— Я уже знаю об этом, — решительно оборвала его Изабелла.
— Он также сказал ей, что собирается изменить свое завещание, — продолжая Макс.
— О Господи! — сдавленным голосом воскликнула Изабелла.
— Он сказал Луизе, что, поскольку она уже получила от него так много денег, он решил лишить ее наследства. Он оставит ей ее долю имущества и тому подобное, но никаких денег.
Изабелла смотрела на него, потеряв дар речи.
— Не считая некоторых скромных сумм, основная доля денег твоего отца и доход от продажи двух его больших домов достанутся тебе Изабелла.
Изабелла закрыла глаза, пытаясь осознать эту совершенно неожиданную и шокирующую новость.
— Боже мой, она должна меня возненавидеть, — прошептала она.
— Наверняка она должна была расстроиться, когда услышала это, — согласился Макс.
— Когда она об этом услышала? — резко спросила Изабелла и вскинула голову.
— Когда была в Австралии. Очевидно, у них с твоим отцом состоялось несколько очень горьких разговоров по телефону.
Изабелла могла себе это представить.
— Ну хорошо, — медленно произнесла она. — Если Луиза находилась в Австралии, она не могла посылать эти письма. Их доставили лично, не по почте, а она была на другом конце света.
— Правильно.
— Значит, это не она. — Изабелла с вызовом посмотрела на Макса. У него был задумчивый вид. Она вдруг поняла, что у него есть какая-то идея, нечто вроде рабочей гипотезы насчет того, какая истина кроется во всем этом кошмаре. Но либо он еще не полностью ее выстроил, либо намеренно скрывает. На короткое мгновение она возненавидела его спокойную циничную самоуверенность. Ей захотелось ударить его, оставить яркий красный след на его красивом лице.
— Но письмо с бритвой было доставлено после ее возвращения, — напомнил ей Макс.
— Оно пришло по почте!
— Да. А Луиза была здесь, в Лондоне, и могла его послать.
— Она не посылала этот ужасный; конверт. Я это знаю. Как ты можешь даже предполагать такое, Макс? Она моя сестра. Она член моей семьи. Одна из двух, оставшихся в живых. — Ей вдруг захотелось плакать, и ей пришлось изо всех сил сдерживаться. — И все равно, — в отчаянии продолжала она, — даже если Луиза возненавидела меня за то, что мне достанутся все деньги отца, что бы она выиграла, подвергая меня этой ужасной, садистской пытке? Это не изменило бы завещания отца. Кроме того, она должна знать, что, когда отец умрет, я все равно отдам причитающуюся ей долю. — «Если только он не позаботится о том, чтобы я не смогла это сделать», — с беспокойством подумала Изабелла, зная решимость и изобретательность отца, не говоря уже о его хитром шотландском поверенном.
— Хотела отомстить? — предположил Макс. — Испытывала гнев и ревность из-за того, что твой отец лучше относится к тебе, чем к ней?
— Какое ужасное предположение! Мне невыносимо даже думать об этом! — запротестовала она.
— Это уже нечто такое, над чем стоит подумать, — спокойно ответил он.
— Она призналась в том, что совершила все эти ужасные вещи?
— Нет, но и не отрицала свое участие.
— Что это значит?
— Это значит, что она в основном молчит или отвечает туманно и уклончиво.
— Она там с адвокатом?
— Да.
— Ты ее здесь задержишь?
— Пока не закончится допрос.
— И ты имеешь на это право?
— Да. Мы можем задержать ее на сутки. Затем, если не получим веских улик для предъявления обвинения, мы вынуждены будем ее отпустить.
Он снова предстал перед ней в качестве преданного делу, решительно настроенного профессионала. Несгибаемого, объективного. Для него ничто не имело значения, кроме зашиты закона.
Изабелла встала.
— Нет смысла продолжать этот разговор, Макс. Я хочу увидеть Луизу, обсудить с ней сложившееся положение. Она расскажет мне то, что не скажет тебе.
— Нет, — ответил он. — Боюсь, тебе нельзя ее видеть.
— Я настаиваю, — вспыхнула Изабелла. — Она моя сестра, и ты не можешь меня остановить.
— Собственно говоря, могу, — ровным голосом произнес он. — Но дело не в этом. Она специально попросила не пускать тебя сейчас.
— Нет, не может быть, это неправда!
— Я не стал бы лгать тебе, Изабелла.
Она посмотрела на него. Его глаза смотрели жестко, но она ему верила. Она чувствовала, что мир разваливается на куски. В недавнем прошлом она пережила изумление, гнев и ужас. Теперь она просто чувствовала тупую готовность смириться с тем, что готовит ей судьба.
— Изабелла, — сказал он и шагнул к ней. Она отпрянула.
— Не надо! Не трогай меня.
Она услышала, как он с трудом сглотнул, увидела, как на его скулах заходили желваки.
— Я бы хотел сам отвезти тебя домой, дорогая, — сказал он, — но я должен остаться здесь. — Он провел рукой по волосам. У него был несчастный вид. — Мне так жаль, очень жаль, что все так получилось. Мне это очень неприятно. Разве ты не видишь?
— Да, — печально ответил она. — Я знаю, что это правда. Но теперь мы не можем быть вместе, Макс. Ты арестовал мою сестру, лишил меня доверия к той, которую я любила всю жизнь. Ты выставил моего отца мстительным и жестоким. Может быть, они оба и раньше были такими, но если бы не твоя сообразительность и цепкость, я бы никогда об этом не узнала. Как я могу забыть об этом? Какое у нас может быть после этого будущее?
— Но, Изабелла, любимая!
— Все кончено, — произнесла она тихо и решительно. Последовало долгое, полное грусти молчание.
— Я по-прежнему отвечаю за твою безопасность, — сжав губы, сказал он.
— Так попроси сержанта Хейс или констебля Чини отвезти меня домой, пожалуйста. Сейчас же.
Он заколебался, затем быстро вышел из комнаты. У Изабеллы подкашивались ноги, и ей пришлось сесть. Ее жизнь в опасности, а семья для нее потеряна. Она отвергла любовника, потому что он разрушил ее мир. Впереди у нее не осталось ничего, кроме страданий и тьмы.
Глава 17
Утром, после беспокойного сна, полного сновидений, в которых таинственные мрачные образы колыхались, словно густые водоросли в илистом пруду, Изабелла с трудом заставила себя подняться и долго отмокала в ванной. Затем прошла на кухню и включила чайник. За окном, в саду, пела птица, так чисто, что сердце разрывалось, словно мир был по-прежнему прекрасен.
Она взглянула на часы. Еще только семь пятнадцать. Чем ей себя занять всю остальную часть дня? Да и какой смысл пытаться чем-то заниматься? Есть ли вообще в чем-то смысл?
Зазвонил телефон.
