Теперь, сидя за своим письменным столом, он вновь думал об этом. Карин была мертва, Лу Бун тоже. Этот постыдный эпизод из жизни женатого мужчины отныне принадлежал прошлому. Сжав кулаки, он поклялся, что такого больше никогда не будет.
А на другом конце города Лепски припарковал свою машину в нескольких метрах от галереи Кендрика. Он вошел и был встречен очень бледным Луи де Марни, изобразившим благожелательную улыбку.
– Мистер Лепски! Какая радость! Мистер Кендрик ожидает вас.
Он проводил Лепски в кабинет Кендрика.
Кендрик, улыбаясь, как ласковый дельфин, поднялся и протянул ему руку, но Лепски был не в настроении и такого рода любезности не принял.
Не обращая внимания на руку, которую ему протягивали, он официальным тоном произнес:
– Итак, вы собираетесь кое-что сообщить мне?
– Садитесь, пожалуйста, мистер Лепски. Мы можем спокойно поговорить, как воспитанные люди, – сказал Кендрик, с лица которого сошла улыбка.
Он сел. Лепски поколебался, потом устроился против него.
– Мистер Лепски, прошу вас понять, что мы должны защищать своих клиентов. Вы спросили у меня имя художника, который написал это полотно. Разумеется, полиция имеет право задавать такие вопросы, но художник заставил меня пообещать, что я не назову его имени. Меня просят об анонимности. Это может вас удивить, но уверяю, это бывает часто.
Лепски гневно посмотрел на него:
– Значит, вы знаете, кто это?
Кендрик снял парик и осмотрел его внутреннюю сторону, будто надеялся найти там муравейник. Потом он снова надел его.
– Да, мистер Лепски, я знаю имя художника. – Он наклонился вперед. Его маленькие глазки были непроницаемыми. – Если вы можете объяснить мне, почему вы думаете, что художник некоторым образом связан с этими убийствами, и если вам удастся убедить меня, что у вас есть неопровержимые улики, тогда, разумеется, я назову его имя.
Лепски заерзал на стуле. Разве он может рассказать этому толстому педерасту о Мехитабел? Разве осмелится сказать об этом Терреллу? Красная луна? Черное небо? Оранжевый пляж?..
Заметив, что Лепски колеблется, Кендрик перешел в атаку.
– Мистер Лепски, может быть, лучше со мной поговорит ваш шеф Террелл? Мне он всегда казался понимающим человеком. – Дельфинья улыбка исчезла. – Я позволю себе сделать предложение. Вы должны обратиться к своему шефу, и тот, если посчитает нужным, обратится ко мне.
Лепски поднялся. Он знал, что проиграл.
– Очень хорошо, Кендрик, – сказал он. – Вы отказываетесь сообщить мне сведения. Я вам это припомню. Когда у вас будут неприятности, мы вас не пожалеем.
Он вышел. Кендрик снял парик и бросил его в потолок.
Когда Луи, подслушивавший под дверью, вошел, Кендрик ему улыбнулся.
– Ты видишь, дорогой, этот флик блефовал.
В 10.30, отложив текущие дела и поговорив с управляющим, Кен решил отправиться на поиски клиентов. В тот момент, когда он отодвигал стул, вошла Мэри Гудол.
– С вами хочет поговорить полицейский инспектор, Кен. Инспектор Лепски.
– Пригласите его, Мэри, – сказал Кен.
Сердце у него забилось быстрее.
Широко и дружески улыбаясь, вошел Лепски. Но улыбка не смягчала его жесткого выражения лица.
– Привет, мистер Брэндон! Я принес ваш пиджак.
Кен с трудом улыбнулся и сказал:
– Спасибо. Надеюсь, что это все.
Лепски положил пиджак на письменный стол Кена.
– Запасные пуговицы в кармане, мистер Брэндон.
– Спасибо.
– Не за что, – продолжал Лепски. – Извините за беспокойство.
– Вы делаете свое дело, – сказал Кен.
– Да… Очевидно, убийство мисс Стернвуд для вас большой удар.
– Конечно… Это все, мистер Лепски? Я только что возвратился, и у меня уйма работы.
– Я надеялся, что вы мне поможете. Это не займет много времени. Имя Сайрос Грэг говорит вам о чем-нибудь?
Кен широко открыл глаза:
– Да, конечно. Это один из моих бывших клиентов. Он умер несколько месяцев назад.
– Вы занимались его страхованием?
– Да.
– Миссис Грэг страховку получила?
– Да.
– Есть еще сын. Что вы знаете о нем, мистер Брэндон?
– Я никогда не имел с ним дел. – Кен нетерпеливо заерзал. – Почему вы задаете эти вопросы?
– Вы его видели?
– Нет.
– Вы что-нибудь о нем знаете?
– Нет, ничего. Я его никогда не видел. Почему вы спрашиваете?
Лепски сел верхом на стул.
– Я вам объясню. Присядьте на минутку, мистер Брэндон. Это важно.
Кен сел за стол.
– Мы нашли пуговицу в форме мяча для гольфа как раз на том месте, где была убита Дженни Бендлер. Мы выяснили, что в этом городе было продано только четыре таких пиджака. Мы смогли найти и допросить владельцев трех пиджаков, в том числе и вас. И мы знаем, что ни вы, ни двое других не имеют ничего общего с убийством Дженни Бендлер. Миссис Грэг нам сказала, что четвертый пиджак был отдан в Армию спасения вместе с другими вещами мистера Грэга. Мы попытались найти следы этого пиджака, но там его никто не видел. Мы пришли к мысли, а не солгала ли миссис Грэг. Не надевал ли ее загадочный сын пиджак своего отца в тот вечер, когда убили девушку? У нас есть описание человека, которого видели в день убийства Дженни. Нам сказали, что он высокий блондин и что на нем были туфли от Гуччи. По словам других, этот человек мог быть художником, рисующим бредовые картины. Этот человек может быть виновен в убийстве не только девушки, но и Лу Буна и Карин Стернвуд. Вы меня понимаете?
Кен откинулся на спинку стула:
– Я вас понимаю, только не вижу, как это может меня касаться.
– Я могу вам сказать только о подозрениях. Мы абсолютно не уверены, что сын Грэга является тем сумасшедшим, которого мы разыскиваем. Миссис Грэг – влиятельное лицо в городе. Она дружит с мэром. Нам нужны безупречные доказательства, что ее сын художник, высокий блондин и носит туфли от Гуччи. Только заполучив эти сведения, мы сможем допросить его, не раньше.
– По-моему, проще всего пойти к миссис Грэг и сказать, что вы хотите поговорить с ее сыном. Что вам мешает?
– Если бы это было так просто, я бы не заставил вас терять время, – ответил Лепски. – Но это не просто. Миссис Грэг трудна в общении. А если ее сын ничего не имеет общего с этими убийствами? Если она откажет нам во встрече с ним и спросит, что мы от него хотим? У нас нет никаких доказательств. Мы будем загнаны в угол. Поэтому, мистер Брэндон, я хотел бы, чтобы вы сделали следующее. Не могли бы вы пойти к Грэгам и попросить о встрече с сыном? Вы объясните, что слышали о его картинах и подумали, что он, может быть, захочет их продать. Нам нужно знать, художник ли он и соответствует ли его внешность описанию, которое мы имеем?
