей рассеяться при свете дня. Боритесь. Поступайте так не потому, что это обеспечит стабильность вам или доставит удовольствие кому-то. Делайте это потому, что не можете не делать. Хотите стабильности? Можете бросить работу и играть в гольф с другими такими же заслуженными голливудскими пенсионерами. Но, прошу вас, не делайте этого. Оставайтесь иконой и ведите за собой музыкальный бизнес. Сделайте выбор в пользу искусства и беритесь за такие же большие и дерзкие проекты, как те, что возвели вас на Олимп. А если хватит смелости, решитесь на большее.
Она смотрит на меня твердым взглядом – и этот взгляд говорит о том, что вызов принят. Она смотрит на меня с выражением «ты, черт возьми, прав», которое обычно предшествует решительным действиям. И кивает.
– Этим шоу я изменю представление о телевидении.
Я киваю ей, глядя с такой же твердостью.
